Седьмой

Бородай отбил меч Воисвета и отшвырнул князя на несколько саженей. Выронив факел, тот покатился по земле. Падение оглушило, перед глазами сверкнули звезды. Когда чуть прояснилось, сквозь ночной сумрак проступили жутковатые тени, вспыхнули багровые глаза, гортанный рык донесся по меньшей мере из полудюжины глоток.

– Оставьте его! – прорычал откуда-то издалека Бородай. – Он мой!

Тени отступили и скользнули в центр двора, где вовсю уже кипело сражение. Бородай приближался медленно, явно давая возможность князю подняться. Стиснув челюсти – эта тварь смеет щадить его! – Воисвет торопливо встал, отвел для удара меч.

– Давно мечтал попробовать благородной крови, князь, – прошипел Бородай. – Надеюсь, не разочарует.

– Не захлебнись! – Воисвет старательно выравнивал дыхание.

Бородай вдруг отбросил секиру.

– Она, кажется, смущает тебя, но она мне больше не понадобится. – Бородай оскалил зубы. – Мне давно уже не нужно человеческое оружие. Я сам оружие. Смертоносное и беспощадное!

Воисвет ударил, но меч разрезал воздух. Бородай исчез. Воисвет повернулся кругом – никого! Там, рядом с домом, кипела яростная битва. Князь хоть и смутно, но все-таки разглядел своих людей, о которых раз за разом разбивались вампирские атаки. Кровососы носились с чудовищной скоростью, казалось невероятным, что кто-то может устоять против них, но люди как-то держались. Держались, несмотря ни на что.

Князь улыбнулся краем губ. Адамир не ошибся с выбором. Вот только сам Воисвет никак не мог отыскать своего супротивника. Бородай как сквозь землю…

– Я здесь. – Его насмешливый голос раздался из-за спины.

Воисвет развернулся, одновременно нанес широкий круговой удар, но вампира уже не было на прежнем месте.

– Знаешь, князь, сколько мне лет? – Голос опять ударил в спину.

– И знать не хочу! – проревел Воисвет, разворачиваясь и нанося удар.

– А знаешь, сколько я убил людей? Князь снова ударил в пустоту.

– На этот раз я убью тебя!

– Какой ты нелюбопытный, – посетовал вампир сзади. Князь с рычанием махнул мечом – и опять промахнулся.

– А быть может, ты хочешь увидеть мое истинное обличье?

Воисвет не стал больше бить. Просто повернулся и увидел Бородая.

– Я все равно убью тебя, кровосос!

– Видишь ли, еще неделю назад я жил далеко отсюда, в горах. Последние лет сто я вообще не нападал на людей. Вокруг замка Кощея много существ с горячей кровью. Люди, нелюди, мне без разницы, лишь бы кровушка была подходящая.

Бородай улыбнулся, а затем улыбка поползла прочь с его лица, поползла вместе с лицом. Облик вампира быстро менялся, и тогда Воисвет прыгнул вперед, ударил, надеясь, что превращение отвлечет кровососа. Но он просчитался.

Он так толком и не увидел, что произошло. Вампир вновь исчез, а потом князь увидел только его размазанный в воздухе силуэт. А в следующий миг у него выдернули меч, а затем отшвырнули далеко в сторону. Воисвет грянулся оземь, больно стукнулся головой о что-то твердое.

Перед глазами поплыли разноцветные круги, от каждого движения хотелось орать благим матом, но князь только заскрипел зубами. Пошарил вокруг рукой, но вместо меча пальцы нащупали какие-то длинные палки.

Осиновые колья! Те, что выронил убитый им охотник на вампиров. Он вцепился в один, со стоном перевернулся на спину, пряча кол под собой.

Послышались легкие шаги – и над ним нависла фигура Бородая. Впрочем, сейчас он больше не был Бородаем. Он изменился до полной неузнаваемости. Перед князем стоял высокий, худощавый человек с совершенно белым лицом и ярко-красными глазами.

– Тот человек, которого ты убил, – вампир присел на корточки, – это был и впрямь старший сын Бородая. Но скажи, князь, почему ему не сиделось в отчем доме? Неужели те жалкие деньги, что объявили в городе за голову вампира, могли сделать его богатым?

– Наверное, отец не спешил выделить ему хозяйство. – Воисвет осторожно перенес вес на левый бок, готовясь выхватить кол.

– Он нашел мое жилище, – продолжил вампир. – И он убил… Он убил кое-кого, кто был мне дорог. Видишь ли, у нас тоже есть привязанности, и мы тоже умеем мстить.

– Так ты, оказывается, мститель! – Князь попытался расхохотаться, но только закашлял, выхаркнув кровяной сгусток.

– Да, я поклялся уничтожить его. Но, к сожалению он оказался слишком сведущ в борьбе с нашей расой. Поэтому мне пришлось обратить всех его родных. А потом пришел ты, – вампир широко улыбнулся, обнажив пару белоснежных клыков, – и так великолепно с ним расправился. Я получил удовольствие от этого зрелища. Когда еще увидишь, как человек убивает человека ради спасения вампиров! Мне даже немного жаль отнимать у тебя жизнь.

– А мне нет!

Воисвет ударил. Но рука точно угодила в тиски. Его запястье вывернули, и кол полетел на землю.

– Тебе бы следовало поучиться у того, кого ты убил.

– Я все равно убью тебя, тварь!

– Нет, это я убью тебя, – возразил вампир.

Он нагнулся, и его белоснежные клыки блеснули над шеей князя.

Берсень довольно долго провозился с кольчугой. Когда же со двора донеслись истошные крики и стальной перезвон, маг бросился к узкому оконцу, но разглядеть в него что-либо, кроме мелькающих силуэтов, было невозможно.

А потом волосы на затылке Берсеня стали дыбом. Он резко обернулся, еще не понимая, что или кто угрожает его жизни, вскинул руку, даже не представляя, какое подойдет заклятие.

Багровые глаза вспыхнули прямо перед ним, и времени на размышления не осталось. Он ударил. Заклятие само сорвалось с его губ. А он зажмурился. Рядом душераздирающе завизжали, в нос ударил запах горелого мяса.

Открыв глаза, Берсень с удивлением обнаружил, что его память сохранила гораздо больше, чем он предполагал. Уроки отца не прошли даром. Юноша мысленно повторил только что прозвучавшее заклятие и лишь поэтому сообразил, что сейчас прикончил вампира. Именно ему принадлежали догорающие на полу останки.

Но если он его убил, а хозяин просил помощи от одного вампира, что происходит во дворе? С кем бьются его товарищи?.. Берсень кинулся к выходу, но, услышав на лестнице чьи-то шаги, захлопнул дверь и набросил засов.

– О боги! – прошептал он. – Что же мне делать? Я не могу сидеть взаперти! Я должен им помочь!

В дверь ударили. Дрогнули косяки, с потолка посыпалась труха, чуть хрустнул засов. Еще пара таких ударов – и дверь вышибут! Берсень попятился к окну, собираясь с мыслями. Если он помнит заклятие против одного кровососа, значит, он должен знать и кое-что получше! Лишь бы хватило сил!

Снова содрогнулась дверь. Засов треснул, но пока держал. Берсень лихорадочно рылся в памяти, но попадалась лишь муть, по большей части выученная за последние годы. Но ведь должно же было отложиться где-то все то, что отец упорно вдалбливал ему с малолетства!

С оглушительным грохотом дверь сорвало с петель. На пороге выросла жутковатая фигура с багровыми глазами, в которой лишь по женской одежде можно было признать одну из хозяйских жен или дочерей. Шипя как змея, она бросилась к магу. Во рту сверкнули острые клыки.

Никогда еще Булыге не приходилось сражаться в темноте, освещаемой лишь слабым светом луны. Только мелькавшие вокруг смутные тени, жутковатый вой да рычание выдавали присутствие врага. А еще – пугающий шелест одежды взвившегося в воздух вампира.

Булыга разил не раздумывая. На любой скрип, шорох, звук или движение воздуха. И когда рядом раздавался истошный визг, его губы кривились в довольной улыбке.

Поначалу он еще старался бить с некоторой опаской, а ну как заденет кого из своих, но очень вскоре пыл боя вытеснил из головы все постороннее.

Дольше всех его занимали мысли об оставшемся в лапах вампирши Горяе. Булыга основательно разогрелся, в его движениях и ударах появилась точность, так что сейчас он был уверен, что без труда расправится с десятком таких, как Ива.