Страница 29 из 37
— А, может, бывает, — сказал Ларин. — Что заставляет краба покидать летние пастбища? Изменение режима окружающей среды, в частности температуры воды. Если это так, то вы не могли не обратить внимания вот на это сообщение. — Он протянул Сигачёву газету с обведённой красным карандашом заметкой. — Прочтите, может, вас убедит сообщение службы погоды, что краба надо искать в прибрежных водах.
Сигачёв взял газету и внимательно прочитал заметку, в которой говорилось:
«Осень и начало зимы на востоке страны ожидаются небывало тёплыми. В сентябре на юг Дальнего Востока хлынули мощные потоки тёплого воздуха, они постепенно распространяются на северные районы Хабаровского края, на Камчатку и Чукотку. Дневные температуры поднимутся до 20–25 градусов выше нуля. В конце ноября и начале декабря новая волна тепла опять вызовет повышение температуры до 10–15 градусов. Мы полагаем, что тёплая погода сохранится и в январе. Ожидаются интенсивные снегопады. За последнее столетие высокие температуры в конце осени и начале зимы были зарегистрированы на Дальнем Востоке в 1898–1899 годах. Столь странное явление природы объясняется циклонической деятельностью на юго-западе Тихого океана»…
— Может, вы и правы, — после минутного раздумья произнёс Сигачёв. — А что, ныряльщики ещё не вернулись?
Ларин взглянул на часы.
— Вот-вот должны подняться.
В этот день Вершинин и Соболев исследовали крабовые поля. Соболев плыл впереди, Вершинин, страхуя его, прожектором освещал путь. Они не спеша двигались в тридцати-сорока сантиметрах от песчаного дна. Всё, что попадалось по пути, Соболев собирал в специальный железный бачок с суженной верхней частью — для коллекции Поленовой. В испытательной башне траулера теперь можно было встретить многих представителей подводного мира. Саша, получив разрешение плавать в морских глубинах, после каждого погружения тащила на поверхность, по выражению Щербаня, «всякую дрянь» и других заставляла делать то же самое.
Прожектор выхватил из моря какое-то громадное страшное существо. Пловцы долго не решались приблизиться к нему. Наконец Соболев выхватил нож и осторожно двинулся вперёд. На расстоянии вытянутой руки от непонятного существа он остановился, потом опять поплыл. На голове чудовища торчал рог. Соболев замер, потом изо всех сил ударил ножом. Рог рассыпался. «Морское чудовище» оказалось затонувшим катером. За долгие годы пребывания в воде он был до того изъеден солёной водой, что рушился от одного прикосновения. Катер оброс водорослями, его облепили ракушки и моллюски.
Пловцы уже собрались двигаться дальше, когда увидели огромного краба. Соболев ударил его полой алюминиевой палкой. Краб ухватил палку в клешни, но гостинец оказался не по зубам. Соболеву очень захотелось поднять этого красавца на «Ураган». Какое роскошное блюдо изготовила бы тётя Паша! Но в бачок его не упрячешь. Соболев так и этак кружился вокруг краба, но ничего не мог с ним поделать.
Вершинин, угадав намерения товарища, положил прожектор на песок, подплыл к крабу и подвесил на его пути маленькую сетку. На траулере над Вершининым посмеивались за эту сетку, но каждый раз, направляясь в разведку, он брал её с собой и на «Ураган» возвращался с какой-нибудь добычей. Краб, не подозревая опасности, полез в сеть и запутался в ней. Теперь уже не выбраться ему без помощи человека. Вершинин левой рукой поднял прожектор, правой потянул тонкую капроновую верёвочку, привязанную к сетке, и стал подниматься на поверхность. Мимо Соболева проплыл краб, похожий на громадного паука в паутине.
Ларин, беседуя с Сигачёвым, наблюдал за движением на палубе через задний иллюминатор штурвальной рубки.
— Мой совет вам — выспаться, — говорил он Сигачёву. — А завтра утром начнём разведку в прибрежных водах. Краб должен быть ещё там. Чёрт возьми, вот это великан! — вдруг воскликнул он, увидев на стропе грузовой стрелы сетку с крабом. — Пойдёмте посмотрим.
Возле обитателя моря в окружении матросов с рулеткой в руке уже хлопотала Поленова. Краб оказался норовистым и никак не хотел вытянуть ноги. Наконец удалось их измерить. Длина ног в размахе была равна трём с половиною метрам.
— Весу в нём больше пуда, — авторитетно заявил боцман.
Матросы расступились и пропустили в круг Ларина и Сигачёва.
— Василий Михайлович, — Саша умоляюще посмотрела на Ларина, — я его возьму в свою коллекцию.
— Да куда его, такого верзилу! В башню его не сунешь.
— В трюм, — просила Саша. — Немного накачаю воды туда, и он будет жить. Такая редкая находка для науки.
— Брось, Саша, — сказал Вершинин, появляясь на палубе. — Из него тётя Паша великолепных котлет нажарит. Вот это будет действительно находка…
— Надо отпустить его в море. Пусть живёт, — предложил Володя Данилов, робко посмотрев на Ларина.
— В море? Зачем? — удивился Сигачёв.
— Жалко, — смущённо ответил Данилов и зарделся.
— Эх, Данилов, Данилов, всех-то вы жалеете, — с улыбкой сказал Ларин и, обращаясь к Саше, добавил: — В трюме, Александра Николаевна, краб и трёх дней не проживёт — задохнётся. Раз владелец краба за котлеты, я не возражаю.
Матросы одобрительно зашумели.
— Значит, крабы тут есть? — с надеждой спросил Сигачёв, показывая длинными пальцами себе под ноги.
— Вот его одного встретили.
Сигачев как-то сразу обмяк и посерел лицом. Ларину стало искренне жаль его.
— Не отчаивайтесь, — сказал он. — Не всё ещё потеряно.
— Может быть, — вяло отозвался Сигачёв и, чуть ссутулясь, зашагал прочь.
Ларин, кажется, сейчас только понял Сигачёва и пожалел, что наговорил ему под горячую руку оскорбительных и несправедливых слов.
…Погода портилась. Над морем стоял такой густой туман, что целыми днями не видно было солнца. Потом ветер рвал туман в клочья и гнал на север, открывая серое, в белых барашках море. Через день-другой море опять укрывалось туманом, более плотным, чем прежде.
Ещё четверо суток «Ураган» плавал в поисках крабов. Как и предвидел Ларин, обнаружили их в прибрежных водах. Лов возобновился. Каждое утро мотоботы покидали Колпаково и возвращались лишь поздно ночью.
Сигачёв больше не сутулился. Сияющий и возбуждённый, он с утра до вечера пропадал в цехах консервного завода или на катере носился от одного мотобота к другому. Однажды он выскочил из плотной пелены тумана и чуть не врезался в «Ураган». Катер сделал крутой поворот, сбавил обороты двигателя. Сигачев изумился, увидев, как из моря лебёдкой поднимают громадные оцинкованные баки с крабами. Он перепрыгнул на трап, бегом поднялся на траулер и свистнул от удивления. Палуба была завалена крупными крабами. Ларина он застал в каюте. Василий Михайлович пригласил его к столу и налил кофе. Сигачёв решительно отодвинул стакан, пытливо посмотрел на Ларина.
— Рассказывайте, — попросил он.
— Что рассказывать-то?
— Про крабы. Как ловите?
Ларин усмехнулся:
— Так и быть, поделюсь с вами своей мечтой. Вы уже видели наши лёгкие гидрокостюмы. Представьте себе такую картину, морское дно. Сумрак. Тишина. По песку, перебирая ножками, неслышно ползут крабы. Тысячи крабов. Вдруг появляются подводные краболовы. Специальными сачками они начинают лов. Наполнив небольшие бачки, плывут на сдаточный пункт, ссыпают добычу в громадную цистерну и опять спешат на крабовые поля. Где-то в стороне стоит плавучий крабоконсервный завод, а к нему отовсюду везут цистерны с драгоценным сырьём.
— Заманчивая картина, — засмеялся Сигачёв, придвигая к себе остывший кофе. — Вы думаете эту картину увидеть не только в мечтах, но и наяву?
Ларин кивнул головой и продолжал:
— Обработка крабов, как вы знаете, полностью механизирована. А добыча? Не мне вам говорить… — Ларин махнул рукой. — А вот гидрокостюмы могли бы, мне думается, решить и проблему добычи.
— Знаете что, я полезу в море, — вдруг сказал Сигачёв.
Ларин невольно засмеялся: он не ожидал от Сигачёва такой прыти.
— Это не так-то просто. Вы должны показаться нашему судовому врачу. Кроме того, без тренировки плавать на глубинах небезопасно.