Страница 79 из 112
Вечером 1 мухаррама/1 октября 680 г. Хусайн достиг Каср ал-Мукатил (или Бану Мукатил), где-то за Куткутаной, и увидел там лагерь Убайдаллаха б. ал-Хурра, бывшего соратника Му'авии, который из-за оскорбления, нанесенного ему Амром б. ал-Асом, превратился во врага, а затем стал разбойничать в степи. Поддержка такого опытного бойца могла оказаться весьма полезной, и Хусайн послал к нему человека пригласить к себе. Услышав о приглашении Хусайна, Убайдаллах воскликнул: «Боже мой! Я из Куфы уехал только из-за того, чтобы не быть там, когда войдет Хусайн. Не хочу его видеть и не хочу, чтобы он видел меня!» Узнав об отказе, Хусайн обулся и сам пришел к нему с предложением соединиться, но Убайдаллах решительно отказался [+47].
Посреди ночи, запасшись водой, Хусайн поднял свой отряд и тихо двинулся на север, чтобы обогнать ал-Хурра и пройти к Куфе с другой стороны. Но утром ал-Хурр его догнал и несколько раз отражал попытки прорваться к Евфрату. К вечеру оба отряда подошли к селению Найнава у Кербелы. Здесь ал-Хурр получил приказ задержать Хусайна там, где его застанет письмо, не подпускать к воде и не давать ему остановиться в укрепленном месте. Исполняя это распоряжение, ал-Хурр не позволил Хусайну дойти ни до одного из трех ближайших селений, расположенных в культурной полосе. Один из соратников посоветовал Хусайну напасть на ал-Хурра, пока еще не подошли подкрепления, но Хусайн сказал, что первым нападать не будет, отверг он и предложение захватить ближайшее укрепленное селение на берегу Евфрата, сочтя, что его название, ал-Акр, сулит дурное [*6]. Наутро это стало совсем невозможным — к Кербеле подошел с четырехтысячным войском Умар, сын Са'да б. Абу Ваккаса, поставленный возглавить арест и доставку Хусайна к наместнику.
Для задержания семи-восьми десятков мужчин, обремененных обозом с женщинами и детьми, не требовалось такого количества воинов; совершенно очевидно, что для Ибн Зийада было важно привлечь к аресту Хусайна как можно больше куфийцев, чтобы этим лишить их морального права поддерживать в дальнейшем Алидов. С этой же целью был выбран и командующий из курайшитской верхушки Куфы. Сына завоевателя Ирака совсем не привлекала позорная честь командовать арестом и, может быть, даже убийством внука пророка; согласился он на это только потому, что Ибн Зийад пригрозил отменить его назначение наместником Реййа, если он откажется от задания. Ясно было, что Умар б. Са'д станет искать почетных условий сдачи для Хусайна.
Умар начал с того, что послал к нему человека спросить, зачем он направляется в Куфу. Ответ был прежним — пришел по призыву куфийцев, которые писали ему. Хотя в этом не было ничего нового, Умар сообщил этот ответ Ибн Зийаду и спросил, что делать. Ибн Зийад ответил решительно и кратко: «Заставь Хусайна присягнуть Йазиду ибн Му'авии, его и всех его спутников. Если сделает это — посмотрим, как быть». Затем, 6 или 7 мухаррама («за три дня до убиения Хусайна») [+48], пришел приказ отрезать Хусайна от воды, чтобы он так же страдал от жажды, как осажденный Усман. Лишение его воды за страдания Усмана представляется совершенно надуманным — Хусайн в этом был совершенно неповинен, но сама эта мера была самым действенным средством вынудить его сдаться. Такой приказ будто бы получил и ал-Хурр, но вряд ли успел исполнить его до прибытия Умара, который первые дни, видимо, не препятствовал водовозам Хусайна, так как о недостатке воды до этого приказа ничего не сообщается. Прямое распоряжение Умар не мог не выполнить, и ему пришлось поставить заслон на дороге к Евфрату. Последствия этого в лагере Хусайна ощутили очень скоро, и следующей же ночью Хусайн поручил своему брату Аббасу с 30 конниками и 20 пешими при бурдюках прорваться к воде. Пока конники отвлекали на себя заслон, люди с бурдюками набрали воды. Обе стороны не проявили в бою большой горячности, поскольку после него оказался только один смертельно раненный.
На следующую ночь Хусайн предложил Умару встретиться для переговоров. Они съехались между лагерями и, оставив свои эскорты по 20 человек на расстоянии, с которого их не могли слышать, долго беседовали друг с другом. Хотя никто их переговоров не слышал, стали рассказывать, что Хусайн убеждал Умара перейти на его сторону и обещал возместить весь ущерб, который может быть нанесен его имуществу репрессиями халифа. Прекрасно видя, на чьей стороне сила, Умар не поддался на уговоры.
После этой встречи Умар написал Ибн Зийаду, что Хусайн согласен на три варианта: возвратиться в Мекку, уехать в какую-нибудь пограничную область и жить там рядовым мусульманином или лично встретиться с халифом для переговоров. Ибн Зийад будто бы был готов согласиться на эти условия, но Шамир Зу-Джаушан, давний соратник Му'авии, настоял на том, что следует требовать сдачи без всяких предварительных условий. Шамир и был послан к Умару б. Са'ду с приказом перейти к решительным действиям или сдать командование ему и распрощаться с наместничеством.
Прибытие непримиримого Шамира расстроило Умара, еще надеявшегося на бескровное разрешение конфликта. Он упрекнул Шамира за то, что он расстроил дело, которое стало налаживаться. Шамир ответил: «А скажи-ка мне, что ты сделал? Ты исполнил приказ амира и убил его врага? А нет, так не стой между мной и этим войском». Уступать командование и наместничество Умар не пожелал и начал готовить войско к бою.
Сложность положения состояла в том, что на поле боя должны были столкнуться не только единомышленники, но и родственники. Так, среди сопровождавших Шамира был племянник Умм ал-Банин, матери четырех братьев Хусайна — Аббаса, Джа'фара, Абдаллаха и Усмана, — находившихся в лагере Хусайна; он получил от Шамира, также соплеменника Умм ал-Банин, охранную грамоту для них и послал со своим мавлей, на что они велели передать привет и сказать, что покровительство Аллаха лучше покровительства сына Сумаййи. Шамир подъезжал потом к лагерю Хусайна, чтобы лично уверить их в гарантии пощады, и услышал от них, что им не нужно помилование, когда его нет внуку пророка.
После предвечерней молитвы Умар б. Са'д предпринял последнюю попытку примирения и послал группу воинов с предложением сдаться. Хусайн ответил через своего брата Аббаса, что такое дело требует обдумывания, он просит отложить решение до утра.
Ночью на 10 мухаррама/10 октября люди Хусайна стали готовиться к сражению: теснее составили шатры, крепко связав их веревками, чтобы защитить себя с тыла от нападения конницы, углубили находившуюся за ними ложбину или канаву, превратив в ров, и заполнили его сухим камышом и бурьяном, чтобы зажечь при нападении. У Хусайна было около 80 бойцов (32 из них на конях) против 4 или 5 тысяч у Умара б. Са'да. При таком соотношении сил сопротивление соратников Хусайна должно бы было быть подавлено за несколько минут, но для Убайдаллаха б. Зийада желаннее была сдача Хусайна, чем его смерть, к тому же в стане куфийцев было немало сочувствующих ему. Правда, среди них нашелся только один человек, который перешел на сторону Хусайна после того, как войско было выстроено в боевой порядок, — ал-Хурр б. Йазид [+49].
Сражение началось с обычных поединков. Затем во главе кавалеристов подскакал Шамир. Хусайн приказал зажечь хворост. Шамир крикнул с издевкой: «Эй, Хусайн, зачем ты поспешил разжечь огонь на этом свете, не дождавшись Судного дня?» [+50]. В ответ раздалось: «Это ты, сын козятницы [*7], больше заслуживаешь жариться в нем». Один из воинов Хусайна приготовился выстрелить в Шамира, но Хусайн остановил его: «Не стреляй, боюсь, чтобы это не заставило их начать нападение». Видимо, он еще надеялся обойтись без большого кровопролития.