Выкормыш

В глаза ударил свет, с непривычки показавшийся слишком ярким. Парень усиленно заморгал, стряхивая с ресниц рефлекторные слезы. Лес кончился. Они стояли перед огромной равниной. Когда сталкеры сделали несколько шагов вперед, покинув негостеприимный лес, Кадр обернулся. И обомлел. За спиной расстилалось совершенно ровное пространство. Где-то далеко, на горизонте, можно было заметить коньки крыш последней на их пути деревни.

Сигарета медленно тлела. Кадр курил не спеша, наслаждаясь процессом от всей души. Признаться, он уже успел попрощаться с этим светом, поэтому осознавать, что жизнь продолжается, было приятно.

— Что это было, Белка?

Напарница лежала на спине, заведя руки за голову и устремив задумчивый взгляд в небо.

— Мираж. О нем мало кто знает. Тропа нехоженая. Когда ты идешь, лес тебя проверяет. Подсовывает тебе самые гадкие страхи. Липкий ужас и мелкая дрожь — наиболее частые ощущения в этом месте. Но это единственная дорога на Полигон. Ты по поводу Кордона, помниться, спрашивал. Ну, так вот. Нет здесь выхода из Зоны.

— Как нет? — Миша даже подался вперед.

— Вот так. Если идти не через лес, обойти стороной — можно и насквозь Зону пройти. А здесь — глухо, как будто в мешок попала. Кто знает, может, кругами водит. А может, и правда — тупиковое пространство. Я сюда однажды на пять дней ходила.

— А выброс?

— Переждала. Нашла, где спрятаться. А вот выхода другого как не было, так и нет, только через Мираж. Зато артефакты водятся такие, что мама не горюй. Ну, и аномалий, соответственно, больше, чем надо.

— А откуда ты про это место знаешь? — сталкер облокотился на согнутую руку, докурил и бросил окурок на землю. Белка поморщилась.

— Я пришла отсюда. Мусор убери. Нефиг следы оставлять.

Пространство впереди казалось безграничным, будто сложенная из множества кусочков мозаика. Представьте себе лоскутное одеяло, и получится довольно полное представление о том месте, что Белка назвала Полигоном. Аномалии искрили повсюду. Мишка засомневался — возможно ли здесь вообще ходить? Казалось, края ловушек соприкасаются, отрезая сталкерам путь. Если раньше он просто доверял своей спутнице, то теперь положился на нее целиком. Девушка шла, закинув автомат на плечо, старательно размечая путь болтами. Зверья, по словам Белки, здесь не водилось — слишком высока плотность аномалий. Человек, и тот проходил с трудом. Кадр в изобилии видел здесь ловушки, которые в других местах встречались изредка — путь периодически пересекали Жарки, часто встречались гравитационные аномалии, Карусели различных размеров. Деревья плотно обросли Ржавыми Волосами и Жгучим Пухом. Клочки его иногда срывались в воздух при приближении сталкеров. Издали их можно было принять за тополиный пух, так что пейзаж был вполне июньский, можно сказать.

Между аномалиями вилась едва заметная, узкая «тропинка» — полоса земли, шириной едва ли в полметра, свободная от ловушек. Результат хождения сталкеров или подарок природы? Миша старательно следил, куда ставить ноги.

Внезапно Белка предостерегающе подняла руку.

— Стой, где стоишь. Фокусы буду показывать.

Девушка улыбнулась, и, театрально взмахнув рукой, шагнула вперед. И тут же ее тело оторвалось от земли и поднялось в воздух. Миша замер, открыв рот, приготовившись увидеть полет с трамплина или что похуже. Но напарница, казалось, чувствовала себя вполне вольготно. Она еще раз шагнула вперед, немного приблизившись к земле, чуть оттолкнулась и взмыла вверх. Кадр задрал голову — Белка парила метрах в трех над землей. Взмахнув руками, девушка сделала сальто, и устремилась вниз, набирая скорость. У самой земли притормозила, развернулась, чтобы встать на ноги, и зависла сантиметрах в пятидесяти над травой. Раскинув руки, отчаянно балансируя, Белка протянула руку к земле. Но сила тяготения отказалась ей помогать, и девушка смешно кувырнулась вперед, через голову. Она вновь выровнялась, подползла, а, скорее, подплыла к центру аномалии и снова осторожно наклонилась вниз. В этот раз задуманное ей удалось, и пальцы девушки сомкнулись вокруг какого-то предмета. И тут же наваждение пропало — подошвы Белки коснулись земли, и она, не удержав равновесия, шлепнулась на задницу, хохоча.

— Что это было? — Кадр удивленно смотрел на смеющуюся напарницу.

— Сталкеры называют это Лифт. Аномалия, совершенно безвредная для человека. Одна из немногих таких, кстати. В ней притяжение Земли значительно ослаблено, причем неравномерно. Так сказать, аномальный батут. Обнаружить практически невозможно, пока не узнаешь, что это такое. Да и потом сложно. Я когда в первый раз в нее влетела, болт бросила, смотрю, а он метрах в трех завис в воздухе. Ну, я и сделала шаг, чтобы лучше рассмотреть. Короче, барахталась потом еще минут тридцать, пока добралась до края и вывалилась. Дай контейнер.

Мишка послушно раскрыл контейнер, девушка разжала пальцы и вытянула ладонь вперед. На перчатке лежала тонкая, прозрачная субстанция. Кадр мог бы подобрать поэтичное сравнение, но сейчас ему на память пришли только презервативы.

— Что это?

— Пленка, — Белка аккуратно поместила артефакт в контейнер и закрыла крышку.

— Странно. Никогда раньше не видел. Он в Лифте образуется? — Миша пристегнул контейнер обратно к поясу. Веса почти не ощущалось.

— На самом деле, это вопрос философский, вроде как «что было раньше — курица или яйцо?». С одной стороны, еще ни разу я не встречала Пленку вне Лифта. С другой стороны, она не совсем артефакт. Она сама запускает аномалию. Видел, я взяла Пленку, и Лифт тут же пропал? Вот. А если ее сжать, то она снова создаст вокруг себя аномалию. И вообще, артефакт очень ценный. Снимает усталость, практически не фонит, по сравнению с другими. Так что, носи на здоровье. Как вернемся, можешь себе оставить, а можешь Сомычу загнать. Бешеное количество денег стоит. Ладно, друг мой, пора нам и за дело приниматься. Уже за полдень перевалило, а нам еще и обратно топать. Сам просил как можно быстрее. Давай искать камешек.