Страница 4 из 16
После окончания будапештской гимназии Роберто был призван в армию. Далее - кадетское училище, фронт, русский плен и возвращение в Европу по замысловатому маршруту - через Дальний Восток, Китай, Цейлон и Сирию. Но к отцу он почему-то не вернулся. Жил в Италии, работал на заводе, вступил в компартию, участвовал в операции против группы Савинкова и даже вынужден был перейти на нелегальное положение. Революционная деятельность сочеталась с учебой: "красный барон" закончил воздухоплавательный факультет Миланского политехнического института, а в Риме получил пилотское свидетельство.
Год 1923-й: провал и эмиграция в Советскую Россию. Последующие шесть лет Бартини служил инженером-механиком - на Научно-опытном аэродроме в Москве и в 1-й миноносной эскадрилье Морских сил Черного и Азовского морей. В 1929 году он участвовал в подготовке к перелету в США туполевского АНТ-4. На следующий год Бартини вышел в отставку, возглавил конструкторскую группу в НИИ ГВФ и построил самолет с удивительно чистыми обводами - "Сталь-6". "Я словно увидел прекрасную обнаженную девушку", - рассказывал полвека спустя бывший летчик-испытатель, которому позволили взглянуть на этот сверхсекретный самолет. Благодаря прекрасной аэродинамики машина показала скорость 420 км/час - на сто пятьдесят километров больше, чем у лучших истребителей тех лет.
Через два года Бартини сконструировал истребитель "Сталь-8": 630 км/час! Серийные машины достигли такой скорости через пять-шесть лет. Затем строится стальная амфибия ДАР - "дальний арктический разведчик" - и двухмоторный пассажирский самолет "Сталь-7". Бартиниевская "семерка" имела исключительные по тем временам летные данные: скорость 450 километров в час и дальность 5000 километров. Осенью 1936 года эту машину показали на Парижской авиационной выставке.
"Сталь-7" готовили к кругосветному перелету, но этому помешал арест "итальянского шпиона" Бартини. В 1939 году "семерку" спешно переделали в дальний бомбардировщик ДБ-240. Первоначально он предназначался для ударов по Англии и Франции, а также по их базам на Ближнем Востоке. Находясь в заключении, Бартини консультировал этот проект: поздно вечером тюремная "маруся" доставляла его в КБ, а утром увозила обратно.
Бомбардировщик пошел в серию под маркой Ер-2 - по имени парторга В.Ермолаева, возглавившего коллектив после ареста главного конструктора. В Воронеже и Иркутске было построено четыреста самолетов. В ночь на 10 августа 1941 года три Ер-2 421-го авиаполка бомбили Берлин, а 12 ноября полк нанес удар по железнодорожному вокзалу в Варшаве, куда должен был прибыть поезд Гитлера.
В московском, омском, казанском и таганрогском тюремных КБ (в просторечии - шараги) Бартини работал над проектами сверхзвуковых перехватчиков и широкофюзеляжных транспортных самолетов. Освободился после войны. По заказу оборонного общества он сконструировал рекордную машину для беспосадочного перелета вокруг Земли - двухмоторную, трехфюзеляжную, с крылом большого удлинения и двумя стабилизаторами. Но с постройкой дело затянулось, а затем проект закрыли. Любопытно, что сорок лет спустя американцы выбрали именно эту схему для кругосветного "Вояджера".
В 1952 году Бартини уехал в Новосибирск. Там он разработал эскизный проект межконтинентального бомбардировщика-амфибии А-55, фронтового А-57 и пассажирского самолета "Е". Скорость - 2200-2500 км/час. Эти машины так и не стали строить, но через десять лет аэродинамические расчеты и чертежи крыла пассажирского "сверхзвуковика" были использованы при создании знаменитого Ту-144. Туполев позаимствовал у Бартини и конструкцию носовой части: на взлете и перед посадкой "клюв" опускался, и пилоты получали отличный обзор вперед-вниз.
В апреле 1956 года барон вернулся в Москву. Он предложил флоту новый проект - амфибию вертикального взлета. Летавший прототип этого уникального самолета и поныне стоит без крыльев на поле Монинского авиамузея: смерть конструктора подрезала машине крылья - в самом прямом смысле. Остались невостребованными и другие бартиниевские разработки - монорельсовый поезд на магнитной подушке, десантный экранолет колоссальной грузоподъемности, летающий авианосец (проект "2500"), орбитальный космоплан, грузопассажирский самолет для местных линий... Тем не менее в 1967 году барона наградили орденом Ленина и только что учрежденным орденом Октябрьской революции - за номером 1.
Авиаконструктор С.Ильюшин сказал о Бартини: "Его идеи будут служить авиации десятки лет, если не больше". Даже при жизни "непонятого гения" многие пользовались бартиниевскими идеями, расчетами и целыми комплектами чертежей, по простоте душевной не ставя в известность автора. Это продолжалось и после смерти конструктора: были защищены кандидатские и докторские диссертации, получены десятки авторских свидетельств. Не пропадать же добру! Тем более, что по закону покойник не может быть соавтором, - это объяснили тем соискателям, которые ставили его имя перед своим.
Роберт Людвигович умер в декабре 1974 года. Через неделю после похорон в 10-м управлении Минавиапрома была образована комиссия по разбору и изучению материалов покойного конструктора. Все, что касалось авиации, комиссия передала в ОКБ им. Бериева - "в целях использования". Оттуда бумаги поступили в Научно-мемориальный музей Н.Е.Жуковского. Куда меньшее внимание было уделено другим работам Бартини. Это видно даже по актам: по одному документу в квартире найдено 322 листа по теоретической физике, по другому - 1014!
Так получилось, что некоторые рукописи Бартини и отдельные автографы оказались у его коллег - людей честных и достойных. Один из таких документов много лет хранился у старшего научного сотрудника ЦАГИ В.Казневского. Всего несколько слов на листке, вырванном из большого блокнота: "Знакомство с Булгаковым. Роман о дьяволе". Но весной 92-го Виктор Павлович умер, а еще через полгода в его доме, расположенном неподалеку от метро "Кропоткинская", во 2-м Обыдненском переулке, случился сильный пожар. Бумаг почти не осталось: то, что пощадил огонь, уничтожили струи брандспойтов.
5. ИНОСТРАННЫЙ КОНСУЛЬТАНТ
"Роман о дьяволе" Михаил Булгаков начал писать в 1928 году. Он объяснял друзьям, почему избегает даже малейшего сходства Воланда с какой-нибудь реальной личностью: "Не хочу давать повода любителям разыскивать прототипы. У Воланда никаких прототипов нет".
На нет и суда нет. Случайно совпало: булгаковские герои - иностранный консультант Воланд и инженер Рейн - "хорошо знакомы с пятым измерением". А в первой редакции романа инженером назвался сам таинственный иностранец.
Весной 1930 года комбриг Роберто Бартини уходит в отставку и поступает на работу в Центральное конструкторское бюро - на должность... консультанта! Именно в те дни Булгаков сжег первый вариант романа - о приезде в Москву инженера Фаланда. Этим именем назвался Мефистофель в одном из эпизодов "Фауста". Но в последних редакциях загадочный иностранец стал Воландом - по имени древнескандинавского кузнеца-"авиаконструктора" (варианты: Волант, Велент и Вилант). Энциклопедия "Мифы народов мира" сообщает: "В некоторых вариантах сказания о В. он улетает на летательном аппарате, изготовленном из перьев птиц".
Воланд - "пожалуй, немец": чувствуете сомнение? А в одной из ранних редакций романа его зовут... Азазелло Воланд! Позднее это "итальянское" имя отошло телохранителю. ("Мессир, мне больше нравится Рим!"). Исчезло также итальянское окно в гостиной "нехорошей квартиры". Можно предположить, что Булгаков убрал самые прозрачные намеки на "итальянского шпиона" Бартини: иностранный инженер становится историком, а особые приметы запутываются ("маленького роста" - "росту громадного"). Но остался возраст - "лет сорока с лишним", - брови "одна выше другой" и серый берет: точно такой же Бартини носил до ареста и после освобождения. "Совпал" даже перемежающийся акцент: иногда "итальянское" грассирование Бартини пропадало, и барон изъяснялся на чистейшем русском наречии.
В предпоследней редакции романа Маргарита летает над морем на летающей лодке. На Воробьевых горах Воланда и его свиту атакует истребитель. А в рукописи 1932 года есть место, где директор Варьете Римский (!) напряженно размышляет: как мог Степа Лиходеев оказаться во Владикавказе (в последней редакции - Ялта) всего за два часа? "Римский представил себе Степу в ночной сорочке, торопливо влезающего в самый-самый, делающий, скажем, триста километров в час аэроплан, и тут же сокрушил эту мысль как явно гнилую. На таком далеко не улетишь. Он представил другой самолет, военный, сверхбоевой, шестьсот километров в час".