Страница 7 из 20
— Асфальт, наверное, — предположила я. — Серый такой, ровный… Бабушка рассказывала.
— Наверное, — нехотя согласился Серж. Неприятно, что кто-то знает то, чего не знает он. — Дома все пустые, я проверял. Вещей много оставлено… Только они уже негодные. Взрыв ведь давно был.
— Давно.
— Почему люди ушли?
Я пожала плечами. Глупый вопрос, ответ на него известен даже младенцам в общине.
— Радиация.
— Радиация… что это такое? Ты ее видела? — Серый внезапно и без видимой причины разозлился. Впрочем, в этом не было ничего оригинального — злился он чаще всего именно без видимой причины.
— Нет, не видела. Ты же знаешь, что это невозможно. И не заводись. Ты становишься некрасивым.
— Да?
— Да.
Он заразительно рассмеялся, открыл глаза.
— Я не боюсь радиации.
— Знаю.
Бояться того, чего не видишь, могут только Старшие. Наверное, потому что они, в отличие от нас, понимают, о чем идет речь.
— Отдохнула? Пойдем дальше?
— Погоди, — у меня в голове внезапно появилась одна идея. — Мне надо… отлучиться…
Я огляделась и шмыгнула в придорожные кусты.
— Не уходи далеко, — крикнул в спину Серый.
Я и не собиралась. Сон-трава обычно растет вдоль обочин.
— Пойдем, — сказала я через пару минут, успев осуществить задуманное и кое-что сверх программы.
Серый вылез из соседних кустов, одергивая на ходу куртку.
— Пойдем, моя красавица.
Он был хорошим попутчиком. Не тратил силы и внимание на пустые разговоры, не торопил меня, но и расслабляться не давал Он казался удивительно надежным и сильным, а это раздражало.
— Устала? — спросил Серый, перепрыгивая через очередной полусгнивший ствол.
— Нет, — ответила я, перебираясь следом, пусть менее грациозно, зато без посторонней помощи. — Далеко еще?
— Если поторопимся, ночевать будем в Городе.
Я машинально взглянула на небо и вздохнула. А если не поторопимся? Мы двигались на запад вслед за солнцем, которое пока не собиралось садиться. Но признаться, что устала? Ни за что!
Я не заметила, как Серый метнул нож. Собственно говоря, я и опасности не заметила. Из кустов на дорогу вывалилась громадная туша с торчащей из груди рукояткой ножа.
— Что это? — спросила я подозрительно спокойным голосом.
— Испугалась? — Серый наклонился, легко выдернул нож и обернулся ко мне. — Испугалась?
— Не успела, — честно призналась я, подходя ближе.
— Это — медведь, — гордо пояснил он, вытирая нож о траву. — Говорят, раньше встретиться один на один с медведем мог только очень смелый охотник.
— Не может быть! — Я проигнорировала его намек на собственную храбрость. — Я читала про медведей. Они огромные, очень сильные и злые.
— Этот тоже не маленький, — заметил Серый, — А насчет характера, пожалуй, уже поздно выяснять..
— Но… ты убил его одним ударом!.. Разве такое возможно?!.
— Как видишь. — Серый пожал плечами. Потом улыбнулся и соизволил дать разъяснения: — Я уже охотился на них раньше, когда думал, что их можно есть. Наверное, до Взрыва медведи и вправду были одними из самых опасных обитателей леса. Только сейчас их место занял я. Я сильнее, быстрее, и я никогда (ты же знаешь) не промахиваюсь. А после удара в сердце еще никто не оживал.
Туша на земле дернулась. Я вздрогнула и отскочила назад. Хорошо еще, что не закричала — опозорилась бы на всю жизнь.
— После смерти так бывает, — спокойно заметил Серый, направляясь дальше.
— Зачем же ты его убил, если его есть нельзя? — спросила я, обходя тушу стороной, чтобы догнать Серого.
— Иначе бы он убил нас, — не оборачиваясь, ответил мой будущий родич. — Нас-то есть можно…
— Но медведи не едят мясо!
— Да? Не знаю, до Взрыва может быть и не ели…
Я не стала спорить. В конце концов, он охотник, ему виднее.
Небо потихоньку темнело, окрашивалось на востоке в синее. Мама говорит, что небо — единственное, что не изменилось за последнюю тысячу лет. Это удивительно, особенно, если вспомнить, сколько усилий приложил человек для достижения обратного эффекта.
— Смотри — Город! — сказал Серый, протягивая вперед руку. В просветах редколесья виднелись огромные строения непривычных форм. — Мы пришли.
Это и дубу было понятно.
5
Большой город — большое одиночество.
Маленький город—?..
К встрече с Городом я была готова, пожалуй, лучше любого другого в деревне. С детства я слушала бабушкины рассказы о его непонятных чудесах.
Когда-то Город начинался с кирпичных одно- и двухэтажных домиков — «коттеджей». Они были окружены палисадниками с цветами и фруктовыми деревьями. В центре дома были другие — высокие «небоскребы» из стекла и бетона. Дороги — широкие и ровные, как лед. И по ним ездили «машины». Дома украшались разноцветными вывесками. Людей в Городе было много, так много, что остаться одному на улице было почти невозможно.
— Пойдем? — полуспросил, полуприказал Серый.
— Я боюсь, — внезапно призналась я. И предупредила: — Не вздумай надо мной смеяться.
— Я и не собирался, — он пожал плечами. Это ведь как прогулка по кладбищу. Все давно уже умерло, но еще живет. Мне тоже страшно, хотя я и прихожу сюда в третий раз.
— Ты будешь моим экскурсоводом. — решила я и зашагала к неприветливой серой массе, окутанной красноватыми бликами уходящего дня.
— Кем? — удивленно спросил Серый.
— Эк-скур-со-во-дом, — по слогам продиктовала я. — Это такие люди, которые водят других людей по незнакомым местам и обо всем им рассказывают. — Я понимала, что мое объяснение на правду смахивает весьма отдаленно, но более точное определение, которое слышала от бабушки, повторить сейчас не могла.
— Ладно, — гордо согласился Серый. — А что бы ты хотела посмотреть в первую очередь?
— Все! — заявила я.
Мы шли по широкой улице. Справа и слева — полуразрушенные строения, у основания покрытые толстым ковром мха. Бетонная дорога в трещинах, сквозь которые пробивается редкая ядовито-оранжевая трава. Я наклонилась, сорвала одну травинку и почувствовала, как по руке побежала струйка крови — порезала палец.
— Осторожнее, — запоздало предупредил Серый. — Некоторые еще и кусаются…
— Ночевать будем тут, — объявил он чуть позже, показывая рукой на темный двухэтажный дом. — Безопасно.
Внутри было прохладно. Серый взял меня за руку и уверенно повел куда-то.
— Ступеньки… Поворот… Пригни голову…
Я хотела возмутиться — не надо обращаться со мной как с младенцем, я прекрасно вижу в темноте (конечно, гораздо хуже, чем он), но промолчала. Мама говорит, что мужчинам иногда нравится чувствовать себя защитниками.
Комната была большой, как и все вокруг. В два ряда вдоль стен стояли низкие, судя по размерам, детские, кроватки. На полу валялась кукла Когда-то у меня была точно такая же. Мама сберегла, когда с родителями из Города уходила
— Ложись, — сказал Серый, махнув в сторону кроватей. — Я первым подежурю, потом разбужу.
Я думала, что не смогу заснуть, — слишком много впечатлений набралось за один день, но сон пришел сразу, окатил теплой тяжелой волной и отступил, подчиняясь требовательному голосу Серого:
— Дина! Дина! Вставай!
Я открыла глаза В пустом проеме окна виднелось чуть посветлевшее на горизонте неба.
— Уже утро? Чего же ты меня не разбудил?
— Это Реактор. До рассвета еще как минимум три часа мне хватит, чтобы выспаться.
Реактор. Надо запомнить, в какой он стороне.
Я встала, и Серый тут же занял мое место, отвернулся к стене и мгновенно заснул. Я прошлась по комнате, разминая затекшие ноги. У дальней стены стояли низкие шкафчики с перекошенными дверцами. Я потянула за единственную сохранившуюся ручку и замерла в удивлении.
Там было три полки, доверху набитые книгами. Я села на пол, вытащила одну книжку, и почувствовала, как задрожали руки. Это было настоящее богатство.