Антиметро

— Не надо смотреть на меня — как на маленькую! — неожиданно обиделась девчонка, поправляя на своём плече широкий ремень мужской кожаной сумки. — Мне полторы недели назад исполнилось девятнадцать лет!

— Я и не смотрю…, - смущённо замялся Артём и, неожиданно для самого себя, представился. — Меня зовут Артёмом Петровичем. А вас? Если не секрет, конечно же…

— Немедленно прекратить хулиганить! — велел по мегафону строгий женский голос, обращаясь, по-видимому, к бритоголовым молодчикам и зенитовским фанатам. — Враз отменю поезд! Пешком, волчата тамбовские, будете добираться до своей Богом забытой Гражданки! Так вас всех растак! Зона вас всех заждалась! Или там — российская армия…. "Шарфики" — в последний вагон! "Лысые" — в первый! Ну, кому я сказала, рожи? Быстро у меня, уроды малолетние!

— Послушаются! — уверенно пообещала светленькая девушка. — Домой-то всем хочется попасть. Я, кстати, Татьяна…

Таня не ошиблась, уже через тридцать-сорок секунд мимо них торопливо прошагали, направляясь в голову состава, юнцы в чёрных куртках.

— А рубаху-то Никодиму я успел порвать! — похвастался широкоплечий верзила. — Только пуговицы — веером — полетели в разные стороны…

— Ты, Борман, мужчина могучий и отважный! — насмешливо хохотнул худой очкарик, шедший первым. — Настоящий "истинный ариец"! Наследник легендарной славы древних воителей…

— О, какая клёвая бикса! Я торчу и медленно охреневаю! — похотливо оскалился здоровяк, нагло подмигивая Татьяне. — Пошли с нами, девонька! Не пожалеешь! Пока доедешь до дома, раза три успеешь…

— Проходи, морда! — прервал его Артём.

— Чё ты сказал, тварь? Порешу в момент…

— Отставить! — начальственно прикрикнул очкарик. — Во-первых, поезд отходит. А, во-вторых, дяденька-то — больно, уж, серьёзный. С таким — без предварительной и тщательной подготовки — лучше не связываться. Себе, как говорится, дороже.

— Откуда ты знаешь, что серьёзный? — остановившись, поинтересовался Борман, недоверчиво тараща на Артёма карие поросячьи глазки. — По мне, так самый обычный фраерок. Вырубится с первого же удара…

— От верблюда! Глаза у него авторитетные…. Не просекаешь, дурилка? Вот, поэтому я — Фюрер, а ты — рядовой партайгеноссе….Всё, базар закончен! Ходу, гвардия!

Артём неуверенно посмотрел на девушку, не зная о чём говорить дальше.

"С одной стороны, легкомысленные бантики в горошек", — рассуждал он про себя. — "А, с другой, одета в пятнистый камуфляж, на лацкане куртки размещён какой-то жутко серьёзный значок. Буква "М", сложенная из двух кинжалов и двух автоматов Калашникова…. Что может интересовать такую нестандартную и симпатичную барышню? Кто бы подсказал?".

Подсказка не заставила себя долго ждать:

— Эй, Сталкер! Кончай нагло заигрывать с посторонними мужиками! — раздался насмешливый голос. — Всё расскажем Сухому! Ничего не утаим!

От эскалатора торопливо бежали молодые люди в пятнистом камуфляже.

— Это мои товарищи по клубу. Хан и Хантер. А "Сталкер", стало быть, это я и есть, — чуть смущённо объяснила девушка и предложила: — Давайте, уже зайдём в вагон. До отправления состава осталось полторы минуты, — отчаянно замахала рукой, обращаясь к своим приятелям: — Быстрей, лентяи! Сюда! Шевелите помидорами!

В вагоне Артём расположился в самом торце, рядом с двумя пожилыми мужичками, одетыми в строгие чёрные костюмы (воротники белых рубашек мужичков — вместо галстуков — стягивали широкие тёмно-коричневые ленты), а компания "камуфляжников" заняла центральную скамью.

"Вот же, чёрт побери! Даже телефона у симпатичной девицы спросить не успел!", — всерьёз печалился Артём. — "Уже тридцать семь лет скоро стукнет, а всё никак не могу научиться — знакомиться с девчонками. В смысле, оперативно и эффективно…. Что теперь делать, а? Подойти и вручить ей визитку? Бред полный! Неудобно как-то, прямо как в дешёвой голливудской мелодраме…. Впрочем, может, и нет особого повода для огорчений? Там, кажется, уже существует некий ухажёр по имени "Сухой"…. А эти двое — с лентами на шеях — похоже, матёрые сектанты…".

Пассажиров в вагоне — по позднему времени — было не густо, человек пятнадцать-восемнадцать. Большинство из них являлись одиночками и ехали молча: кто-то устало дремал, кто-то читал мятые детективы-боевики в мягких обложках. Только соседи Артёма живо обсуждали какую-то важную религиозную проблему, да компания "камуфляжников" горячо обсуждала-вспоминала события прошедшего вечера. Из обрывков разговора Артём понял, что эти ребята состояли в клубе, объединявшем то ли знатоков военных дел, то ли, наоборот, любителей махровой фантастики, а сейчас следовали по домам со встречи с каким-то популярным писателем.

— Он же совсем простой и открытый! Никакой и не задавака! — искренне восторгался белобрысый высокий парнишка. — Руку мне, даже, пожал! Представляешь, Хан?

— Ты, Хантер, теперь правую ладошку никогда не мой! — насмешливо посоветовал черноволосый толстячок. — А ещё лучше — перебинтуй в три слоя и старательно обклей пластырем. Правильно я говорю, Сталкер?

— Безусловно! — совершенно серьёзно подтвердила Таня, лукаво посматривая в сторону Артёма.

Когда состав тронулся от "Выборгской", девушка, расстегнув молнию на сумке, достала из неё книжку обычного формата и торжественно объявила:

— Вот, мальчишки сопливые! Пока вы бегали в буфет, чтобы глотнуть пивка, я у Дмитрия взяла автограф. Завидуйте!

— Не может быть! — хором завопили Хан с Хантером. — Заливаешь, Танька! Врёшь всё, как и всегда…

В этот момент поезд резко затормозил и остановился, девушка покачнулась, книга выпала из её рук и заскользила по полу вагона. Артём, поднявшись со своего места, подобрал книгу и, мельком взглянув на обложку, мысленно хмыкнул: — "Дмитрий Глуховский, "Метро 2033". Что же, занятная и — в целом — интересная книжка. Местами совершенно недостоверная, конечно же, но — в общем — ничего. Теперь понятно, что означают приметные значки — в виде буквы "М" — на куртках этой троицы. Да и имена — "Хан", "Сталкер" и "Хантер" — взяты из того же романа Дмитрия Глуховского…".

Он выпрямился и тут же утонул в лукавых тёмно-зелёных глазах.

— Спасибо вам, Артём Петрович, — негромко поблагодарила Таня, забрала книгу и, развернувшись, вернулась к друзьям.

Артём с удивлением понял (ощутил, почувствовал, осознал?), что в его правой ладони — невесть откуда — появился крохотный листок бумаги, сложенный напополам. Он уселся на прежнее место — напротив не прекращавших спорить сектантов — и мельком ознакомился с посланием. Записка содержала номер телефона и короткую фразу: — "Никакого повода для ревности нет. "Сухой" — это моя закадычная подружка Оля".

"Однако, дела! На ходу подмётки режет!", — мысленно восхитился Артём. — "И когда это она успела написать — незаметно для всех — записку? Шустра, чертовка зеленоглазая. Ох, шустра! Такая окольцует — даже оглянуться не успеешь…".

А состав, тем временем, и не думал трогаться с места. Минут через десять-двенадцать вагон наполнился нестерпимой духотой.

— Люди, мы скоро задохнёмся! — занервничал тщедушный мужичок в противоположном конце вагона. — У меня же хроническая астма! Мне нельзя вдыхать спёртый воздух! Кажется, начинается приступ…. Помогите, ради Бога! Вызовите Скорую!

— Мужчины, чёрт вас дери! Откройте, пожалуйста, форточки! — сердито попросила-велела Татьяна. — Хватит сидеть бесполезными истуканами!

Артём послушно поднялся на ноги, отодвинул в сторону одно боковое стекло, второе, третье, непроизвольно приближаясь к "камуфляжникам"…

Неожиданно по ушам ударил длинный надсадный гудок, вслед за ним последовали два коротких.

— Что это такое? — раздались непонимающие и чуть испуганные голоса.

Вскоре гудки повторились. Артём почувствовал, как на скулах вздулись и забегали — туда-сюда — каменные желваки.

— Артём Петрович, вы знаете, что означают эти сигналы? — тревожно заглянув ему в глаза, спросила Таня.