Страница 2 из 6
Зазвонил зуммер переговорного устройства. Капитан взял трубку.
— Докладывает бортинженер Вэйл. В активной зоне атомного реактора зафиксировано непонятное увеличение температуры на четыре градуса Кельвина. Выход нейтронов повысился на две сотых процента, поток гамма-квантов вырос на восемнадцать сотых процента. Какие будут указания?
— Опустите дополнительные замедляющие графитовые стержни и ускорьте циркуляцию теплоносителя. Вы ведь должны знать, что делать в подобной ситуации…
— Сэр, я счел необходимым поставить Вас в известность. Все предусмотренное инструкцией выполнено, но реактор работает так, словно никаких изменений в режим не вносилось.
— Я к вам спущусь.
Но туг в дверь постучали. Робот-уборщик металлическим голосом спросил: «Можно войти?» — и, не дожидаясь ответа, вкатился в каюту.
— Ты ведь недавно, утром, у меня убирал, — недовольно буркнул капитан.
— Такой приказ! — бесстрастно ответил робот.
— Чей приказ? — спросил Влад.
— Приказано у вас убрать. Такая программа. Так надо.
Поняв, что с автоматом спорить бесполезно, капитан, чтобы не мешать уборке, сел на диван, поджав ноги.
Высосав пыль с пола, робот вежливо попрощался и выкатил в коридор. Там его ждали Сайрус с Гельфастом; туг же развернули, вкатили в свою каюту и заперли дверь. Вооружившись отверткой, достали бачок с мусором. Надев резиновые перчатки, Сайрус принялся лихорадочно выгребать содержимое. И вскоре раздался его ликующий возглас:
— Нашел!
Биолог извлек из мусора осколок стекла и, бережно, словно драгоценность, держа его двумя пальцами, опустил в пробирку с питательным раствором.
— Твое счастье, — сквозь зубы прошипел Гельфаст, всунул в робота бачок с мусором и пинком вытолкнул того в коридор.
В каюте капитана раздался сигнал экстренного вызова. Влад поднял трубку переговорного устройства.
— Сэр! Докладывает бортинженер Вэйл. Тревога! Пожар в реакторном отсеке!
— Срочно опустить все замедляющие стержни! Попытайтесь заглушить реактор, — приказал капитан. И добавил: — Я немедленно иду к вам. Других решений пока не принимайте.
Надев скафандр высшей защиты, Влад вошел в реакторный отсек. У входа тревожно мигала надпись: «РАДИАЦИЯ». Помещение было заполнено густым черным дымом. Пол и стены слегка вибрировали Снизу раздавался зловещий низкочастотный гул.
Помимо Вэйла в отсеке были механики — все в скафандрах высшей защиты.
— В реакторе горит графит, — доложил Вэйл. — Задействованы все меры пожаротушения. Замедляющие стержни опущены полностью.
— Действуйте по инструкции. Перекройте доступ воздуха в реактор. Никому о пожаре пока не сообщать, чтобы не поднимать панику, — приказал капитан, надеясь, что обуздать ядерную реакцию удастся.
А ночью Влада разбудило ощущение тревоги. По каюте разливалось странное сияние, исходившее со стороны стола. И слышался тихий, шелестящий звук, напоминающий гудение высоковольтных проводов. Слегка пахло озоном, как будто после грозы.
Капитан подошел к столу. От стаканчика с карандашами вертикально вверх поднимались еле заметные, прозрачные, голубоватые лучи, от которых исходило легкое электрическое потрескивание. Влад включил настольную лампу и внимательно осмотрел карандаш, которым рисовала Мери. Грифель стал совсем светлым и блестел еще сильнее, чем прежде. Когда зажглась лампа, свечение пропало, но электрическое потрескивание слышалось по-прежнему.
Тут капитан обратил внимание, что вся поверхность стола, покрытая толстым стеклом, была в забавных рожицах Они были процарапаны на стекле чем-то очень острым и твердым. Влад в задумчивости провел карандашом по стеклу Осталась глубокая царапина.
…Утром Мери, проснувшись, стала жаловаться на сильную головную боль. Девочку несколько раз рвало, она тряслась, как в лихорадке.
Джейн поставила дочери градусник, но температура оказалась нормальной. Вызвали врача.
Доктор Бетси внимательно осмотрела девочку и беспомощно развела руками:
— Пока ничего определенного сказать не могу. Надо сделать анализ крови.
Полученные данные поразили Бетси. В растерянности она подошла к переговорному устройству и набрала номер.
— Капитан Влад слушает.
— Мистер Влад! У Вашей дочери лучевая болезнь!
— Уже?! — невольно вырвалось у капитана.
— Как, Вы знали, что Ваша дочь облучена?! Как давно? От этого зависит эффективность лечения.
Капитан не стал сообщать доктору о пожаре в реакторе. Взяв себя в руки, ровным, спокойным голосом сказал:
— Я понятия не имею о болезни Мери, как и о том, где она облучилась. О диагнозе никому не сообщать. Это приказ.
Он взял счетчик Гейгера и стал обходить с ним отсеки.
Везде уровень радиации был близким к норме. Отклонения обнаружились только около капитанской каюты, а внутри прибор начал даже тревожно гудеть. Близ письменного стола счетчик зашкалило, прибор перешел на пронзительный визг. Особенно резко прыгала стрелка при приближении к стаканчику с карандашами.
Влад достал из кармана пинцет, осторожно взял им карандаш и поднес к счетчику. Прибору не хватало даже более грубой шкалы.
Капитан вызвал робота-охранника и велел срочно отнести карандаш на физико-химическую экспертизу.
В коридоре раздался топот, дверь распахнулась настежь, и в каюту влетел запыхавшийся Вэйл:
— Капитан, надвигается катастрофа! Ядерную реакцию остановить не удается.
— Да, это невозможно, но мы способны ее замедлить в миллиарды раз, — спокойно ответил Влад, и лишь хорошо знавшие его люди по смертельной бледности, покрывшей лицо капитана, могли догадаться, чего ему стоило это спокойствие… — Переводите гиперпространственный двигатель в режим замедления времени для локальной области реактора, выводите корабль из надпространства и разворачивайте в сторону ближайшей звезды с планетной системой. Одновременно посылайте текст сигнала о помощи.
Неожиданно страшная догадка осенила капитана, и он побежал к Сайрусу Смоуку. Биолог был в своей каюте и занимался странным делом: стоял возле стены и медленно гладил ее руками.
— Мистер Смоук, позвольте спросить, кто Вам позволил проносить на борт корабля радиоактивные вещества?
— С чего Вы взяли? — В голосе Сайруса сквозило неподдельное удивление — У меня не было делящихся материалов.
— После того, как Джуди утащила у Вас какую-то пробирку и разбила над столом Мери, девочку поразила лучевая болезнь.
— Не может быть! — У Сайруса сразу пересохло в горле.
— К сожалению, это так. Когда пробирка разбилась, ее содержимое забрызгало все, что было на столе. Заляпанную скатерть мы выбросили, а вот карандаши, на которые попала жидкость, стали радиоактивными.
— Мери серьезно заболела? — переспросил Сайрус и буквально впился глазами в лицо капитана.
— Нужно срочно делать переливание крови и пересадку костного мозга.
Неожиданно в коридоре показался робот-охранник. В руках у него был лазер, приведенный в полную боевую готовность. Робот угрожающе направил оружие на людей.
— Берегись! — вскрикнул капитан, резко оттолкнул Сайруса в сторону и упал на пол. В то же мгновение у него над головой сверкнул ослепительный лазерный луч, за спиной закипела расплавленная переборка, сверху посыпались искры раскаленного металла.
Капитан выхватил бластер и выстрелил в робота. Тот зашатался, скрипя шарнирами и с грохотом рухнул на пол.
— Похоже, сбесился, — прокомментировал капитан. — Видимо, кто-то изменил ему внутреннюю программу поведения, либо где-то произошло короткое замыкание.
— На корабле происходят поразительные вещи, сэр. — Биолог сделал паузу, огляделся по сторонам, а затем вопросительно посмотрел на капитана. — Стены и переборки нагреваются. Сегодня утром я это совершенно явственно почувствовал.