Страница 11 из 24
- Калао, ты хочешь сказать?
- Да, именно так... Калао.
- Я тоже разглядел их - птиц-носорогов. Вот бы подстрелить хоть одну.
Произнесенные слова были порохом, брошенным на уголья. Пятки у парижанина буквально зачесались. Он моментально схватил ружье шестнадцатого калибра и кинулся в ту сторону, куда полетели будущие экспонаты его коллекции.
Не прошло и двух минут, как один за другим прогремели выстрелы. Опытный охотник сказал бы: "дело плохо".
Именно так подумал Андре, спокойно сидя на складном стуле. Вскоре показался Фрике расстроенный, весь в поту и без добычи.
- Не повезло, но виноват сам, неловкий я дурак!
- Просто ты явно поторопился. Бросился за летающими носорогами как сумасшедший, не соотнеся высоту деревьев с дальнобойностью ружья. Ну, какова, по-твоему, высота этих теков?
- Да метров сорок.
- Не угадал. Прибавь еще двадцать, и будет, пожалуй, верно.
- Неужели вправду шестьдесят?
- Если не больше. Но уж никак не меньше. Шестьдесят метров - приличное расстояние даже при горизонтальном прицеле, а когда приходится стрелять почти вертикально, то ружья шестнадцатого калибра уже явно недостаточно, тем более что эти огромные птицы очень живучи.
- Хорошо. Я возьму винтовку "Экспресс".
- И что же ты получишь? Птица будет разнесена в клочки. Прихвати лучше ружье восьмого калибра, оно как раз подойдет.
- Уже взял и скоро вернусь.
- Да что с тобой? Постой. Можно подумать, что в тебя вселился бес.
- Бес охоты, господин Андре!
- Очень рад, но нужно же хорошенько все обдумать. Мы не в Босе. Во-первых, добавь патронов в сумку, чтобы иметь полный запас: двадцать - с дробью и десять - с пулями. Во-вторых, возьми кожаный мех с горячим кофе и несколько сухарей.
- Это для того, чтобы отойти на два километра?
- Никогда не знаешь заранее, где остановишься в первобытном лесу.
- Я через час надеюсь быть дома.
- Я тоже на это надеюсь, иначе не отпустил бы тебя. Но ты не ребенок. Да и ради пары калао стоит сделать прогулку. Ты увидишь странную птицу длиной в один метр двадцать сантиметров от клюва до хвоста с белым брюхом и черно-сизыми перьями прелестного отлива на спине и крыльях. Хвост белый с черной полосой. На голове хохолок из тонких перышек. Во всем этом не было бы ничего особенного, если бы не размеры и, главное, не престранная голова птицы. Вообрази: клюв длиной тридцать пять и толщиной у основания десять сантиметров. С загнутым назад, как у четвероногого носорога наростом, достигающим восьми сантиметров.
- Должно быть, тяжеловесное создание!
- Ничуть. Нарост ведь не из плотного вещества, а из ноздреватого, губчатого. Он только сверху прикрыт роговой оболочкой, прочной, но тонкой, и не утяжеляет птицу. Вытянутый клюв и короткие лапы не позволют калао клевать пищу, подобно маленьким воробьям, или терзать ее, держа в лапах. Поэтому они должны глотать ее всю разом. Схватив концом клюва ягоду, зерно или плод, пернатые носороги подбрасывают добычу кверху, с ловкостью жонглеров ловят ее и глотают.
- Помню, я видел, как туканы делали то же самое своими клювами, напоминающими по форме банан.
- Совершенно верно. Туканы* очень похожи на калао, но они гораздо меньше. Однако оставим теорию: первый же выстрел научит тебя большему, чем я могу рассказать.
______________
* Туканы, перцеяды - семейство птиц отряда дятлообразных.
- Вы меня совсем раззадорили. Бегу! Пока, господин Андре!
- До свидания, мой друг. Смотри же возвращайся не с пустыми руками.
Молодой человек, воспользовавшись разумным советом, взял все необходимое и проворно потрусил в тековый лес.
Едва он сделал десять шагов, как услышал за собой топот маленьких ног его догонял Яса.
Первой мыслью парижанина было отослать ребенка обратно, но мальчуган смотрел на него с такой любовью, протягивал с такой мольбой свои маленькие ручонки, повторяя "Флике!", что юноша передумал.
- Господин Андре, мальчик пойдет со мной! - крикнул он.
- Очень рад. Тогда ты не заберешься чересчур далеко и скорее вернешься.
Через четверть часа молодой человек дошел до места, куда, по его расчету, перелетели вспугнутые свистком калао. Они, по всей вероятности, сидели теперь на кронах самых высоких деревьев.
Охотник шел тихо, осторожно, стараясь не бряцать своим грозным ружьем и захватить птиц врасплох. Вдруг опять послышалось щелканье клювов, хлопанье крыльев, какое-то мычание. Очевидно, птицы услышали приближение человека. Стая снова перелетела.
"Ну что ж, буду их преследовать, - решил Фрике. - Однако я уже вспотел, а мальчик идет как ни в чем не бывало. Я скоро высуну язык, а он совершенно не устает. Эти туземцы просто из бронзы отлиты. Впрочем, если парень притомится, мы отдохнем, а пока следует идти вперед и вперед, чтобы не возвратиться, не дай Бог, с пустыми руками".
ГЛАВА 8
В погоне за калао. - Калао весит совсем немного. - Лицом к лицу с королевским тигром. - Отступление. - Тигр убит. - В обратный путь. - На том же месте.
Андре говорил: "Никогда не знаешь заранее, где остановишься в первобытном лесу". Вскоре парижанин убедился в справедливости этих слов.
Калао летают тяжело и неуклюже, восполняя недостаток летных качеств чрезвычайной осторожностью. Чем бы они ни были заняты - чисткой ли перьев, срыванием ли плодов с деревьев или просто мычанием, они все время настороже, внимательно приглядываются и прислушиваются.
При малейшей опасности птицы шумно взлетают и приземляются в другом месте, метров за двести. При этом они тяжело усаживаются на ветку и забавно раскачиваются, точно чашки весов, опуская книзу то голову, то хвост, словно изучая, какая их часть в этот раз перетянет.
Видя, сколь неуклюжи и смешны калао, неопытный охотник думает, что без труда настигнет птиц, стоит только к ним осторожно подкрасться. В это заблуждение его вводят сами калао, коварно подпускающие человека на довольно близкое расстояние.
Полный надежды, он тихо пробирается, прячется, замирает, и вот, казалось, уже готов вскинуть ружье, как вдруг вся стая подымается и уносится с нестройным криком, доводя охотника до исступления. Именно такой бесплодной погоней увлекся Фрике.
Незаметно для себя он часа полтора ходил от дерева к дереву, надеясь подстрелить хотя бы одну-единственную птицу.
Парижанин не раз приближался к стае на близкое расстояние, но не стрелял, считая ружье шестнадцатого калибра недостаточно дальнобойным и забыв, что захватил вместо него восьмикалиберное. Наконец усталый, измученный, расстроенный, выстрелил с отчаянием в самую середину улетавшей стаи.
Оглушительный звук прогремел и затих. С верхушки тека послышалось жалобное:
- Кр-а-а!.. Кр-а-а!.. Кр-а-а!..
Одна из птиц, настигнутая полным зарядом дроби, повисла вниз головой, судорожно цепляясь лапой за ветку.
- Ура! - возликовал молодой человек. - Ну, сударыня, спускайся скорее, дай на тебя посмотреть. Так... Коллекцию ты украсишь, это верно.
Калао перестала кричать и, сорвавшись, упала на землю. Яса с победным кличем бросился поднимать добычу, а француз, поставив ружье у дерева, запрыгал как ребенок.
- Спасибо, мальчик, но положи птицу, ведь она с тебя ростом и, должно быть, очень тяжела. Силач! Несешь ее как воробья. Ба! Да она прелегонькая! Вот штука-то! Настоящий фокус! Величиной с дворового гуся, а весит вместо тридцати килограммов не более полутора. Странно, странно... Такая легкая и так плохо летает! Впрочем, тем удобнее ее нести.
Если бы Фрике был лучше знаком с анатомией пернатых, то не назвал бы фокусом малый вес калао. Он знал бы, что так называемые атмосферные мешки или резервуары, в которые воздух поступает через легкие, у них особенно развиты. От этого птица и оказывается такой легкой.
Юноша полюбовался своим трофеем - глянцевитым черно-синим оперением спины и белыми перьями подбрюшья, подивился на громадный клюв с красным наростом.