Круг Девятирога

– Если бы ты, лад-лэд, видел мою лабораторию в Суонаре, то даже не стал бы задавать этот вопрос. Конечно же, без необходимых ингредиентов, без оборудования и приборов здесь это сделать невозможно.

– В твоей лаборатории в Суонаре есть готовая вакцина?

– Да, но всего две дозы.

– Это хорошо, – удовлетворённо сказал я.

– Разумеется, хорошо! – кивнул лейб-лекарь. – Как только ты победишь императора, они будут твоими. У тебя и одной из твоих жён не будет проблем с потомством.

Я не стал посвящать Тико в свои планы. Просто продолжил расспросы.

– Когда ты изобретал своё средство, смог ли ты выделить вещества, наличие которых в организме делают мужчину мужчиной, а женщину – женщиной?

– Да, я нашёл такие вещества. Я назвал их мужиум и жениум. Но откуда ты об этом знаешь? Я не говорил об этом никому! Вообще никому, даже императору!

– Мне много чего известно. И я могу поделиться с тобой своими знаниями, но при одном условии.

– При каком? – подозрительно спросил лейб-лекарь.

– Все силы, всю оставшуюся жизнь ты должен положить на то, чтобы исправить сделанное тобой, вернуть несчастным бепо радость отцовства и материнства.

– Не знаю, как и быть, Светлый… – Лэд Тико развёл руками. – Конечно, в принципе такое возможно: мои исследования это подтверждают. Но сделать это без лаборатории, без помощников…

– Лаборатория у тебя будет. Помощников найдём. Кстати, вот первый. – Я указал на А-Ту.

– Бепо? – удивился лейб-лекарь. – Но бепо запрещено…

– Выброси из головы: в Одессе этот запрет не действует. К тому же кто более рьяно может взяться за решение этой проблемы, как не бепо?

– Утверждение не лишено здравого смысла. Что ж, задача поставлена…

– И ещё один вопрос меня интересует. Нейроперекоммутацией Неутомимых тоже ты занимался?

– Было бы глупо отрицать, потому что делается это на омолаживателе, а управляться с ним умел только я.

– Скажи, а обратную операцию ты бы смог сделать? В моей армии служат несколько человек из бывших Неутомимых, которые приближаются к критическому возрасту. Я бы очень не хотел их потерять.

– Да, я бы смог это сделать. Мало того, я единственный человек на Ланеле, который бы смог это сделать, хотя это и потребовало бы неимоверных усилий. Безусловно, я бы помог тебе, лад-лэд, но – увы! Омолаживатель, существовавший в единственном экземпляре, вместе со всем Подземным Городом погребён внутри скалы при землетрясении.

– Подземный Город цел, и я имею туда доступ, – сообщил я лейб-лекарю и увидел, как побледнело его лицо. – Так ты поможешь мне?

– Нет… – с трудом выдавил он из себя.

– Однако ж, лэд! Обещать что-либо, зная при этом, что выполнения обещанного с тебя не потребуют – это как-то неблагородно!

– Я больше не хочу этого делать! На одну операцию по нейроперекоммутации требуется энергия двух человек. Вся! – слабым охрипшим голосом произнёс лейб-лекарь. – Ты готов к этому, Светлый? Готов пожертвовать жизнью двоих, чтобы излечить одного?

Я в задумчивости прошёлся по каморке:

– Двоих… То есть ты подключал их к омолаживателю по очереди?

– Да. И только иногда, очень редко, второй оставался в живых.

– А если в качестве доноров для операции взять не двоих человек, а двадцать? Двести? И от каждого взять лишь понемногу энергии, жизненной силы?

– Ну конечно же! – Его лицо прояснилось. – Это так просто! Почему же я сам не пришёл к этому выводу?!

– У тебя не было такой цели.

Итак, это не вымысел и не слухи: вакцина от бесполия действительно существует. То, что её мало – не проблема: на «ксероксе» препарат можно будет размножить в любом количестве. Главное – раздобыть образец, который находится в Суонаре, в лаборатории лейб-лекаря. Проникновение на территорию имперской столицы стало насущной необходимостью. Но как это сделать? Именно этот вопрос со всех сторон рассматривался на заседании Генштаба. Первый путь – тайный подземный ход – более недоступен. Дима предложил применить уловку врага и попасть в Суонар под видом конвоя. Однако, вспомнив простреливаемый со всех сторон коридор за воротами Большой Стены, я напрочь отверг этот план. Оставался ещё лифт, но он бдительно охранялся. Спуститься по нему, не устроив переполоха, невозможно. К тому же управлялся лифт снизу. А ну как остановят нас на середине? Что тогда делать?

– Так ведь спускаться – это тебе не подниматься! – высказал своё мнение Петя. – Проще простого: по верёвочке!

– И ты сможешь найти надёжную верёвку длиной в полтора силя? – спросил я. – Даже если бы мы нашли такую, то спускаться в целях безопасности пришлось бы поодиночке. Сколько времени это займёт? И будет ли уверенность в том, что внизу не поджидает дюжина-другая арбалетчиков, которая превращает в дикобраза каждого, кто спустится? Нет, вариант с верёвкой нам не подходит. Проникнуть в Суонар необходимо быстро и всем сразу. Но в одном ты прав: спускаться – не подниматься. Твои слова натолкнули меня на одну идею.

На «изобретение» парашюта ушло несколько дней, в течение которых на большом пляже мы организовали целое небольшое производство. Я раскраивал Мечом лежащие на песке полотнища впрок наштампованных палаток, а два десятка мобилизованных для этого женщин сшивали куски воедино.

Вся моя идея чуть не накрылась большим медным тазом, когда встал вопрос: из чего делать стропы? Пеньковые верёвки, которые использовались в крестьянском хозяйстве, решительно не годились, а капроновых, естественно, взять негде. Я в задумчивости расхаживал взад-вперёд по берегу моря (на ходу мне всегда лучше думается), а женщины отдыхали, ожидая дальнейших моих указаний. Они о чём-то болтали между собой, а одна из них, молоденькая симпатичная девушка по имени Ду, пользуясь свободной минуткой, принялась расчёсывать костяным гребнем свои роскошные, волнами ниспадающие ниже колен огненно-рыжие волосы. Я невольно залюбовался ею. Чем-то она мне показалась похожей на эллинку из Древней Греции. Наверное, точно так же много веков назад юная гречанка расчёсывала свои роскошные локоны на берегу Средиземного моря, а потом, в минуты грозной опасности для своей Родины, вместе со своими соотечественницами без колебания остригла их и отдала мужчинам, чтобы те свили из них верёвки и починили снасти боевых галер.

Стоп! Верёвки! А ведь это выход! Если из волос сплести шнур, – именно сплести, а не свить! – получится как раз то, что требуется. И при этом совершенно не обязательно стричь всех женщин Одессы: достаточно нескольких волосков.

Моя просьба несколько озадачила Ду, но, конечно, отказать в таком пустяке она не могла.

– Я буду рада, если это чем-то поможет Светлому лад-лэду, – пролепетала она.

Я аккуратно, стараясь, чтобы ущерб оказался незаметен, срезал прядь волос с её головы, а затем отпустил женщин. Хихикая и перешёптываясь, они ушли в Одессу, а я отправился в Подземный Город, и через несколько часов у меня уже имелся огромный ворох рыжих шелковистых локонов.

На следующий день работы по изготовлению парашюта пошли гораздо медленнее. Мне нужен был всего лишь один прочный шнур, который потом можно будет «растиражировать». Но ведь не посадишь же двадцать человек плести одну верёвку! Единственно, как можно ускорить процесс – плести с двух сторон. Поэтому, выбрав из женщин тех, у кого плетение получалось наиболее удачно и сноровисто, я оставил четверых, чтобы работали попеременно: всё-таки работа тонкая и утомительная. К концу дня работницы успели изготовить полуметровый кусок золотистого шнура толщиной с бельевую верёвку. Я попробовал его на прочность и остался доволен. В дальнейшем женщины приноровились к работе и шнур стал нарастать по метру в день. Муму, заглянувший поинтересоваться, для какой надобности я затребовал у него работниц, долго восхищённо цокал языком, а потом сказал:

– Хороша верёвочка! Ох, хороша! В любом хозяйстве сгодится! Вот тока бы подлиньше, локтей в двадцать хотя бы…