Страница 65 из 98
— Меморандум о взаимопонимании между Правительством Народной Республики Вольна и Правительством Синрин в сотрудничестве при подписании договора о прекращении боевых действий, а также ряда других документов, направленных на взаимовыгодное сотрудничество.
— Сотрудничество и сотрудничество, — хмыкнула Арья.
— Этот момент имеет принципиальное значение? — впервые подал голос консультант Наби. Вопрос был задан на очень чистом языке с безупречно верными интонациями; у синринцев редко так получалось.
— Нет… — автоматически ответила женщина.
— Тогда мы можем перейти к первому пункту, — кивнул консультант.
Арья стиснула пальцы в кулак. Невинный маневр ее взбесил. Ничего не случилось, он задал простой вопрос и получил ответ, дело сдвинулось с мертвой точки, но глава вольнинской делегации вдруг почувствовала, что равновесие сил в комнате переговоров сместилось не в ее пользу. Она отвечала на вопрос о принципиальном значении, но получилось, что согласилась со всей корявой формулировкой.
Женщина покосилась на консультанта. Его взгляд был прикован к кулаку Арьи, и чудилось в этом нечто намеренное и демонстративное. Он подчеркивал, что видит, до какой степени Арья нервничает. Волнение — признак некомпетентности, и ей на это аккуратно указали.
Перед переходом к тексту меморандума возникла небольшая пауза. Аларья воспользовалась ей, чтобы впервые за полчаса налить себе воды. Мелкие порции безвкусной ледяной влаги скатывались в глотку, но не увлажняли ее. Женщина вытащила из кармана фруктовый леденец, облегчавший боль и сухость в горле, сунула его под язык. Ей предстояло зачитывать вслух каждый пункт преамбулы.
— Правительство Народной Республики Вольна и Правительство Синрин, именуемые в дальнейшем Сторонами, признавая, что прекращение боевых действий и развитие мирного взаимовыгодного сотрудничества будет содействовать благосостоянию и безопасности народов обоих государств…
— Тут вопросы есть? — спросила Аларья. — Нет? Прекрасно, продолжаем.
— Сознавая бесперспективность, которой обладает для обоих государств дальнейшая эскалация вооруженного противостояния и важность установления добрососедских отношений…
Аларья Новак осеклась, осознав, что именно читает, и как это воспримет любой слушатель. Вольнинский секретарь старательно смотрел на экран настольного компьютера и барабанил по беззвучной клавиатуре. Демонстративно, слишком демонстративно.
Консультанту Новак хотелось убить халтурщика его собственным компьютером.
— Мы безмерно рады, что делегация Вольны столь ясно и недвусмысленно обозначила свой взгляд на добрососедские отношения, — с непроницаемым лицом кивнул Фархад. Уголки губ тронула невесомая улыбка.
— Ваш секретарь в составлении этого документа тоже участвовал, вы не поверите, — огрызнулась Аларья. — Формулировку мы, конечно, изменим. Приношу свои извинения.
— Принимая во внимание возможность возникновения чрезвычайных ситуаций, которые не могут быть ликвидированы силами и средствами одной из Сторон…
Тут молча кивнули все, даже читавшая поочередно на обоих языках Аларья. В формулировке не нашлось ни досадных глупостей, ни каких-либо двусмысленностей, а о чрезвычайной ситуации уже знал каждый из находившихся в комнате.
— Учитывая, что обе Стороны признают превалирование общих интересов человеческой расы над возможными культурными, политическими и религиозными разногласиями, и сотрудничество на благо обеих Сторон представляет для них взаимный интерес…
— Что-то чем дальше, тем непонятнее. Нельзя ли это расшифровать? Что за интересы расы? — спросил кайсё Белл.
— Предполагается, — устало вздохнула Аларья, — что для правительств обеих планет несколько важнее то, что мы принадлежим к одному виду, чем к разным обществам.
— А вы в этом уверены?
Аларья и Арья уставились на белобрысого синринца, как на привидение. Аларья заправила за ухо выбившуюся из прически прядь волос и растерла переносицу. Арья оттарабанила пальцами по столешнице короткую дробь и склонила голову к плечу.
— Что вы имеете в виду, кайсё Белл? — наконец спросила Аларья.
— Кайсе Белл шутит, — проронил Фархад. — Продолжайте, пожалуйста.
— Учитывая важную роль сотрудничества в области оказания взаимной военной и прочей помощи, согласились о нижеследующем…
— Не годится, — сказал Бранвен. — В нашей версии совершенно иная формулировка, и она принципиальна.
Аларья в очередной раз с ненавистью уставилась на секретаря вольнинской делегации.
— Зачитайте, пожалуйста, — попросила Арья.
— Учитывая важную роль сотрудничества в области ликвидации чрезвычайных ситуаций, оказания взаимной военно-технической, экономической, правовой помощи, обмена научно-технической документацией, информацией и специалистами, развития взаимовыгодных торгово-производственных отношений, согласились о нижеследующем…
— Это очень сильно расходится с нашим документом, — вякнул секретарь. — Мы не взяли на себя смелость…
— Зато вы взяли на себя смелость проигнорировать нашу формулировку, — кивнул Наби.
Тихий ровный голос звучал как-то… Аларья не смогла сразу подобрать нужное слово. Потребовалось вспомнить старые книги, которые она читала на досуге. Несообразно. Тон не соответствовал смыслу слов, и дело было вовсе не в том, что синринец неверно интонировал фразы. Женщина не могла понять, прячет ли он за невыразительностью голоса предельный гнев, который вот-вот прорвется бурным потоком, или, напротив, отчаянно скучает и неумело делает вид, что недоволен.
Казалось, что по диагонали напротив Аларьи сидит бомба с закрашенным табло часового механизма, и неясно, взорвется ли она через минуту, через год или вовсе отключена.
— Мы приносим извинения за небрежность, допущенную нашим сотрудником, — в коротком кивке склонила голову Аларья.
— Небрежность?
— Это именно небрежность, итто кайи Наби. Она будет наказана, — «причем немедленно и со всей доступной мне жестокостью», подумала Аларья.
— Простите, я не понял, кто именно будет наказан. Небрежность или ее проявивший? Возможно, я плохо владею языком…
— Вы прекрасно владеете языком, итто кайи Наби, — с вежливой ненавистью ответила Аларья. — Прошу меня простить за неточность. Скажите, кайсё Белл, настаиваете ли вы на столь подробной расшифровке того, что в предварительном тексте обозначено как «и прочей помощи»?
Выговорив до конца витиеватую фразу, Аларья прикусила кончик языка. Классическая, просто детская ошибка. Проклятый черноволосый все-таки сумел вывести ее из равновесия. Ответ кайсё был вполне предсказуем:
— Да, мы настаиваем.
Теперь настала очередь Арьи. Консультант Новак не имела полного представления о том, где пролегают границы возможного. Все зависело от главы делегации — только она знала, можно ли согласиться с формулировкой, на которой настаивали синринцы. В конце концов, в нынешний текст меморандума все не упиралось. Верховный жрец и президент должны были прочитать и одобрить документ, только после этого он вступал в силу. Если Кантору или правителю Синрин что-то не понравится, все начнется сначала.
Арья медлила, отгородившись от белобрысого поднятым экраном настольного компьютера. Заглянуть в него консультант Новак не могла: защитная пленка позволяла видеть текст только тому, кто сидел прямо перед экраном. Аларья наблюдала, как пани Кантор вновь и вновь перечитывает один и тот же абзац текста. Губы едва заметно шевелились.
— Хорошо, мы принимаем этот текст, — сказала наконец Арья. — Секретарь, внесите правку.
— Благодарю за понимание, — кивнул кайсё Белл.
— Я хотела бы высказать просьбу от лица нашей делегации, — сказала Аларья. — По графику обед через полчаса, однако мы просим устроить технический перерыв. Будут ли возражения?
— Нет, — немедленно ответил Белл. Темноволосый молча кивнул.
— Благодарю за понимание, — поднялась со стула Аларья. — Встретимся через полчаса на обеде, господа.
Арья не поняла, для чего потребовался незапланированный перерыв, и разозлилась, что Аларья не удосужилась поинтересоваться ее мнением. Протестовать после того, как синринцы любезно согласились на изменение в графике работы, было поздно. Синринцы вышли первыми, Аларья поманила к себе секретаря. Только после этого пани Кантор поднялась со стула и вышла в коридор. Сестрица уже взяла секретаря за запястье и поволокла в комнату для секретных переговоров.