Ожидание Двойной Кошки

Когда подоспели мои спутники, уцелевшую часть леса уже наполняли непонятные звуки и мельтешение. Видимо, порождения Саблума почувствовали его гибель и поспешили сюда, явно с недобрыми для нас намерениями. Велев Офедру отыскать серебряную стрелу, я предложил немедленно покинуть эту местность.

Но, едва мы тронулись в путь, за спиной раздался многоголосый писк.

— Мышь-одеяло! — оглядываясь, воскликнул Офедр.

Тут мне впервые удалось увидеть, на что способна наша юная Кайтар. Девушка сложила обе ладони трубочкой и сильно дунула. Белый шарик, слетевший с её рук, сначала не превышал размеров головки отцветшего одуванчика, но, по мере сближения с атакующей нас нежитью, стремительно увеличивался, превращаясь в огромный снежный ком. Тысячи мелких, но не уступающих в прожорливости пираньям существ оказались погребенными под заклятием холода.

Тут же представилась возможность отличиться и мне.

На нас из-за поворота тропы надвигался огромный, ослепительно сверкающий щит. Мои спутники струхнули — они впервые столкнулись с таким колдовским порождением. Мне же, наделенному астральным зрением, было хорошо видно, что это — обычная иллюзия, опасная, разве что, тем, что способна обратить неподготовленных людей в паническое бегство. Я шагнул навстречу и сотворил знак, заставив иллюзию рассыпаться в прах.

А вот последовавшие затем непрерывные атаки оказались не в пример более опасными. Твари, нападавшие на нас, были совершенно разными, но действовали почему-то парами. Офедр и Кайтар, вооружившись стрелами с серебряными наконечниками, оборонялись на удивление достойно. Правда, одна из тварей, очень похожая на крупную рысь с пятью парами ног, успела разорвать горло нашей единственной лошади. Кайтар спешилась с ловкостью заправской наездницы до того, как несчастное животное упало.

Это произошло весьма некстати. Неизвестно, докуда простираются границы обитания нежити, а убраться отсюда необходимо как можно быстрее. Ночью нам не выстоять. Пешая, в своих изящных дамских башмачках, Кайтар стала бы просто обузой.

Я склонился над хрипящим животным. Одного взгляда хватило, чтобы понять: лошадка обречена. Отмахнувшись от что-то говорящей мне Кайтар, я сделал единственное, что было возможно: остановил кровь и закрыл чудовищную рану. Здесь еще не пахло настоящей магией, а только врачебным искусством. Магия началась потом.

Известно, что каждая живность — и здесь неважно, лошадь или человек, — живёт благодаря циркуляции энергии. При этом в клетках — на всякий непредвиденный случай — её накапливается всегда избыточное количество. Запас. Недаром многие органы способны к регенерации спустя многие часы спустя остановке сердца. Фокус состоит в воспроизведении естественных энергетических потоков. Я дал соответствующую команду, и лошадь встала на ноги. Пусть обо мне пойдет нежелательная слава, как об оживляющем мертвецов: сейчас важнее уберечь свои головы.

Коняга продержалась, как и ожидалось, часа полтора: запасы энергии велики, но и расходы тоже. Прикинув, я предложил Кайтар идти пешком настолько быстро, насколько она сможет, а на ни мертвую, ни живую лошадь погрузил нашу поклажу. Всю процессию я окружил трехслойной магической завесой, которая отнимала немало сил, но позволяла защититься от не особо крупной нежити.

Мы успели. Полумертвая лошадка сумела выйти за территорию Саблума. Вскоре после того, как мы ее оставили, тропинка вынырнула из леса. Еще до наступления темноты на невысокой горе по ходу движения показался высокий частокол. Офедр объяснил мне, что за ним скрывается укрепленный пост гвардии герцога, где мы найдем приют и пищу. Я только-только начал разбираться в хитросплетениях местной политики. Насколько здесь значим король? Насколько независим герцог? Но Офедр был уверен в себе, потому и я счёл правильным положиться на волю судьбы. Только не безропотно. На всякий случай я дал гвиду инструкцию, по которой я являлся только погонщиком их коней, которых, к несчастью, слопал Саблум. А победила гадкую нежить, естественно, Кайтар. Девчонка поняла меня и с радостью поддержала.

Нас встретили без фанфар, но, в общем-то, благожелательно. Офедру даже предложили вина, что в здешних краях соответствовало публично высказанному уважению. Кайтар тоже не оставалась без внимания и, если бы она дала намек, её колдовская принадлежность не стала бы препятствием ни для одного из одиннадцати мужчин, составлявших гарнизон сторожевого острога.

Правда, час или полтора спустя большинство из них отправились на посты. Нас же уложили спать. Утром нас галантно сопроводили (по-моему, из-за присутствия Кайтар) до ближайшей деревни, а еще через два дня пути мы добрались до Ключевого.

Землянин. Продолжение

Путь мой лежал на юг, в ханство Смален. "Ханство", конечно условное название: в русском, да и других земных языках вряд ли присутствует слово, способное передать смысл государственного устройства Смалена. В самом общем плане (со слов Офедра, в чьей правоте позже я убедился и сам) эта страна сочетала выборы вождя с его последующей пожизненной властью. (К слову говоря, и прочие, употребляемые мною здесь названия, имеют немало отличий от земных аналогов. Но заменять их трудно произносимыми терминами на местных наречиях было бы нелепо. Я лишь старался придать им логическую последовательность. Например, цепочка титулов в порядке возрастания значимости: жалованный дворянин или сар — барон — граф — герцог — принц крови — король. И, особняком, Великий Герцог Светори.)

Хорошо, что стояло лето не слишком знойное и не дождливое. Идти было даже приятно, особенно после того, как мы без потерь, если не считать лошади, выбрались с территории Черной Нежити. Офедр и Кайтар отправились своим путем, а я свернул на заброшенный торговый путь. Гвид уверял, что я доберусь до границ ханства максимум через четыре дня. Судя по его карте, которая отложилась в моей памяти с четкостью фотографического снимка, так оно и предвиделось. Но, признаюсь, я шёл с опаской. Береженого Бог бережет, но, с другой стороны: Бог-то Бог, но и сам не будь плох.

Но на этот раз Великие Светлые оказались на моей стороне. За неделю похода я не встретил не то, что какого-либо колдовского гада, но даже сколько-нибудь опасного хищника. Бурый мишка не в счёт. Когда я спугнул его громким криком во всю силу своих легких, он улепётывал со спринтерской скоростью, оставляя позади себя пахучие следы. К счастью для моего обоняния, наши маршруты не совпадали.

К исходу назначенного дня, когда солнце стало красным и уже цеплялось за верхушки деревьев, я вышел к границе. На местности ее обозначали не пограничные столбы, опутанные колючей проволокой, а маленькая речушка. Оба ее берега метров на пятьдесят в каждую сторону были абсолютно безлесными. Памятуя указания Офедра о том, что граница охраняется только со стороны Светори, с которой я как раз приближался, мне пришлось затаиться.

Пограничников я отыскал довольно скоро. Маскироваться они умели неплохо, но полностью выдавали себя астральными излучениями. На участке территории, которую я намеревался скрытно пересечь, их насчиталось пять человек.

Офедр объяснял, что между королевством и ханством вполне мирные отношения. Более того, их связывала оживленная торговля. Так что стражи рубежей Светори ждали здесь не вторжения врага, не проникновения на свою территорию зловредных шпионов, а простых контрабандистов, не желавших платить короне законную торговую пошлину. Оттого и пограничники, хоть и прятались в прикрытых травой ямах, относились к службе вполне по-человечески, позволяя себе, где вздремнуть, а где иначе отвлечься от наблюдения.

Когда окончательно стемнело, я ужом пополз к речке. К счастью, было довольно облачно, и луна то и дело переставала играть роль прожектора. Но свою долю самоуважения я получил, когда прополз метрах в трех от затаившегося пограничника, не издав малейшего шороха. Мой поступок был продиктован не мальчишеской бравадой, а трезвым расчетом: именно здесь располагались довольно высокие кочки или что-то в этом роде, скрывавшие меня, когда лунный свет всё же прорывался сквозь прорехи в небесах. Прошло минут десять, и вот я уже у речушки. Не будь здесь наблюдателей, я просто перемахнул бы её одним прыжком. Но для этого надо было засветиться. А кто знает, что там на уме у доблестных стражей границы? За милую душу угостят стрелой в спину — вот и вся пограничная магия.