Неспособный к белизне

Высокий поджарый белвед в звании, по земным меркам, не менее майора, провёл Кондрахина в лабораторию. Если смотреть снаружи, этого помещения здесь существовать не могло. Простая оптическая иллюзия, а сколько скрытой пользы и объёма! Должно быть, сами строители этого университетского комплекса не догадались, что они соорудили в своё время. Однако, элегантное архитектурное решение Юрий заметил походя.

— Прошу, — сказал провожатый.

Юрий отворил высокую дверь, оказавшись в просторном помещении, заполненным экранами многочисленных приборов. Увидев, что его ждет всего лишь один белвед, тот самый, с кем он уже встречался в кабинете Муна Коола, Юрий понял, что ошибался в оценке значимости собственной персоны. Недооценил себя. Вот если бы лаборатория оказалась заполненной ассистентами, всё было бы проще и понятней. Ну, подыскали нового, достаточно сметливого и расторопного помощника. Но когда оказывается, что ты — единственный сотрудник, зябкий холодок ожидания начинает буравить спину. Да, Кондрахин еще помнил такие уединенные, по сути, подпольные встречи на квартире своего институтского научного руководителя, профессора Мирицкого. Так же помнил и то, чем их эксперименты закончились. Он попытался прочесть хотя бы намерения своего нового начальства, но не смог.

— По ходу работы могут возникнуть какие-то новые вопросы. Отвечать следует внятно и правдиво, — предупредил его хозяин лаборатории.

— Слушаюсь, Кван Туум-ган.

— Можешь обращаться попроще: мы в научной лаборатории, а не на плацу. А теперь перейдём к делу. Всё это хозяйство, — ученый военный показал на приборы, — теперь твоё. С какими-то приборами ты уже знаком, другие освоишь по ходу дела. Вот твоё рабочее место. Впрочем, можешь переместиться куда-нибудь еще. Охранная блокировка дверей уже настроилась на тебя, так что провожатый тебе больше не потребуется. Только не пользуйся сильно пахнущими веществами — автоматика может тебя не распознать. После работы все записи обязательно запираешь вот в этот несгораемый шкаф. Выносить что-либо из лаборатории категорически запрещается, да ты и не сможешь. Поэтому тщательно проверяй карманы, чтобы какой-нибудь случайно завалившийся туда рабочий карандаш не привел к… нехорошим последствиям. Видишь эти оранжевые кнопки? Они все для экстренной связи со мной. Появились вопросы?

У Кондрахина появились не только вопросы, но даже некоторые ответы. Например, что во всех запорных механизмах здесь применены анализаторы запахов. Чудно для земного разума, но для белведов с их поистине собачьим обонянием — логично. И еще: работа предстоит опасная, судя по количеству продублированных кнопок экстренной связи. Стало быть, долбануть может где угодно, и надо успеть дотянуться хоть до какой кнопки.

— Вопрос пока один, Туум-ган. Почему для предстоящей работы ты выбрал именно меня? Согласись, что ссылки на ум и физическую подготовку звучат не очень убедительно.

Белвед еле заметно усмехнулся.

— Да, Мун говорил о тебе правду: ты умеешь ставить вопросы. Другой бы поинтересовался, чем ему предстоит заниматься. А теперь мне придется объяснять и то, и другое. Ты, Юрен, родом с Островов Ледника. Извини за резкость, но твоих сородичей мы привыкли считать за дикарей.

— Я не обижаюсь, — быстро вставил Юрий.

— Было бы на что… Так вот. Ты не погребен под научными догмами. Это главная причина моего выбора. Назову и другие. До сих пор твоя жизнь протекала в мире спорта, ты не связан ни с какой научной школой, иначе говоря, твоё мнение независимо. Сейчас ты являешься подданным Фитира. Мы выяснили, что бумаги ты справил не совсем законным путем. На это можно закрыть глаза, а можно и не закрывать. Но, полагаю, абсолютно легальные документы гражданина республики Занкар для тебя более предпочтительны. И, наконец, последнее. Нам известно, что ты человек не бедный. И источник твоих доходов известен тоже. Подставные бои и бои без правил. Конечно, это не преступление, но всё же неэтично. Узнай об этом газетные писаки… Кстати, ничего не имею против, если ты продолжишь выступать. Это будет убедительно объяснять твой высокий для студента-иностранца уровень жизни. Ноисце? Так, кажется, зовут твоего работодателя? Я слышал о нем. Говорят, доводится дальним родственником самому королю.

— Ваши службы изрядно потрудились, — признал Юрий. — Откуда такое внимание к моей скромной персоне?

Про себя же Кондрахин поблагодарил разработчиков своей легенды. Выдумать местом его рождения Острова Ледника было безупречным ходом. В этой северной стране по сей день главным занятием жителей оставалось рыболовство. Сотни рыбацких поселков, зачастую даже не имеющих названия, протянулись по побережью. Здесь не велось регистрации новорожденных и ушедших из жизни. Тем более, что ежемесячно аборигены отдавали дань морю — рыбаками с их маломерными промысловыми суденышками. Найти здесь след некоего Юрена было не под силу никакой разведке.

— Внимание к тебе вполне объяснимо, — ответил на вопрос Кондрахина белвед. — Ведомство, которое я представляю, имеет свои тайны. Доверять их случайному лицу неразумно, не так ли? Теперь о главном. Тебя не смущает название "тёмная физика"?

— Нисколько. Тем более, что я не знаю, о чём идет речь.

Кван Туум заметно оживился.

— Ну, и прекрасно. Но в таком случае мне придется тебя немного просветить. К настоящему времени в физике накопилось немало фактов, не согласующихся с господствующей теорией времени-пространства. Ну, хотя бы постоянство скорости света, не зависящей от того, к тебе или от тебя движется источник. В микромире таких парадоксов еще больше, и самый яркий из них — это влияние самого экспериментатора на ход и итог эксперимента. Собственно, это и есть тёмная физика, которой мы будем заниматься. Если о нашей деятельности прослышат коллеги хоть из Занкара, хоть из какого-либо иного государства, и моей карьере, и твоему ученичеству придет конец. Вот поэтому мы оба заинтересованы в строжайшей секретности проводимых экспериментов.

— Только ли поэтому? — усомнился Кондрахин.

Белвед внимательно посмотрел ему в глаза.

— Нет, не только. В конечном счете речь идет о создании абсолютно нового типа оружия. Страшного и пока что непредсказуемого. И я не уверен, что аналогичные разработки не ведутся за рубежом. Сколько бы они не насмехались над тёмными физиками. Если нас опередят, Занкару придется распроститься со своим статусом мирового лидера. Понимаю, что наша национальная гордость волнует тебя менее всего. Но дело не в ней. Просто Занкар — страна цивилизованная. Мы не применим первыми такое оружие, но за наших потенциальных противников я поручиться не смогу. Под угрозой судьба всего мира.

"Ну, насчет всего мира ты, приятель, пожалуй, погорячился, — подумал Юрий. — Ты даже не представляешь, насколько он велик — весь мир. А так — удивительно знакомый коктейль из лозунгов, посулов и угроз. Как будто где-то я всё это уже слышал". Но иронизировать над Кваном не было никакого смысла, поэтому Кондрахин деловито спросил:

— В чём будут состоять эксперименты, и моя роль в их проведении?

Дальше пошел сугубо научный разговор и, слушая монотонную речь Квана Туума, Кондрахин еле удерживался от смеха. Белвед излагал в силу своего понимания, а точнее, непонимания, основы магического воздействия на объекты! В другой ситуации Юрий бы похлопал снисходительно собеседника по плечу, говоря: "Друг! Всё это увлекательно, а в чём-то даже правдиво. Но — увы! — не для Белведи. Нет здесь магии, сам проверял, и не раз". Но, с другой стороны, откуда белведу знать пусть и отрывочные, но в целом верные сведения о принципах магии? Да, есть отчего закипеть мозгам!

По наблюдению прислуги Сэмюэль Форс с некоторых пор очень изменился. До этого старый гринго мог часами просиживать в своем любимом плетеном кресле, вынесенном на террасу, то ли любуясь изменчивым морским пейзажем, то ли роясь в своих старческих воспоминаниях. Он, казалось, не замечал, что вокруг снуют люди, ел, что подадут, спал, пока не разбудят. Но вот американец словно помолодел. Он по-прежнему практически не замечал прислуги, но время проводил по-иному: часто уединялся в своей комнате, и часами слышались за запертой дверью его шаги. А однажды он и вовсе удивил всех, спустившись к морю в купальном костюме.