Мужские игры

- А что мы все по хвостам бьем? - вкрадчиво поинтересовалась главный бухгалтер Файзулина. - Есть же руководитель проекта, ответственный за приватизационное направление. Или ему сказать нечего?

Все выжидательно повернулись к элегантному, с подстриженной на манер английского газона бородкой, излучающему запах дорогого парфюма профессору Покровскому.

- Нечего, - властно отрубил Второв. - Здесь политический заказ. Устроили из страны масонский межсобойчик! Заметив изменившееся лицо Керзона, он хотел поправиться, но припомнил неудавшийся визит в Центробанк. - Да-с, межсобойчик! Грязью и неблагодарностью разит от этого болота. Гуревич, поросенок, живенько забыл, как валялся у меня в ногах, чтоб двинуться во власть. А теперь, как мы его на вершину подняли, вроде и не при делах. Сами, мол, разбирайтесь.

Он со свежей яростью вызвал в памяти картину, как продержал его полчаса в предбаннике зампред ЦБ.

- Помнишь, Забелин, кто мне его в свое время сосватал? "Надежный человечек вверху будет" - не ты говорил?

- А я и не отказываюсь. Он как раз где может, помогает. Говорил я с ним накануне - не его уровня вопрос. Игры-то и впрямь в правительстве да в президентской администрации играются. А туда мы, увы, не вхожи. Чего уж с плеча-то рубить? Союзников разогнать - дело нехитрое.

- Лихо вы по мне, Алексей Павлович, - подивился Второв. - Выходит, по-вашему, президент банка эдакий невменяемый рубака. Говори уж начистоту. Или тоже, как некоторые, - он скосился на Керзона, - считаешь, что нечего нам с нечистым рылом да в калашный ряд?

- Я как раз хотел, с вашего позволения... - Со своего места, суетливо перебирая бумаги, приподнялся Александр Михайлович Савин. - Как раз хотел в связи с этим как бы несколько слов.

- А слова я вам как раз и не давал, - осадил его Второв, и Савин, неловко постояв, медленно осел на кончик кресла.

"Вот оно, - понял Второв. - Опоздал. Предупреждал, предупреждал Чугунов, что готовится попытка переворота, не послушал. - Он, не оборачиваясь, ощутил напрягшуюся позу Рублева. - Или прервать правление?"

- Просто хочется прояснить, Владимир Викторович. - Забелин проигнорировал гипнотизирующие глаза Звонаревой. - Ведь третий по счету раз пытаемся влезть в приватизацию эту и вновь получаем по носу. Пора, может, сесть вместе и подумать, где пресловутая собака зарыта.

- Понятно. Разбора полетов захотели? При первых неудачах причины выколупливаете! Так я тебе расскажу, в чем причина. В том, что за дело радеть перестали. Вотчины развели. Холуев за банковский счет содержите. Еще хочешь? В кредитовании твоем безграмотном в том числе. Много всякой швали среди заемщиков развелось. Чечены какие-то сомнительные. Один Курдыгов чего стоит! Да ему только за фамилию по определению отказать следовало бы, а за ним, знаю, аж пять миллионов долга. С чего бы?

- Может, напомнить, с чьей подачи он вообще появился?! - окрысился Забелин.

Но Второв уже решительно оглядел остальных:

- И много у нас еще таких гробокопателей, кому не нравится политика президента?

- Да не передергивайте вы, Владимир Викторович. - Эльвира Харисовна Файзулина, не скрываясь, дернула вниз соседа, Савина, вновь начавшего невнятные телодвижения. - Нам просто перестала быть понятной логика последних решений.

- И что именно неясно, недогадливая вы моя?

- Неясно все-таки, чего отмалчивается руководитель всех этих незадачливых проектов? Вот уж полгода, с момента как появился господин Покровский, на бесконечных семинарах мы рисуем клеточки и синусоиды, нас, как школяров, учат отличать блок "абстрим" от блока "ритэйл", фразочки какие-то заумные расшифровываем. И в результате мы про... - она демонстративно прервалась, щадя непривычного к их сленгу и оттого сконфузившегося председателя совета, - профукали. Профукали, Иван Васильевич, все, что можно. Так вот, хочется понять - то ли не те клетки рисовали, то ли не под тем руководством? А то так ведь все юруправление разогнать можно. А заодно и бухгалтерию, - на всякий случай подстраховалась умная женщина.

- Тех ли разгоняем?! - заострил вопрос руководитель Питерского филиала Бажаев. Был Бажаев, по обыкновению, слегка нетрезв, и заостряемый им вопрос это и проявил предельно.

Но проявил он и другое: смутившиеся члены правления принялись переглядываться.

Вопрос прозвучал с откровенным намеком, о котором, сказать по правде, и не помышляли, - речь собирались вести о Покровском.

- Выслушайте, Владимир Викторович, - поспешно, стараясь упредить реакцию набычившегося президента, поднялся, отдуваясь, третий и главнейший из правленческих палычей - первый вице-президент Александр Павлович Керзон. - Здесь нет врагов. Все мы ваши соратники. Как и вы, болеем за дело. За эти годы мы создали мощный универсальный банк.

- Ах, то есть вы создали?

- Под вашим руководством. У нас есть собственный, давно утвержденный курс, которого придерживаемся твердо - на зависть другим. Стоит ли сейчас метаться, клянчить кусок пирога, к которому нас не хотят допускать?

- Всё, чего мы добиваемся, - давайте вместе подумаем. - Большим недостатком Забелина было то, что, ввязавшись в драку, он рвался вперед, оттесняя остальных. И, конечно, получал больше всех. - Ну, положим, прорвемся, получим мы кусок нефтянки. И что с этим делать? Онлиевский - там все ясно. Хапает, чтоб деньжат откачать. А там - гори эти скважины огнем! Но мы-то собираемся играть по правилам. Значит, придется вкладываться. А, чай, не свечной заводик. Выдержит ли банк такие перегрузки? Как бы плавучесть не потерять. Мне, например, кажется, что стоило бы сосредоточиться на скупке оборонных, технологичных институтов. Там, доложу вам, такие наработки, такие россыпи неокученные! И уж, во всяком случае, много дешевле обойдется.

- Я, кстати, хотела обсудить предлагаемый господином Покровским вариант реконструкции банка, - припомнила Файзулина. - Если мы внедрим эту х...хренотень, - поклон в сторону зарумянившегося Рублева, - то уподобимся министерствам, - опять одно-два прибыльных подразделения будут кормить кучу нахлебников.

Вдоль стен сквозанул осторожный ропот приглашенных на правление вице-президентов: что-что, а намеки в банке ловились с полуслова.

- И еще, Владимир Викторович, - Савин выкарабкался-таки из-за стола. - Я опять насчет западных заимствований. Ведь вся страна занимает - и правительство, и губернаторы, и компании. А деньги-то в производство как бы не идут. Стало быть, давление в котле возрастает. И - взорвется он непременно. А значит, и рубль как бы рухнет. Чем же те, кто занимают, отдавать станут? Это ж дефолт какой-то полный будет.

- Ну, похоже, все это камешки в мой огород, - прикинул отмалчивавшийся дотоле профессор Покровский. Сокрушенный вид его свидетельствовал о глубоком разочаровании. - Да, тяжело внедрять при таком-то сопротивлении. Но иначе нельзя. Новое время требует новых технологий.

- И новых людей, - с надеждой прошелестело от стены.

Покровский потер переносицу, набрал воздуха для долгого выступления, но его прервали. Все это время Второв, к которому апеллировали, на которого посматривали говорившие, молчал, обхватив подбородок руками. Теперь он сбросил руки, и - из прокушенной губы текла кровь.

- Наивный! Не в твой. В мой огород те камушки. Ишь как выстроились. Давно готовились. Президент вам не по душе. Скинуть решили коллективно! За то, что требую много, спать спокойно не даю.

- Ну зачем так, Владим...? - попытался было урезонить Керзон и тут же пожалел.

- Заткнись, накипь! Знаю, кто у них за главного дирижера. На мое место метишь, тихарь хренов? Забурели, дети мои? От железной руки устали? Ну, да и я от вас устал. Вот при Иван Васильиче: на следующем же совете - или мне развяжут руки и всех вас помету, или - сам по собственному!

- Владимир Викторович, да кто ж тебя так настропалил-то? - нервно попыталась обратить услышанное в шутку Файзулина. И состояние ее передалось остальным - испуга главбуха прежде никто не видел.