Страница 26 из 108
бандитов и превратил в марионеток. И когда Александр отказался, высмеял и ушел,
Злыдень понял, что пришло время запасного плана. Направил бандитов на перехват,
а сам неспешно пошел следом. Легче легкого… Прийти на место драки, отобрать
немного крови у бесчувственного парня и скрыться. А вечером провести ритуал
поглощения…
Надежды вновь не оправдались. Оказался на той самой аллейке, где Александр
дрался с гопниками, обнаружил только пятна крови и явные следы драки. Покрутился
на месте, принюхался. Пахло Силой. Платон вошел в Астрал и чуть не взвыл от
ярости. Да, Александр — несомненно, носитель Старшего Тотема. И, похоже, рано
сумел овладеть Даром. Земля полыхала всеми цветами радуги, была взволнована и
взбудоражена.
Злыдень присел на корточки, взял горсть пыли. По руке пробежала легкая дрожь,
кожу обожгло. Боже, ну и силища… Никто из обычных чародеев не мог похвастаться
таким. Удел колдунов — мир духов, Дорога Сна, легкие энергетические воздействия.
А управлять стихией… Да, Александр владел одним из Земных знаков. Не так
страшно, как Огненные, но все же.
Тщательно спланированный план рухнул как картонный домик. Платон Варламович
скривился, тряхнул козлиной бородкой и поспешил домой. Дело осложнилось, но крах
не потерпело. Оставался второй способ. Более трудный и опасный, но довольно
действенный. Нужно найти дух Александра, заманить в дебри, напугать и опутать
ручными кошмарами. Молодой маг лишь начал постигать свою силу, работает
инстинктивно, в потемках. И не сможет противостоять Мастеру Сновидений. А уж
колдун постарается разорвать нити связующие душу и тело. И тогда силу Тотема
можно забрать себе.
Весь вечер Платон просидел перед доской с костяными пластинами. Буря в Астрале и
на Дороге Сна мешала найти нужный след. Колдун с трудом продирался от одной душе
к другой, читал сны. Если бы не поисковая нить, что набросил на мага во время
разговора, то дело было совершенно бесполезным. Но Злыдень знал направление и
потому не терял надежды.
Уже после полуночи колдун взял в ладони очередную пластинку, погладил, сжал
пальцами. Вместо привычного холода и мутных образов появилось тепло. Волосы на
руке встали дыбом, кожу ощутимо укололо. Нашел! — понял Злыдень. Усилил
воздействие, шепнул несколько слов заклинания.
Глаза колдуна залило антрацитовой чернотой, черты лица заострились. По комнате
промчался холодный ветер, задул свечи и едва не сорвал занавески. Но Платон
ничего не чувствовал, скользнул в серую мглу снов. Очнулся посреди безбрежной
равнины. Над головой нависло низкое тяжелое небо, расцвеченное оттенками
фиолетового и черного. Горячий ветер гонял красный песок, колючей щеткой
прошелся по лицу и волосам.
Злыдень глубоко вдохнул, сосредоточился. Человеческое тело стало стремительно
плавиться, приобретать иные формы. Грудная клетка раздалась, кожа покраснела,
выросли тяжелые шершавые костяные щитки. С хрустом выдвинулись шипы, вымазанные
в зеленом яде. Голова сплюснулась, рот превратился в оскаленную зубастую пасть,
а глаза впали глубже в череп… Мир Снов опасен. Никогда не знаешь, куда приведет
зыбкая нить. А кошмары иных людей могут сожрать и опытного колдуна. Поэтому
приходилось принимать некоторые меры предосторожности.
Раздалось громкое сопение, ноздри колдуна задергались. Александр близко. Злыдень
ощутил звон души, определил направление. Поднял лапу, начертал в воздухе знак
Пути и сделал первый шаг.
Реальность разлезлась на куски, словно обветшалая ткань. Колдун очутился на
залитой солнцем полянке. Вокруг густой темный лес, могучие дубы подпирали
безоблачное голубое небо. Трава неестественно сочная и яркая, листики как
нарисованные. Посреди полянки множество качелей, каруселей и горок, разбросанные
то там, то сям игрушки. С краю сидел светловолосый мальчик, заливисто и звонко
смеялся. А перед ним танцевало странное существо — пушистый щенок с лазурными
глазами одетый в зеленые шортики и желтую футболку.
Злыдень оскалился, гулко захохотал. Повезло — детские сны дают много силы! Вышел
на середину поляны и разинул пасть. Из красной глотки вырвалось черное облако,
разлилось уродливой кляксой. День померк, лес полыхнул, словно сухие спички.
Разукрашенные в яркие цвета качели скукожились, стали осыпаться пеплом и
ржавчиной. Мальчик закрылся руками, отшатнулся. А его друг, человекощенок с
грозным лаем бросился на чудовище. Но не успел. Мир подернулся бледной дымкой,
смялся как лист бумаги.
…Темные коридоры какого-то учреждения, множество безликих дверей. Повсюду
сновали люди одетые в строгие костюмы. Лица темные и хмурые, глаза пустые. У
одного из кабинетов стоял молодой мужчина в грязной футболке. Тяжело вздыхал,
разводил руками, что-то бормотал под нос. Наконец решился, приоткрыл дверь и
скользнул внутрь. Не прошло и секунды, как распахнулась точно такая же на
противоположной стороне. Мужчина вышел, огляделся и вытаращил глаза. Ошеломленно
покачал головой, съежился и побрел вдоль стены…
Не то, — понял Платон. И сон плохонький — бесцветный и муторный. Из такого силу
не выпьешь. У какой-то канцелярской крысы кошмар. Но каков человек — таков и
сон… серенький, дохленький и безжизненный.
Колдун вцепился когтями в стену, провел крест-накрест. Шагнул в образовавшуюся
дыру и очутился в темном подвале. Потолки низкие, закопченные. В воздухе
клубился густой дым, воняло паленой плотью и каленым железом. Кто-то надрывно
кричал, раздавалось шипение и хлюпанье, звон металла. Платон сделал пару шагов и
увидел двух человек. Один лежал на столе прикованный тяжелыми цепями. Тщедушное
тело залито кровью, из вспоротого живота торчали блестящие кишки, кое-где
припаленные. Несчастный орал от боли, выпученными от ужаса глазами смотрел на
раны. Второй — громадный мужичина в кожаном фартуке, деловито калил пруты в
очаге. Лицо — туманная маска, сквозь которую поочередно проглядывали то женские,
то мужские черты.
«Кто-то из наших поработал, — промелькнула мысль у Платона. — Слишком
детализованный сон, яркие мучения». Некоторые не слишком умные колдуны
зарабатывали на жизнь. За деньги наводили сновидения на определенных людей,
заставляли сходить с ума, толкали на самоубийства. Лишь человек с сильной волей
мог перебороть напасть. Злыдень брезговал подобным, следил за репутацией.
Громила с туманным лицом вздрогнул. Обернулся и пошел на колдуна с огромным
топором в руках. Колдун презрительно хмыкнул, двумя-тремя ударами когтистых лап
разорвал существо в мелкие клочки. Дешевка! Никакого искусства. Видимо, кто-то
из молодых и талантливых мистиков вообразил себя мастером. Что ж, получит урок…
Злыдень быстро прошел еще с десяток снов. Несколько раз попадал просто в темное
пространство — люди спали без видений. Заглянул в большую спальню, где на
широком ложе лежал худой подросток. Вокруг четыре обнаженных женщины с могучими
бюстами и ярко накрашенными губами. Что-то шептали, заливисто смеялись.
Выпячивали попки, потрясали грудями… Понятно, паренек насмотрелся эротики на
ночь. Платон не смог отказать себе в удовольствии, немного подправил сон.
Прыщавый ублюдок будет очень удивлен, когда красавицы превратятся в потных
мускулистых мужиков…
Затем несколько серых и прозрачных снов, невзрачных и хлипких, наполненных
тревогой и печалью… Эти колдун преодолел одним прыжком — стены тонкие, стараться
не надо. Попал во тьму. Сначала решил, что опять пустышка. Но тут чернота
расцвела белыми точками звезд. Мир кувыркнулся в глазах, и Платон оказался на
высоком скалистом утесе. Холодная и тихая ночь, безжизненный мир. Из пропасти