Колдунья

Вот уже неделя, как Фрэнсис присматривала в казино за игроками, однако она не думала, что когда-либо сможет к этому привыкнуть. Особенно тяжело она переносила то, как пристально, точно раздевая, мужчины смотрели на нее. Когда она наблюдала за игроками, ей было как-то неудобно. Она не хотела играть роль хозяйки этого заведения.

Однако она стойко выдерживала эти взгляды с намеком, не позволяя себе расслабляться, а тем более показать, что ее это приятно волнует. Она не была распутной. Тот вечер, когда она столкнулась с Чако Джоунсом в салуне, стал поучительным для нее. Теперь Фрэнсис одевала скромные, пристойные платья. К счастью, Нэйт купил ей три или четыре подходящих для вечера, но не слишком открытых платья. Тем временем она попросила Руби добавить два ряда кружев по глубокому вырезу того злосчастного красного платья. Фрэнсис отметила, что работа этой девушки с иголкой и ниткой была более искусной, чем то, чем она занималась по вечерам.

В субботу днем Фрэнсис зашла в ту часть гостиницы, где обитали «девицы». Ей необходимо было увидеть Руби и попросить ее подрубить низ голубого платья.

— Могу я навязать тебе еще одну работенку? — спросила она Руби, которая уже занималась тем, что убавляла в талии зеленое платье Фрэнсис.

— Конечно, миссис Ганнон, — сказала блондинка, как обычно улыбаясь ей. — Проходите, проходите в гостиную, что вы там стоите? Я заколю низ прямо на вас.

— Я обязательно заплачу тебе за это.

Руби отрицательно покачала головой:

— Не стоит даже беспокоиться об этом.

— Однако я настаиваю на этом, — говорила Фрэнсис. Девушка была достойна зарабатывать деньги этим честным, приличным трудом, и Фрэнсис не могла не помочь ей в этом. Фрэнсис даже подумала, что, может быть, в Санта-Фе и нужны были портнихи. Руби говорила, что могла раскроить и сшить платье «от и до».

В гостиной, где девушки Бэлл в дневное время отдыхали, а по вечерам сидели с мужчинами, сейчас, развалившись на кушетке у окна, сидела Магдалина. Каждая девушка также имела собственную спальню, которая выходила в коридор и была для девушки и жилой комнатой, и рабочим местом. На двери каждой комнаты было написано имя ее владелицы, а надписи были разрисованы бабочками и цветочками.

Фрэнсис подумала, были ли публичные дома в Бостоне столь же ухоженными, чистыми и привлекательными, как здесь. Наверное, нет, и к тому же там не было Бэлл Джэнкс, следившей за порядком.

Пока Руби занималась голубым платьем, закалывая его низ, в гостиную вошли две молодые женщины, Лаз и Софи. Первая была высокой, худощавой и костлявой для мексиканки. Все знали, что она выросла в деревне на юге Санта-Фе, где жили воры.

Лаз могла быть дружелюбной и приветливой, но она также была и упрямой, умела хорошо обращаться с ножами, так же как это делал Адольфо. Софи, напротив же, была кроткой и отзывчивой. Она была креолкой из Нового Орлеана. В ее лице было что-то экзотическое, что подчеркивало смешаное расовое происхождение. Она бегло говорила по-французски, на языке, который особенно привлекал военных.

— Чем ты занимаешься, Магдалина? — спросила Лиз, садясь на кушетку рядом с ней. — Хочешь придать себе особое очарование?

Магдалина лишь улыбнулась в ответ. Она была сосредоточена на маленьком мешочке, который она наполнила толчеными листьями всяких трав.

— А я бы не стала этого делать, — говорила Лиз. — Этот дурак Адольфо все равно не заплатит тебе за это, не так ли?

— Это нужно для здоровья, а не для любви.

Казалось, этот ответ удовлетворил Лаз. Наконец она расслабилась. Фрэнсис уже догадалась, что Адольфо был сильно влюблен в Лаз. Но, казалось, что молодая женщина не испытывала подобных чувств. Они могли бы пожениться, и, может быть, Лаз не стала бы более заниматься этим низменным делом.

Софи наблюдала за тем, что делала Магдалина, и сказала, смеясь:

— В Новом Орлеане мы бы назвали это колдовским мешочком, с помощью которого произносят колдовские заклинания.

— Колдовское? — спросила с любопытством Фрэнсис.

— Есть несколько типов колдовства, например, то, когда вызывают духов богов из Африки и просят у них послать на кого-то проклятие или благословение.

— Послать любовь или чары?

— Гм. — Прекрасные глаза Софи смотрели так, словно она все знала. — Или послать что-нибудь похуже, — сказав это, Софи рассмеялась.

Этот разговор показался Фрэнсис весьма занятным, но стоило лишь Магдалине выйти из гостиной, как разговор прекратился. Софи и Лаз последовали за Магдалиной.

Руби уже заколола низ платья и готова была окончательно его обработать. Фрэнсис сняла платье и отдала его Руби.

— А вы интересуетесь колдовством? — спросила Руби. — Магдалина хорошо разбирается в колдовстве. У нее в комнате много всяких перьев, камней и трав. Однажды она с помощью воды и чернил предсказывала нам будущее.

— Как же можно увидеть будущее с помощью чернил и воды?

— Не знаю, но Магдалина, размешивая чернила, как бы создает водоворот, пристально вглядывается в миску с водой, в которой все это перемешивается, и называет нам все те события, которые произойдут.

Все это было любопытно для Фрэнсис, но в истинности подобного она сомневалась.

— Ну и как ее предсказания, сбылись?

— Кое-что да.

— И я уверена, что самые важные.

— Возможно, — сказала Руби, а затем добавила: — Магдалина занимается только добрым колдовством. Она никогда не старается причинить кому-либо вред. Она говорит, что те, кто причиняют вред и зло, — это дьяволы, а не колдуны.

Для Фрэнсис особой разницы в этих понятиях не было. Когда-нибудь она, возможно, поговорит с Магдалиной о колдовских силах.

Тем временем Руби окончательно обработала низ платья Фрэнсис, которая направилась затем в казино, встретив по дороге Бэлл. Она только что пришла и выглядела взбудораженной.

— Ты не поверишь в это! Надо же, Луиза тайком взяла мои деньги и купила большую ретивую лошадь. Ты не представляешь, сколько сена и зерна понадобится, чтобы ее прокормить.

Фрэнсис внимательно слушала Бэлл, не веря своим ушам.

— Луиза без спроса взяла деньги?

— Ну конечно же, правда, она не украла их и даже сказала, что вернет мне их. Однако меня волнует то, что она сделала все тайно от меня. Разве я ее этому учила?

— Твоей вины в этом нет.

— Не знаю, что я с ней сделаю. Когда она была меньше, она никогда так не поступала и я не наказывала ее за проступки.

— Возможно, у нее сейчас еще период адаптации, ей надо прийти в себя после того, что случилось с ней в школе в Бостоне, — сказала Фрэнсис, подумав о сложном возрасте девушки и ее недавних проблемах со школой.

— Только на это я и надеюсь.

— Если я могу чем-то помочь, дай мне знать.

— Обязательно, Фрэнсис, — сказала Бэлл. Оглядываясь по сторонам, она заметила, что к ней приближалась Софи. — Ну, ладно, пора работать.

Работать действительно было уже пора. Седой бармен Джек Смит говорил, что сегодня ожидается настоящее ночное вторжение кавалеристов, так как они получили месячное жалованье. Так и произошло. Фрэнсис была вынуждена пробираться сквозь море клиентов, одетых в голубые с золотом мундиры. Народу пришло очень много, и она не успевала наблюдать за всеми. Было уже много пьяных, и Адольфо то и дело кого-нибудь выпроваживал на улицу. Адольфо пока работал один. После того случая в «мужском клубе» два других охранника были вынуждены присматривать за порядком там. В конце концов, большинство мужчин в казино вели себя почтительно, поэтому Фрэнсис посматривала за покерными столами, следя за тем, чтобы там царили порядок и согласие между случайными клиентами и профессионалами, постоянно посещавшими казино. Постоянных игроков предупредили, чтобы они сообщали Фрэнсис, если вдруг заметят какой-либо обман или нечестную игру.

Но сегодня Фрэнсис все же чувствовала какую-то напряженность в толпе. Отношения между военными, казалось, были натянутыми до предела, и вот-вот что-то должно было произойти. Уже не раз до Фрэнсис доносились отголоски грубостей и разговоры на повышенных тонах. Фрэнсис насторожилась, услышав громкие голоса игроков, выяснявших отношения за покерным столом. Это спорили кавалерист и мужчина-здоровяк с грубым лицом и большими черными усами.