Седьмой

– Жалкий червяк! – рычал Кощей.

Из его тела выметнулось с десяток полупрозрачных отростков, и все они погрузились в стены замка. Кощей походил сейчас на призрачного паука, замершего в центре своей паутины. «Да он всегда был пауком», – мысленно поправил себя Берсень.

– Вы все умрете!

Замок вздрогнул с верхушки до основания. Завибрировали стены, захлопали двери, послышался тяжелый, каменный стон.

Берсень бросился к Радмиле. Девушка сидела на полу, прислонившись к стене, ее пустой взгляд был намертво прикован к Кощею.

– Радмила, уходим! Как бы он ни пыжился, он скоро умрет!

Она не ответила, и тогда маг отвесил ей несколько звонких оплеух. Радмила дернулась, и в глазах ее появилась осмысленность.

– Уходим! – заорал ей Берсень.

– Куда? И зачем? – слабым голосом возразила она. – Ты ведь добился своего, Берсень, что тебе еще надо от меня?! Уходи! Я останусь здесь!

Несколько мгновений Берсень вглядывался в нее, – пытаясь понять, зачем он хочет ее спасти. Девушка сыграла свою роль. Сыграла хорошо, лучше и быть не могло, она была больше не нужна ему. Так, может быть, и впрямь оставить ее здесь?..

Из глаз Радмилы ручьем хлынули слезы, но у нее не было сил даже поднять руку, чтобы вытереть лицо.

Дворец вздрогнул еще сильнее. С потолка и стен посыпались камни, комнату заволокло пылью.

Берсень стиснул виски ладонями. Что с ним происходит? Неужели он и впрямь готов был бросить Радмилу?

Неужели он стал таким же, как Кощей? Неужели теперь его цели важнее живых людей?

Если бы Ирица была жива, что бы она сказала?..

– Уходим, – Берсень решительно схватил Радмилу за руку. – Я не оставлю тебя!

– Отстань!

Она попыталась высвободиться, но получила еще несколько пощечин, и ее сотрясли рыдания:

– Будь ты проклят! Ты такое же чудовище, Берсень, как и он!

– Да, я чудовище! – яростно вскричал Берсень. – Но я не забыл Ирицу! И не забыл всех остальных, всех, о ком я рассказывал тебе! Я даже не забыл про Тилея! А вот ты, похоже, опять лишилась памяти! Забыла отца, мать, братьев! Всех забыла! Тебе здесь понравилось, да? Тебе понравилось купаться в роскоши, да? А завтра? Завтра тебе бы понравилось смеяться, глядя, как он убивает очередного Тилея или Ирицу?!

Она закрыла лицо руками, и Берсень потащил ее за собой. Больше она не сопротивлялась.

– Бегите! Бегите! Вам все равно не уйти от моего гнева! – засмеялся Кощей.

Берсень бросил на умирающего чародея последний взгляд. От Кощея остался едва видимый комок трепещущей плоти, посреди которого злобно сверкали глаза. Его многочисленные конечности колыхались точно в судорогах, и в такт им содрогался замок.

– Когда же ты умрешь, тварь?! – процедил Берсень.

– Мы умрем вместе! – с хохотом отозвался Кощей. Берсень с Радмилой бросились в коридор.

– Радмила, постой!

Голос Кощея резко изменился, и Радмила явственно расслышала в нем жалобные нотки. Она невольно обернулась.

– Радмила, милая. Может быть… Может быть, поцелуешь своего мужа на прощание!

Кощей захохотал, задергался, а вместе с ним зашатался замок. Берсень со всей силы рванул девушку за собой. Они выбежали из покоев Кощея и ринулись по хорошо знакомой девушке анфиладе.

– Мы не успеем! – пробормотала она. – Этот коридор бесконечен!

– Что за чушь! Бежим!

Прямо к их ногам с глухим скрежетом упал увесистый кусок стены. Они перепрыгнули его и устремились дальше.

– Не успеем!

– Должны!

Отчаявшись что-либо разглядеть в царившем вокруг хаосе, Радмила целиком положилась на спутника. Вокруг грохотали огромные каменные блоки, вздымая тучи пыли и щебня, но маг бежал и бежал вперед без остановки.

Бежал, ведомый только ему известным путем.

Они выбежали на длинный балкон, опоясывавший главную башню дворца, когда из-под ног стал уходить пол. Радмила взвизгнула, вцепившись в мага мертвой хваткой, но тот уже произносил заклятие полета.

Берсень и Радмила стрелой взвились в небо. Снизу донесся тяжелый, приглушенный рокот, будто ворочался огромный зверь. Огромные тучи черного дыма и пепла потянулись за людьми, словно умирающий замок жаждал получить свои последние жертвы.

Но они даже не оглянулись. И дымные щупальцы медленно и неохотно поползли прочь, уносимые ветром.

А Берсень и Радмила продолжали полет. Они торопились на восток. Туда, где за лесистыми горами занималась алая заря.