Река тьмы

– А что было потом с Барри Силом?

– После того как его задержали полицейские Луизианы, дело передали в суд, но, использовав некоторые хитрые законы, адвокаты отложили рассмотрение дела. В восемьдесят шестом Барри изрешетили пулями в его белом «кадиллаке» какие-то две неопознанные личности.

– Да, обычное дело в таких случаях.

– У этой истории есть продолжение, – заметил Стив. – Наверное, вы помните, что не так давно над Никарагуа был сбит самолет, принадлежавший бывшему сотруднику ЦРУ. С этого самолета сбрасывали военное снаряжение для никарагуанских партизан, воевавших против марксистского правительства. Один из членов экипажа остался жив, и когда его допросили, он признался, что работает на ЦРУ.

– Я помню историю с тем самолетом, – сказал Ник.

– Но вы уж точно не знаете, что этот самолет бывший сотрудник ЦРУ купил именно у Барри Сила, а тот – теперь это очевидно – использовал его для перевозки кокаина.

– История, конечно, захватывающая. Но… но это не то, что мне конкретно нужно. Дело в том, что один мой приятель имел отношение к Ирану… Правда, это было давно.

– Вас интересует это просто как историка или вы готовите статью для газеты?

– Вообще-то я писатель.

– О! Тогда вы можете все придумать!

– Ага.

Они опять рассмеялись.

– Этой весной, – сказал Стив, – мы собираемся опубликовать справочник об участниках иранского скандала. Там будут все имеющиеся у нас документы по тому делу, названия причастных к нему организаций…

– А биографии участников там будут?

– Очень краткие. На двести человек, замешанных в скандале, выделено всего-то тридцать страниц.

– Можно мне взглянуть на список этих людей?

– Конечно. Хотя намного проще найти имя интересующего вас человека в нашей компьютерной базе данных.

– Да нет, пожалуй, – разочарованно сказал Ник. – В имеющихся списках этот человек вряд ли значится… Вот что, – подумав, добавил он. – Помимо списков, могу ли я получить у вас все архивные данные о разведоперациях против картелей, занимавшихся торговлей кокаином десять лет назад, о причастности этих картелей к политике, к терроризму?

– Десять лет назад в таких случаях слово «картель» не употреблялось, – нахмурился Стив. – Но давайте попробуем. Дайте мне несколько минут.

Стив вышел. А Ник, закрыв глаза, мысленно представил себе красивую женщину-администратора. «Какие у нее были духи?» – попытался вспомнить он.

– Вот, я нашел кое-что, – сказал Стив, возвращаясь в кабинет. В руке он держал пухлое досье. – Я сам работал над этим проектом, но так и не закончил его. Это телеграммы госдепартамента, письма, вырезки из газет, материалы слушаний в конгрессе. О разведоперациях здесь ничего не говорится, но зато есть кое-что об их результатах.

– Речь идет все-таки о картелях? – спросил Ник, начав выискивать в досье имя Джуда Стюарта.

Стив покачал головой.

– Речь идет о торговцах наркотиками и их связях с террористами. Вот, пожалуйста, – Стив взял у Ника досье, – колумбийские партизаны, придерживавшиеся левых убеждений, проводили силовые акции, расчищая тем самым дорогу наркодельцам… Или вот вам информация о группе людей с правыми убеждениями в Сальвадоре. Они использовали деньги от наркобизнеса для организации покушения на президента Гондураса… А вот сообщение о деятельности официальных лиц из Никарагуа и Кубы, торговавших кокаином. Тут же подшиты данные о совместной деятельности правой турецкой группировки «Серые волки» с болгарской коммунистической разведкой – судя по этим данным, они вместе занимались торговлей героином…

– Получается, что люди с разными убеждениями бродят в одних и тех же джунглях, – заметил Ник. – Плечом к плечу идут шпионы, революционеры и наркодельцы.

– Да. Совсем не важно, как они сами себя величают, – сказал Стив. – Однажды я попытался написать статью о том, как наркобизнес в конце концов превращает революционеров в капиталистов. Это произошло, например, в Бирме… Мировая торговля наркотиками приносит дельцам до восьмидесяти миллиардов долларов в год. И не так уж много на свете людей, которые могут отказаться от этих бешеных денег!

– К сожалению, все в этом мире вращается вокруг денег, – нахмурился Ник. – Кстати, что известно о деньгах, являвшихся приводным ремнем иранского скандала? Там ведь было задействовано, если не ошибаюсь, около двадцати миллионов долларов. Кто их получил?

– Видите ли… Тот скандал разгорелся слишком уж быстро, и вряд ли там были гигантские взятки. Известно лишь, что оружие, продовольствие, услуги консультантов по связям с общественностью и посредников – все оплачивалось по завышенным ценам. Таковы уж порядки, когда Белый дом берется за дело. Но сколько из этих денег ушло преступникам – мы вряд ли когда-нибудь узнаем.

– Как, наверное, не узнаем, и в какую сумму обошлась эта авантюра налогоплательщику.

На Капитолийский холм Ник поехал на метро. Войдя в поезд вашингтонской подземки, он сел и положил атташе-кейс с фотокопиями документов из архива себе на колени. Продолжать изучать их в подземке было бы глупо и смешно.

Мимо Ника к дверям вагона прошел чернокожий мужчина в синем костюме и белой рубашке. «Наверное, специалист по маркетингу», – подумал Ник, сам не зная, что стоит за этой профессией. Он мгновенно придумал чернокожему его биографию: получилась история невинной, добропорядочной жизни.

На следующей остановке в вагон решительно вошла симпатичная женщина лет сорока – блондинка, с голубыми глазами, одетая недорого, но по моде.

«Эта женщина, – подумал Ник, – должно быть, лоббирует интересы какой-нибудь благотворительной группы. Придерживается левых взглядов, обладает чувством юмора. Обручального кольца у нее на пальце нет, но вряд ли она лесбиянка. И уж совсем не похоже, что у нее нет любовника…»

Сама женщина не обратила на Ника никакого внимания.

Три девочки-подростка в джинсах и с рюкзаками за спиной сели в углу вагона. Когда поезд тронулся и девчонки стали судачить о своих знакомых, Ник понял, что они устали от жизни. «Как же глупы некоторые люди! – болтали они. – Боже мой, какие же они глупые!»

Симпатичная женщина, сидевшая напротив, иронически улыбалась, слушая болтовню школьниц.

В проходе стояли трое крепко сложенных мужчин в пластиковых шлемах, надвинутых на потные лбы.

«Наверное, строители», – подумал Ник.

Ни в поезде, ни на остановках седовласого мужчины в синем пальто видно не было. Частный сыщик Джек Бернс на глаза тоже не попадался.

Ник сделал пересадку. В вагон поезда другой линии он вскочил в последний момент перед закрытием дверей и огляделся. Никого из тех, с кем он ехал в вагоне на той линии.

До Капитолийского холма он не доехал всего одну станцию. У эскалатора, который вынес Ника на поверхность, пассажиров встречал попрошайка, звеня медяками в бумажном стаканчике для кока-колы из закусочной «Макдональдс».

Ник пошел по Пенсильванской авеню мимо баров и ресторанов, где проводили свой обеденный перерыв конгрессмены, мимо дорогих книжных магазинов, где его книг не было.

Ничего подозрительного он не заметил. По-видимому, за ним никто не следил.

Стоявшая на углу женщина, завернутая в старое одеяло, крикнула Нику:

– Подай нуждающейся центов двадцать пять!

Ник пристально посмотрел на женщину. Ему захотелось вдруг собрать всю мелочь, которая была в карманах у благополучных людей, и отдать ее нищим. И не важно, будет ли на эти деньги куплена ими выпивка, наркотики или еда для детей.

У дома, в котором помещался офис Ника, стояло много машин, но прохожих на тротуаре не было. Ник поднялся и открыл дверь офиса. Все, как и прежде. Единственным сообщением на автоответчике была просьба Сильвии купить молока по пути домой. Записав эту просьбу, Сильвия – после короткой паузы – сказала: «Я люблю тебя». Ник улыбнулся. И воспоминание о красивой женщине-администраторе из архива сразу померкло.

Он достал из своего письменного стола новый блокнот с желтыми страницами и ручку, положил перед собой фотокопии документов из Архивной службы.