Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 19 из 86

при свете костра. Молчание тянулось так долго, что пора было его нарушить.

Заметив, что жаркое почти готово, она посоветовала Сэму держать ухо востро, потому что у нее есть план оттолкнуть его, схватить вертел и скрыться в кустах, чтобы без помехи набить себе живот. В шутке была изрядная доля правды. Аромат пропитал неподвижный воздух и висел густой, почти видимой дымкой. Он был божественным. Сэм отшутился, что, раз так, будет поддерживать малый огонь и настолько затянет процесс, что она упадет в голодный обморок. После чего он, конечно, присвоит жаркое целиком. Тем временем он соорудил приправу из давленых ягод и щедрой порции джина, потом начал колдовать над потрохами. Лидия решила не уточнять, как он намерен их использовать.

Блюдо получилось до того изысканное, что она забыла обо всем и опомнилась, только обглодав последнюю косточку.

– Продиктуешь рецепт? – промурлыкала она, вытирая жирные пальцы о край подола, все равно с платьем можно было проститься навсегда. – Я его отдам… кухарке в Блейкотте.

Боже, она чуть не сболтнула «нашей кухарке»!

– Это ни к чему! – засмеялся Сэм. – Все равно у нее не будет главного компонента.

– Зайца, что ли?

– Голодного желудка.

Костер догорал, но и в том слабом свете, что исходил от кострища с тлеющими головнями, можно было разглядеть на его губах улыбку. Губы эти казались совсем темными. Лидия запоздало сообразила, что это от черники и что сама она выглядит не лучше. Две грязнули!

Она засмеялась, но почти сразу посерьезнела. «Дамский угодник, – подумала она. – Ковбой, повар и дамский угодник. Целый букет достоинств».

В отличие от Роуз Лидия никогда не интересовалась красавчиками, во всяком случае, из ее собственного круга. Не потому, что внешность не играла для нее никакой роли, а из гордости, потому что не имела бы успеха среди обаятельных повес. Она была прямой противоположностью женщинам, которые им нравились. Чтобы кружить голову, ей недоставало пышности форм, изворотливости ума и жестокосердия. На роль жертвы она не годилась тоже, так как была слишком независима и перечила на каждом слове.

Но как насчет сердечных желаний? Каково ее истинное отношение к такому типу мужчин? Взять, например, Боддингтона. Он принимает ее такой, какая она есть. В этом его главное и неоспоримое достоинство. А если бы наряду с прекрасной душой он обладал внешней красотой и обаянием? Выиграл бы он от этого?

Глупый вопрос! Конечно.

Выходит, ее влечет к мужчинам типа Сэма Коди?

А если и так, что в этом плохого? Возможно, дело в том, что до сих пор ей не приходилось сталкиваться с такими, как он.

– Пить хочешь? – спросил Сэм.

Она помигала, не сразу осмыслив вопрос.

– Ах, пить! Еще бы.

Сэм что-то ей протянул. Бутылку джина. Лидия нашла эту шутку на редкость глупой.

– Прости, но я предпочитаю воду.

– Я тоже. Неподалеку отсюда есть болото, можем до него прогуляться. Если повезет, заметим его раньше, чем увязнем. Насколько я помню, другой воды нам сегодня не попадалось. – Он покачал бутылкой; – Короче, могу предложить только спиртное.

Лидия сдвинула брови, думая: этого только не хватало!

– Как хочешь. – Он пожал плечами. – Лично я выпью.

Она выпятила нижнюю губу, решая. Бокал мадеры, предписанный доктором на ужин как кроветворное, не имел никаких дурных последствий.

– Ну ладно, я тоже немного выпью. Надеюсь, джин хорошо утоляет жажду.

– Как ничто другое, – серьезно заверил Сэм.

Он ловко вытащил пробку, принюхался к содержимому, кивнул и протянул бутылку Лидии, как бы говоря: дамы в первую очередь. Она приняла ее, неуверенно поднесла к глазам и прищурилась на отсвет костра в прозрачной жидкости. Осторожно вдохнула запах. Он не был отталкивающим, даже наоборот, напоминал запах свежей сосновой хвои. Рот немедленно пересох от жажды. Лидия поднесла к губам горлышко и сделала большой жадный глоток. Джин был так крепок, что пролился внутрь, как вода, и лишь через пару мгновений обожженное горло отозвалось болью. В попытках остудить его Лидия глубоко задышала, но чересчур с этим поспешила, и спиртное попало не в то горло, так что в конце концов она страшно раскашлялась, как персонаж глупого водевиля.

– Из горлышка пьют мелкими глотками, – назидательно произнес Сэм, наклоняясь, чтобы похлопать ее по спине.

Лидия судорожно закивала. Когда приступ затих и слезы перестали струиться из глаз, она повторила попытку с большим успехом. В самом деле, мелкие глотки почти не обжигали.

Бутылка перекочевала к Сэму. Прошло совсем немного времени, и с Лидией стало твориться нечто странное. В ушах возник легкий гул, в голове появилась приятная легкость, а в душе – чувство освобождения. Она сама себе показалась находчивой, ко всему пригодной, на все способной. Что было тому причиной? Должно быть, все сразу. Джин вместо воды, костер вместо камина, ужин, съеденный руками. И чужестранец, не снимавший шляпы ни днем, ни ночью (он надел ее сразу, как только были съедены последние ягоды). Внезапное любопытство заставило ее спросить:

– Что за работу предложили ковбою.;, то есть сыну ковбоя… здесь, за океаном? Чем ты занимаешься?

В самом деле, разве это не странно? После Дикого Запада – и вдруг английские болота!

– Ничем, – ответил Сэм, возвращая ей бутылку. – О работе придется забыть. Я должен был приступить к ней в сентябре как человек женатый. Не явившись на венчание, я подписал себе приговор, и теперь остается только вернуться домой.

– Ну хорошо, а чем ты должен был заниматься? – Лидия рассеянно отпила еще немного джина.

Получив назад бутылку, Сэм не сразу поднес ее к губам, а бросил на Лидию долгий взгляд из-под широких полей шляпы. Видно было, что он искренне забавляется.

– Как это чем? Разве не ясно? Я был бы наемником. – Заметив неодобрительный взгляд, он расхохотался. – Не волнуйся, я не хотел сказать «наемным убийцей». Просто кое-кто распоясался, и надо было… ну, скажем, поговорить, привести в чувство, а то и припугнуть малость, чтобы взялись за ум.

– Вот как… – протянула Лидия.

– Да, вот так. Согласен, не слишком изысканное занятие, зато у меня это отлично получается. Еще выпьешь?

– Чуть позже. И ты скучаешь по любимому делу?

– Дело это привычное, а не любимое, – резко возразил Сэм. – С тем же успехом ты могла бы спросить, скучаю ли я по спасению юных леди из тонущих дилижансов. Мне нравился конечный результат, а не сам процесс. Будь у меня выбор, я бы лучше покачивался в гамаке с бутылкой текилы под рукой и…

– Что такое текила?

– Немного напоминает джин, но делают ее из кактусов, – пояснил Сэм со смешком. – Так вот, с бутылкой текилы под рукой и дешевым романом на груди.

– А, так ты грамотный! – поддразнила Лидия. – Вот уж не думала. Вы с моим братом поняли бы друг друга: он обожает дешевые романы.

В следующую секунду она пожалела о своих словах. Ненамеренно они попали в больное место. Рот Сэма искривила такая гримаса, что больно было смотреть.

– А что такое дешевый роман в твоем понимании? То, что может осилить даже ковбой с Дикого Запада? Прямая противоположность изящной словесности?

Лидии пришло в голову, что им никогда не найти общего языка. В ней то и дело подавали голос предрассудки и самомнение ее класса, а Сэм был слишком обидчив, чтобы пропускать мимо ушей неосторожные замечания. Но откуда у него в лексиконе такие выражения? «Изящная словесность», of скажите на милость! Где он их набрался?

Чтобы выиграть время, Лидия молча протянула руку за бутылкой и хорошенько приложилась к джину.

– Может, объяснишь наконец, чем тебе не нравится слово «ковбой»?

– Для многих это аналогично слову «олух». Или, если хочешь, «деревенщина».

– Но ведь ты ни то и ни другое.

– Очень мило с твоей стороны. Но я в принципе не терплю предубеждения, ни от кого, даже минутного.

Лидия понимающе кивнула и позволила забрать бутылку. Потом она положила подбородок на колени, обвила ноги руками и уставилась на тлеющие угли. Продолжать разговор не хотелось. Чувство довольства, тепло костра и ночная тишь располагали к молчанию. Все же она произнесла совсем тихо, больше для себя самой: