Нити зла

Ужас оставил сердце лишь тогда, когда главный ткач упал замертво посреди сотрясавших Императорскую крепость взрывов. Потом Номору узнала, что то была работа Кайлин ту Моритат, но тогда это ее нисколько не интересовало. Она вытащила из кармана мертвеца ключи и под прикрытием всеобщего замешательства сбежала из крепости, пока Кайку и ее друзья спасали Люцию.

После этого Номору побывала в бедном квартале один-единственный раз. Но выследить предателя ей не удалось. Она отправилась к татуировщику, который подарил ей маску на спине — и маленький значок на плече — для человека, который продал ее Виррчу.

Номору покинула Аксеками, избегая встречи с людьми, которые ее знали. Чаша терпения переполнилась. Никому нельзя доверять! Поэтому она скиталась, слушала разговоры и, в конце концов, попала в Либера Драмах, в Провал, где жили люди, которые желали гибели ткачей. По крайней мере, она желала того же.

Номору быстро заморгала, когда душное облако гари накрыло ее. Она соображала очень быстро, перебирала возможности одну за другой и отбрасывала их. Если она подохнет здесь, в Провале, и не выполнит своей клятвы, все боги отвернутся от нее. Должен быть какой-то способ добраться до Связников и обрубить их поводки, лишить их власти над армией. Но они слишком далеко и слишком хорошо прячутся.

Порыв горячего ветра рассеял облако дыма, солнце ослепило Номору. Она прикрыла глаза ладонью и посмотрела в небо над Провалом. Там кружили и каркали хрящевороны. Она посмотрела на них долгим взглядом.

Хрящевороны. Вот и ответ.

Забросив винтовку на плечо, Номору побежала по стене и спустилась по лестнице вниз. Западная стена долго не простоит. Остается надеяться, что она простоит достаточно.

Джугай с винтовкой наготове бежал по улицам Провала. Каждый изогнутый переулок, каждый изгиб тропы грозил страшной опасностью. За ним следовали Люция, Флен и Ирилия, узколицая и светловолосая сестра Красного ордена. Кайлин велела ей сопровождать их. Сзади неуклюже хромал Заэлис со своей винтовкой.

Хищники свободно разгуливали по улицам города. Они уже убили одного зверя, им попались несколько раненых и искалеченных мужчин и женщин. Оборона еще не пала, но монстры просачивались через западную стену, а значит, в Провале уже негде укрыться.

Рождались скороспелые планы действий, но претворять их в жизнь — поздно. Детей сгоняли в пещеры на вершине Провала, где в тоннелях размещались запасы продовольствия и боеприпасы. Джугай твердил, что они должны были это сделать еще до начала атаки, но Заэлис и слушать не хотел. В пещеры ведет слишком много входов, и они очень велики — их не защитишь. Внутри дети окажутся в ловушке. Он настаивал, чтобы дети бежали на восток через долину и рассеялись по Разлому, в надежде, что враг будет слишком занят взятием города и не станет гоняться за отдельными жертвами. Это была опасная затея: Разлом — не то место, где детям стоит гулять в одиночестве, но это лучше, чем обрекать их на бойню в городе. Только отчаяние заставляло его предлагать такие выходы.

Но баррикады на севере и на юге взяты — этот план теперь невозможен. Провал окружен. Отправить детей в пещеры — значит всего-навсего отложить неизбежное, но нужно же сделать хоть что-нибудь, чтобы защитить их!

Джугай вел их по деревянному мосту, который выгнулся, как кошка, над крышами домов. В этом районе жались друг к дружке узкие постройки в стиле Новых земель. Они пробежали мимо семьи искаженных — те почему-то шли в обратном направлении. Голубое небо почти наглухо скрывали темные клубы дыма. Люция все время кашляла, прикрывая рот ладошкой, Флен не отставал ни на шаг и то и дело обеспокоенно на нее поглядывал. Сестра бежала с ними, но ее мысли были далеко. Воздух вокруг нее почти что сгустился, наполненный отзвуками битвы, что вели ее подруги, и она жаждала и боялась присоединиться к ним. Кайлин сама бы отправилась вместе с Люцией, но ей нужно было возглавлять атаку на ткачей, поэтому она оставила с наследной императрицей свою менее опытную воспитанницу. Ирилия совсем недавно закончила обучение, но обладала выдающимися способностями, поэтому ей не составит труда разобраться с любым искаженным зверем, которого они встретят на своем пути.

Они поднялись по каменной лестнице на уровень выше и свернули в узкую кривую улочку, где хаотическое нагромождение домов было особенно плотным. В молельнях курились благовония и лежали обильные подношения. Вокруг большинства из них собрались на молитву люди. Они просили у богов спасения, не веря больше в свои силы.

Они бежали по улице, когда вдруг из переулка навстречу им выпрыгнула тварь с шестью длинными ногами и получеловеческим-полуобезьяньим лицом. Джугай мгновенно прицелился и выстрелил, но промахнулся, и тварь скрылась в переулке так же быстро, как и появилась. Люди разбежались от молелен в поисках укрытия.

Заэлис в смятении оглянулся. Сердце давил тяжкий груз. На его глазах рушилось то, над чем он работал всю свою жизнь. Все эти годы он собирал людей, сплачивал их, организовывал; и все эти годы люди строили вот эти дома и проживали в них свою жизнь. Искаженные работали плечом к плечу с теми, кого всю жизнь учили их ненавидеть, но предрассудки развеялись, различия стерлись. Провал процветал. Люди здесь очень гордились тем, что им удалось сделать. И вместе с Ними гордился Заэлис. Этот город стал доказательством того, что можно жить без ткущих Узор и без империи.

Но все это гибло. Даже если им удастся пережить сегодняшний день, Провалу уже пришел конец. Ткачи узнали о нем, и они вернутся, они не успокоятся, пока не разрушат его до основания. От этой мысли к горлу подкатил болезненный ком.

И еще Люция… Заэлис чувствовал, что она его предает. Девочка сговорилась с Кайлин и согласилась стать приманкой в ловушке для ткачей. Она слушала Кайлин и не слушала человека, который много лет воспитывал ее. Она может погибнуть здесь, потому что отказалась бежать в безопасное место. Неужели только для того, чтобы помучить его? Может быть, это просто бунт девочки-подростка? Кто может сказать наверняка, если речь идет о Люции? Заэлис знал, что она наказывает его за Альскаин Мар, наказывает, считая, что Либера Драмах для него дороже нее и что он видит в ней не дочь, а инструмент для достижения своих целей.

Разве он это заслужил? Возможно… Но он и не представлял, что это будет так больно.

Они поднялись на другой уровень — еще ближе к вершине, где находились пещеры. Женщины на грани паники и безумия тащили туда детей. Будто бы пещеры выстоят, даже если падут стены…

Сестра внезапно остановилась прямо посреди улицы, и Заэлис едва в нее не врезался. Джугай тоже остановился, дав детям знак сделать то же самое. Все задыхались от бега, кроме него, и на измазанных сажей лицах пот прочертил светлые дорожки.

— Что? — спросил Джугай. Что-то в поведении Ирилии пугало его.

Она осматривала балконы домов. Грязные флажки трепетали на ветру. Но воздух вокруг них будто сгустился и стал неподвижным. Даже грохот стих до отдаленного гула.

— Что? — снова прошипел Джугай. В нем крепло очень дурное предчувствие.

Взгляд сестры упал на оборванную женщину с ребенком, которые медленно шли им навстречу, и ее глаза зажглись алым.

Заэлис никогда прежде не видел фурий. Они вырвались из-за открытой двери и бросились прямо на него и остальных. Заэлиса толкнули и сбили с ног. Он упал. Джугай развернулся на чудовищ с воплем. Огромные, похожие на кабанов существа мчались на него. Он спустил курок. Один из монстров получил пулю прямо в лоб, ноги подкосились, но масса была слишком велика, а инерция движения сильна, и он налетел на Джугая. Тот попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел. Туша прижала его ноги, и он кувыркнулся, слишком сильно ударившись спиной о землю.

Вторая фурия выбрала другую цель. Она бросилась на Флена. Мальчика парализовал страх. Бежать — поздно. Драться — не хватит сил. Чудовище во много раз превосходило его весом, а ростом доставало до плеча. Оно воткнулось в него — комок звериной ярости с длинными кривыми клыками — и бросило его на землю. Паренек прокатился по пыльной улице и замер. Копна каштановых волос скрыла его лицо.