Ангел является дважды

Чтобы избавить себя от колючих молний, которые метал раздавленный и озлобленный Чейз, Аманда прошла мимо него и распахнула дверь в приемную.

– Сделайте одолжение.

Он двинулся к двери, но, вместо того чтобы выйти, взялся за ручку и вновь захлопнул дверь. Аманда инстинктивно вжалась в стену и, стараясь, чтобы голос не дрожал, спросила:

– Что-то еще?

– Да! – рявкнул Чейз и вплотную подошел к Аманде. – Когда ваш отец назначил меня исполнительным директором, он обещал, что я уйду из корпорации только вместе с ним.

Качнувшись в сторону Чейза, Аманда обманчиво ласково положила руку ему на грудь и прошептала:

– Он ушел. Теперь ваша очередь. Настоящий мужчина держит свое слово.

– Я мужчина, и вы как нельзя лучше почувствуете это сейчас.

Чейз резко схватил Аманду за руки и навалился на нее всем своим весом. Пылающее не то от ненависти, не то от неистового желания его тело по-мужски красноречиво выражало свое отношение к восхитительной женщине. Соприкоснувшись с нею, Чейз за-дрожал и начал искать ее губы.

– Отпустите меня немедленно, если вас не привлекают пейзажи в клеточку и пижамы в полосочку, – прошипела Аманда.

Слова Аманды произвели на обезумевшего Чейза отрезвляющее действие. Выпустив ее, он одной рукой больно сжал ее скулы и сказал:

– Решила, что можешь запросто выставить меня за дверь? Я с тобой еще поквитаюсь, маленькая выскочка.

Он отдернул руку и стремительно вышел.

Аманда подвигала челюстью, щеки и подбородок горели от боли. Хотелось запереться в душе и включить горячую воду. Длинные обнимающие струи будут сбегать по телу, смывая омерзительные прикосновения Чейза с кожи и его грязные слова из памяти.

Она опустилась в кресло, прикрыла глаза, потом взяла со стола фотографию отца и сказала:

– Как же плохо я знала тебя, папа! Как много мне еще предстоит понять!

14

Рой Доллан, приняв рабочий инвентарь у старшего смены, шел по длинному коридору и насвистывал веселенький мотивчик. Перед собой он правой рукой толкал тележку, уставленную чистящими средствами, рулонами туалетной бумаги, бутылками с жидким мылом и баллончиками освежителя воздуха. Левая рука Роя отвечала за ведро, катящееся позади него на колесиках, с водой и шваброй, которая, как ему сперва почудилось, вмонтирована в ведро.

Заниматься уборкой в первую смену вопреки просьбе ему не разрешили. Утро и обеденное время целиком принадлежало женщинам, имевшим преимущество перед мужчинами, потому что на их плечах было материнство и дом. Мужчинам отводилось вечернее время суток, их трудовые часы начинались после окончания рабочего дня и ухода всех сотрудников.

Кроме мытья пола на двух этажах, каждый уборщик должен был очищать корзину для бумаг, обновлять полотенца и следить за наличием мыла в туалетных комнатах.

К третьему рабочему дню в новой должности Рой перестал путать шампунь с жидким мылом и научился на ощупь отличать степень мягкости туалетной бумаги, предназначенной для туалетов на разных этажах. В работе мойщика полов и пожарного Рой усматривал некую преемственность: вода сплачивала представителей обеих профессий, и конечной целью в том и другом случае было избавление. От огня или от грязи – не суть важно. Впрочем, труд уборщика Рой все-таки считал более кропотливым и опасным. После падения на скользком полу в женском туалете он был готов убеждать в этом любого, кто скажет, что уборщиком может быть всякий.

Рой был новичком в компании, и в течение первого испытательного месяца ему было запрещено подниматься на этаж, где располагались кабинеты руководства компании. Вживаться надолго в роль уборщика Рой не рассчитывал, поэтому поиски Аманды или женщины по фамилии Линдсей предстояло уложить в две недели.

И ему даже не пришлось вскрывать базу данных корпорации. Всю нужную информацию ему на блюдечке преподнесли коллеги по ведру и швабре Тим и Дилан. В первый же вечер Рой узнал, что владелец «Орбисон тойз» «был мужик что надо и без фанаберии». Неоднозначной фигурой была мать Джеральда, Мари Дюваль. Она пять или шесть раз была замужем, отчего ее состояние увеличилось в пять или шесть раз. Когда Джеральд слег с воспалением легких, шестидесятивосьмилетняя Мари встала во главе компании, и все два месяца ее кабинет благоухал от нескончаемых букетов. Их несли и несли каждый день, пока ее не сменил поправившийся сын. Мари любила внучек, раздаривая им свою антикварную мебель и драгоценности. Чего ей всегда недоставало, так это времени. Она непрерывно путешествовала, попутно покупая дома, встречаясь с новым кавалером и участвуя в танцевальных марафонах.

Старшая дочь Джеральда Сьюзен, вице-президент компании, по словам Тима и Дилана, была «занудливой, мстительной стервой», а младшая дочка – «чудо как хороша». И первое, что она сделала, возглавив компанию, прогнала взашей исполнительного директора Чейза – «похотливого взбесившегося от власти типа», не дававшего проходу ни одной женщине, имевшей стройные ножки.

Говорили, что младшая дочь Орбисона шокировала отца и общество, в котором он вращался, тем, что приводила угоститься на корпоративные вечеринки уличных оборвышей, а оставшуюся после пиршества еду собственноручно раздавала бродячим собакам. Заняв место отца в компании, она сделалась любимицей низов и нажила сильных врагов в аппарате.

– Сьюзен, поди, спала и видела, как сядет на место папаши, – поделился с Роем Дилан, у которого был допуск для уборки кабинета вице-президента. – А старик сделал ход конем и отписал все младшенькой. Крошка держит компанию в кулачке, а Сьюзен, зуб даю, ищет способ ее спихнуть.

– С чего ты взял?

– Да ты ее видел? Как только ее бывший муж живым от нее ушел? Игуана в юбке. Холодная, скользкая и цвета меняет по обстановке. А Аманда – куколка, да еще с каким сердцем. Иду я вчера, а она мне навстречу, задумалась и сбила с тележки пару освежителей. Веришь, «простите», говорит, а потом своими ручками все собрала. Мне не позволила. Вот скажи, ты видел, чтобы у воротил такие розы рождались? Сожрет ее наша игуана, сожрет, не посмотрит, что сестра.

Вскоре Рою и самому улыбнулось счастье заглянуть в мир личных пристрастий и амбиций старшей сестры Аманды. Вышло это случайно, как и все неприятности в жизни. В половине девятого Роя попросили подняться на этаж боссов и разыскать Дилана по срочному делу. Рой уже предпринимал четыре вылазки на верхний этаж. Чтобы легче запомнить расположение кабинетов, он нарисовал себе план, но уже после третьей попытки разыскать Аманду вполне обходился без консультаций со схемой.

Кабинет Сьюзен, первый, если от лифта свернуть в левое крыло, находился в нише и был более других изолирован от общего коридора. Случись в здании пожар, подумал Рой, первыми сгорят обитатели этой ниши.

Следы на мокром полу вели прямиком к кабинету Сьюзен. По неопытности Рой не удостоверился, что апартаменты пусты, и вошел в приемную без стука. Ручка, распрямившись, щелкнула, но в кабинете шума не услышали. Там находились двое, он и она, и по сдавленным голосам, прерывающимся смехом, Рой понял, что проник в чью-то тайну.

– Перестань, она может войти в любой момент, – шептала женщина.

– Она давно уехала. Я сам усадил ее в машину, – явно усиливая натиск, ответил мужчина.

Очевидное было налицо: со Сьюзен был не Дилан. А с каким мужчиной кокетничала старшая сестра Аманды, у Роя любопытства не вызывало.

А Сьюзен не так холодна, как хочет всем показать, отметил про себя Рой и с того дня начал пристально следить за теми, кто составлял близкое окружение Аманды.

В корпорации явно творилось неладное. Обрывки фраз, взгляды, происшествия все более убеждали его в этом. Он не имел доступа в офис в рабочее время, обо всех новостях ему докладывали информаторы из обслуги. Все это очень напоминает заговор, думал Рой. И сердце с еще большей настойчивостью велело ему найти способ поговорить с Амандой, намекнуть ей на опасность, не испугав.