Седьмой

– Не хотелось бы встретиться ни с теми, ни с другими, – пробормотал Горяй. – Может, поищем другой путь?

– У нас нет выбора, – тихо сказал Берсень. – Я проверил дверь, через которую мы пришли, – она заперта. И заперта наглухо.

Воисвет оглянулся назад. Двери сомкнулись настолько плотно, что не было видно даже щели. Как и каких-либо замочных скважин.

Булыга аккуратно попробовал створки рукой, приналег плечом, но дверь не шелохнулась.

– Бесполезно, – хмуро сказал богатырь. – Стоят не хуже крепостных ворот.

– Я бессилен, князь. – Маг виновато развел руками. – Заклятие на входе превыше моих сил.

– Понятно. Получается, нас загнали в эту комнату как коров на бойню. – Воисвет двинулся вперед. – Осталось только дождаться мясников.

За ним медленно потянулись остальные.

– Велена, это работа для тебя. – Князь кивнул на дверцу в конце комнаты. – Слава богам, я вижу замочную скважину.

Она пожала плечами и ускорила шаг. Следом заторопился и Булыга, вынудив князя скривиться точно от зубной боли. Зрелище богатыря, собачкой бегающего за бабой, производило на него угнетающее впечатление. Булыга размякал прямо на глазах, еще немного – и ему нельзя будет доверить спину.

– Может, ее забыли закрыть? – предположил Горяй и тут же осекся под свирепым взглядом Воисвета.

Велена бегло осмотрела замок, достала отмычки и после некоторого обследования обернулась.

– Совершенно незнакомый механизм, – сказала она, прикусив губу.

– Откроешь?

– Открыть можно все, было бы время.

– Вот времени-то у нас, похоже, и нет. – Воисвет в сотый раз огляделся. – А судя по здешнему затишью, у нас его совсем не осталось.

– Не пугай прежде времени, – отозвался Булыга. – Велена, дай-ка я приложусь.

– Не стоит, она железная, – возразила девушка, но богатырь мягко отодвинул ее и стал примеряться к двери. Он ощупал дверь, потолкал ее ладонями. Наконец шумно выдохнул воздух и с разбегу врезался в дверь. И тут же со стоном сполз на пол. К нему подскочила Велена, помогла подняться.

Воисвет наблюдал за ними с усмешкой. Всего несколько дней назад богатырь счел бы попытку помочь ему оскорблением.

– Велена, дверь, – напомнил князь. – Наша жизнь в твоих руках.

Девушка оторвалась от Булыги и склонилась над замочной скважиной.

– Я не знаю, сколько уйдет времени, – пробормотала она.

– Ты должна ее открыть, – сказал Воисвет, коснувшись плеча девушки. – И как можно быстрее.

– Да знаю я! – Она отмахнулась. – Не отвлекай!

Они стояли спиной к выходу, развернувшись полумесяцем. Запертая дверь была слишком мала, чтобы ожидать отсюда нападения, ибо только самоубийцы рискнут пробиваться через нее. Поэтому наиболее вероятным путем для врагов был тот, которым пришли и они. Если, конечно, в комнате не было тайных проходов.

Но опасность пришла откуда не ждали. Где-то за стенами загромыхал, загудел некий громадный механизм, занимавший, казалось, все пространство вокруг комнаты.

– Это еще что? – Воисвет крутнулся на месте. – Берсень!

Маг сидел на корточках, разглядывая пробитые в полу дырки.

– Кажется, я понимаю, – прошептал он.

– Что? Что ты понимаешь? Раздери тебя демоны! Не молчи! – заорал князь.

Но Берсень не ответил. Запрокинул голову – и магический шар тотчас вспорхнул еще выше. Воисвет поднял глаза, и его лицо окаменело. Потолок комнаты медленно опускался.

– Велена, как у тебя? – спросил Воисвет, не отрывая взгляда от потолка.

Девушка бросила мимолетный взгляд вверх и выругалась.

– Проклятие! Я могла бы догадаться! – воскликнула она. – Известный фокус!

– Не отвлекайся! – рявкнул князь. – Только ты можешь нас спасти!

– А ты не кричи на меня!!! – заорала в ответ Велена. – Я что, похожа на дуру?

Воисвет стиснул челюсти, но смолчал. У него будет еще время рассчитаться с дерзкой девчонкой. Потом, когда они выберутся из замка. Сейчас же на счету был каждый меч. И даже, выходит, каждая отмычка.

– Вот и посапывай себе в две дырки, – добавила более спокойно девушка. – Надоел уже пуще пареной репы.

Она замолчала, сосредоточившись на работе, и зал погрузился в тревожную тишину, нарушаемую лишь ровным механическим гулом. Потолок опускался на удивление бесшумно.

– Тихо идет, – заметил Горяй. – Кто-то все-таки смазывает эти железяки. Или это магия?

– Не знаю, – ответил маг. – Но я бы не стал создавать для этого заклятия. Все, что можно сделать обычным способом, нет смысла творить магией.

– Не скажи, тот вон маг, что с Рославом шел, магией жратву ведь доставал.

Берсень пожал плечами:

– Ну, если ему так нравилось… Я же придерживаюсь иных принципов.

– Понятно. Значит, не повезло нам с твоими принципами. Я бы вот не отказался перекусить наскоро.

Потолок опускался все ниже и ниже, медленно, но неотвратимо приближаясь к дверному косяку.

– Уж лучше бы ваши обещанные чудища, пробормотал Горяй. – Ненавижу ощущать собственное бессилие.

– Велена, – Ирица бросила на нее взгляд, – не могла бы ты побыстрее!

– Не трогай ее. – Берсень обнял Ирицу. – Вряд ли она жаждет здесь умереть.

– Смерть бывает разная, – прошептала девушка. – Я бы не хотела погибнуть вот так, под этой плитой.

– Даже вместе со мной? – Берсень улыбнулся. Ирица подарила ему долгий взгляд и молча уткнулась в грудь. Дежень, одним глазом приглядывавший за сестрой, вскинул брови. Никогда раньше он не видел ее такой сникшей. Да, ему нередко приходилось ее выручать, вытаскивать из самых разных передряг. Да, порой она едва могла шевельнуться от усталости и ран. Но чтобы вот так?!

Да и нелепо это выглядело! Обвешанная оружием, крепкая девица висла на худощавом и практически безоружном колдунишке, который и заклятия-то без ошибок связать не может!

Дежень вдруг ощутил подступающую ярость. И с огромным удивлением обнаружил, что испытывает к магу неприязнь. Или, может быть, даже ненависть?

Именно сейчас он осознал, что прежние времена прошли безвозвратно, что снова способен испытывать чувства. И первое чувство, в котором следовало признаться хотя бы самому себе, была глухая и совершенно необъяснимая ненависть к Берсеню.

Откуда и когда появилось это чувство, Дежень не знал, да и не хотел знать. Это было неважно.

Куда важнее было другое. Его размеренной и спокойной жизни пришел конец, и не имело значения, погибнут они здесь или нет. Судьба Деженя изменится в любом случае, так или иначе.

Берсень же стал именно тем, кто заставил Деженя осознать это с особенной ясностью.

Вольно или невольно, но маг оказался в перечне крайне неприятных для Деженя людей. Это был очень короткий перечень, люди в котором долго не задерживались, стремительно переходя в список врагов. Который, в свою очередь, практически всегда пустовал, ибо враги Деженя жили очень недолго.

Горяй отступил от двери, настороженно оглядываясь. Наткнувшись взглядом на Дару, сотник насупился. Девушка выглядела на удивление бодренько. Она стояла несколько поодаль и, как показалось Горяю, с некоторой иронией наблюдала за происходящим.

– Завидую твоей выдержке, – буркнул он. – Или у тебя голова железная?

Дара усмехнулась:

– Не понимаю, Горяй. Ты же воин, и не раз смотрел в лицо смерти, отчего же тебя так трясет?

– Потому что смерть в бою – это одно, а вот так, чтобы тебя как таракана, бр… – Сотника передернуло.

Взгляд его упал на дверь, и он изменился в лице. Потолок почти вплотную добрался до косяка.

– Дверь!!! – заорал он. – В какую сторону она открывается?

Сотник кинулся к выходу, расталкивая всех.

– Успокойся, – Булыга преградил ему путь, – она открывается наружу, так что всегда успеем выскочить.

Горяй на какое-то время стих, а затем его взгляд наткнулся на россыпь круглых отверстий на потолке.

– Успеем?! – заорал он. – Куда мы успеем?! На тот свет? Нас же сейчас на пики насадят! Или ты думаешь, эти дырки сделаны для облегчения нашего дыхания?