Семь дней страсти

Синтия стала спускаться, ботинки скользили по веревке, когда она пыталась зажать ее между ног. Ланкастер стоял внизу, обхватив руками ее ноги, чтобы придать ей большее равновесие. Когда она спустилась ниже, его руки скользнули вверх, щека оказалась прижатой к ее обнаженному бедру, а руки по-прежнему удерживали ее за ноги.

– Вот это да! Чтоб мне провалиться! – послышался слабый, как плеск волны, голосок.

Ланкастер замер, юбка Синтии упала ему на плечи.

– О, черт.

Он не мог повернуться, чтобы посмотреть, поэтому просто опустил Синтию ниже. Ботинком она стукнула его по коленке.

– Не поворачивайся, – приказал он, но было уже слишком поздно.

Он поднял глаза вверх и увидел, что она повернула голову в сторону берега.

– Проклятие! – прошептала она, и Ланкастер наконец осмелился повернуться.

Внизу на песке замерли, открыв рот, как будто их застали врасплох на середине песни, четверо мальчишек. Все они были разного роста – от крошечного до неуклюже громоздкого, но, похоже, всех их заворожили открывшиеся бедра Синтии.

– Прыгай! – пробормотал Ник, и Синтия спрыгнула с веревки. – Надень капюшон.

– Это мисс Мерриторп, – указал на нее небольшой мальчишка, когда Синтия потянулась за капюшоном. – Которая умерла, – вежливо добавил он.

Двое других перекрестились трясущимися руками, а третий повернулся и побежал сломя голову, лишив Ланкастера надежды собрать их всех и пригрозить продать пиратам, если они проронят хоть слово.

– Это привидение! – крикнул довольно плотный мальчишка.

– И что хочет привидение, спускаясь по веревкам? – покачал головой маленький.

Вот так! Когда это дети успели стать такими разумными? В большинстве своем – противные наблюдательные обезьянки.

– Это не Синтия Мерриторп, – быстро ответил Ник. – И поэтому она, конечно, не привидение.

– Прошу прощения, милорд, но если это не мисс Мерриторп, тогда я не Генри Джонсон.

– Послушай, Генри Джонсон. Эта женщина – моя спутница из Лондона.

– Я ничего не слышал о леди из Лондона, – не сдавался мальчишка.

– Ну, вы же не думаете, что мисс Мерриторп, если предположить, что она не лежит мертвая на дне морском, окажется одна на пустынном берегу с джентльменом, а? Это совершенно неприлично, а мисс Мерриторп была леди.

Мальчишки с большим сомнением, восприняли его слова. Очевидно, деликатный довод не работал в случае с Син.

– Ну хорошо, Генри, и что же нужно Синтии Мерриторп от этих осыпающихся утесов?

Мальчишка хитро прищурился, и Ланкастер едва сдержался, чтобы не съежиться под его взглядом.

– А что, скажите, пожалуйста, надо от этих утесов лондонской проститутке, милорд?

Двое других мальчишек стали отступать назад.

– Хватай его, – громким шепотом сказала Синтия, и все трое мальчишек бросились бежать.

– Проклятие, – проворчал Ланкастер, предприняв попытку преследовать их.

Мальчишки бегали быстрее, и песок не так препятствовал им. Всем, за исключением крупного мальчика. Но проблему представлял собой Генри Джонсон, а он уже был на полпути к Нили, деревне, в которой они жили.

– Проклятие!

– Генри слишком умный. И всегда таким был.

Синтия встала у Ника за спиной.

– Теперь, я полагаю, нет никаких вопросов в отношении того, что мы должны делать дальше.

– Да? И что же? – Синтия коснулась рукой его плеча, и он повернулся к ней.

Он посмотрел ей в глаза, даже не пытаясь изображать спокойствие или радость.

– Мы уезжаем из Кантри-Мэнора. Сегодня же.

– Я положу последнюю банку вишневого компота тоже. С хлебом съедите.

Миссис Пелл стрелой пронеслась из кладовой к столу и потом к полке над плитой.

– Мне кажется, это совершенно лишнее, – ворчала Синтия.

В этот момент из коридора появился Ник.

– Не будь смешной. Если твой отчим услышит хоть слово, что ты здесь, у него есть все права забрать тебя силой. Если нас здесь нет, он не может этого сделать.

– Через девять дней мне исполнится двадцать один год.

– Вот через девять дней вполне можешь вернуться сюда. Но сейчас мы уезжаем.

– Куда? – заплакала Синтия.

– Ты знаешь герцога Сомерхарта?

Ник остановился и встретился с ней взглядом.

– Кого? – Синтия похолодела от испуга. – Конечно, нет. Герцога?

– Это не слишком далеко отсюда. Около шести часов езды.

– И… Но… Мы же не можем просто примчаться в поместье герцога и просить защиты!

– Он у меня в долгу.

Ник задумчиво смотрел в пол.

– Герцог? Это чушь. Что ты мог сделать для герцога?

.– Я помог ему найти сбежавшую невесту, – улыбнулся Ник. – По правде говоря, тогда она еще не была его невестой. Но вскоре после этого они поженились, поэтому, надо думать, все сложилось.

– Но… Просить кого-то всегда большое одолжение, не говоря уже о человеке с таким положением.

– Он был конченым человеком, Син. Измученным любовью без взаимности.

Что-то в собственных словах заставило Ника улыбнуться, а Синтии в этот момент захотелось стукнуть его.

Он полностью контролировал ситуацию, отметая любой ее аргумент. По крайней мере они могли просто подождать и посмотреть, как будут дальше развиваться события.

– Где Адам? – поинтересовался, Ник.

– Он еще не вернулся. Послушай, мы даже не знаем, что те мальчишки могли сказать.

– Не будь такой упрямой. Одного мальчика мы еще могли бы заставить замолчать. Но четверых? Это невозможно. Я не сомневаюсь, что кто-нибудь в этот момент мчится к дому твоего отчима, чтобы первым рассказать эту историю.

Его слова были справедливы, но легче от этого не становилось. Синтия собиралась оставить Оук-Холл и деревню. Она собиралась плыть намного дальше поместья Сомерхарт. Но сейчас все это казалось слишком поспешным. Сегодня была ее последняя ночь здесь, в Кантри-Мэноре, а она даже не поняла этого. Ее последний вечер на кухне с миссис Пелл, а она даже не могла вспомнить, что они готовили. Ее последняя прогулка вдоль берега. Последний взгляд на деревню.

Как она может уехать?

– Я просто спрячусь в потайном коридоре, если он придет. Я жила с тобой рядом несколько дней, и ты даже не слышал меня.

– Синтия, – усмехнулся Ник, отметая все ее возражения, – ты уже собралась?

Синтия сжала зубы, чтобы не закричать.

– Да, но я никуда не поеду, пока Адам…

Дверь на кухню распахнулась, сначала показались длинные ноги, потом лицо Адама.

– Адам! – воскликнула Синтия. – Что у тебя с лицом?

– Они сказали, что вы проститутка! – крикнул Адам, потом прижал пальцы к разбитым губам.

– О, Адам! – Синтия метнулась к миссис Пелл, которая уже несла тряпку, смоченную холодной водой. Это лорд Ланкастер сказал им, что я проститутка из Лондона! Здесь нечего было отрицать.

– Мне это не понравилось, – твердым голосом ответил парень и бросил в сторону Ланкастера пренебрежительный взгляд.

– Я сказал, что леди – моя спутница. Но, судя по твоему храброму поступку, уже пошли слухи.

– Да. – Адам бросил нерешительный взгляд из-под руки миссис Пелл на Синтию. – Я сказал матери, что буду отсутствовать некоторое время. Может, неделю или две.

– Нет, – безучастно сказал Ник.

– Проявите доброту к парнишке, милорд, – покачала головой миссис Пелл. – Возьмите и покажите мир.

– Мы же почти беглецы, миссис Пелл.

– Чем не приключение для молодого человека, милорд.

– Очень сомнительное приключение! – усмехнулся Ник.

– О, чепуха, – фыркнула экономка. – Каким еще может быть приключение?

Ник посмотрел на Синтию, но она только пожала плечами. Она не видела причин отказывать Адаму в поездке в роскошное имение, но Ника одолевали сомнения.

– Что тебе сказала мать, Адам?

– Она сказала, что надо быть осторожным, заботиться о мисс Мерриторп и безоговорочно делать так, как говорит лорд Ланкастер.

Лицо Ника исказила какая-то сильная эмоция, но она промелькнула так быстро, что Синтия не смогла определить, что это было.