Страница 32 из 37
Стареем мы, и мир вокруг стареет,
Мелькают дни, похожие на сон…
Плесни, браток, быть может, отогреет
Больную душу горький самогон.
Пасхальный звон доносит теплый ветер.
Обиды наши канут, словно дым.
Помянем всех,
кто жил на белом свете
И грезил половодьем луговым.
В бездонные небесные творила
Уходят тихо наши старики.
Ах, сколько их, сердечных, примирила
Кладбищенская горка у реки…
Так что мы спорим, люди-человеки,
Зачем мутим раздором родники…
Мы — русские, и связаны навеки
Хорошим добрым словом — земляки.
* * *
О, Русь — деревня; над дубравой
Смердит, как пепел, воронье…
Как тяжек гнев Твой, Боже правый,
И отчуждение Твое!
Червем пронзая плод Господний,
Лукавый пленник чрева тьмы,
Незримый гений преисподней
Вползает в души и умы.
И мочи нет любить и нежить,
Очистить взор, взметнуть дубье,
Как будто дьявольская нежить
Испила силушки ее.
Разит Предвечный не Жалея,
Кружа над храмом без креста.
Полно пенять на иудея —
И мы — гонители Христа…
Крепись, храни тебя отвага,
Испей полынного вина:
Во покаяние, во благо,
Во славу ты изъязвлена.
Сплетая радужные нити
Над сухотравьем вековым,
Прольется ангел-утешитель
Призывным словом громовым.
Не смей роптать—восстань и веруй!
Воитель пламенный грядет,
Расколет мир на Русь и Нерусь
И верных в битву поведет.
* * *
По полю туман ковыляет,
Стелется у лона земли.
Песню об утраченном рае
Во поле поют ковыли.
Солнце золотой кобылицей
Бродит по медовым лугам,
Небо — зоревая водица,
Ластится к родным берегам.
Синеокий свет — колокольчик
Рано зазвенит у реки:
"Али позабыл ты, соколик,
Чистые свои родники…
Али заплутал ненароком,
Душу остудил на ветру,
Али на чужбине далекой
Нави угодил в кабалу?"
Я вернусь, тоской обуянный,
Вешним небесам помолюсь,
В поле на высоком буяне
В отчее гнездо притулюсь.
В радостной юдоли зеленой
Ветер зашумит боревой…
Белый гулевой жеребенок
Ласково кивнет головой.
* * *
Ночь, безлюдье, безнадежье,
Ни дымка, ни огонька.
Гой ты, дальняя дорожка,
Дале-дале далека!
Степь от края и до края,
А над нею Ра-река,
Лунной лодочкой играя,
Протянулась сквозь века.
Мне бы птицей обратиться,
Да найти реки исток,
Мне б из радужной криницы
Детства чистого глоток.
Там лелели пели Лели,
Пели Лели в облаках.
Колобродил пьяный Велес
С тонкой дудочкой в руках.
Над избой плели метели
Дивных песен кружева,
Над земною колыбелью
Ворковала Матерь-Сва.
Мне бы птицей обратиться,
С крыл смятенье отрясти…
Память, тихая сестрица,
Бесприютца приюти.
* * *
В этом городе слякоть и стужа,
В этом городе пахнет войной,
Никому я здесь на фиг не нужен,
Но не в силах пройти стороной.
Этот город любил я когда-то,
Только так это было давно.
Но когда я бреду по Арбату,
Снова в жилах играет вино.
Вот лечу в электричке разбитой,
Замелькали поля за окном.
Бомж, роднею и богом забытый,
От щедрот угощает вином.
Пей, бродяга! А что остается