Страница 3 из 7
Глава третья
Барс на тропе
Он забрался в свои "Фольксваген", положил руки на руль, а подбородок - на руки, задумчиво уставился вперед. Впереди был пыльный двор с поломанными качелями, двумя бабками на скамейке и энергичным крупным эрделем, таскавшим за собой девчонку лет десяти в ярком спортивном костюмчике. Небогато. Данилу было совершенно ясно, что дело ляжет на него. Моментально. На то он и шеф службы безопасности. Пора и отрабатывать толстый ломоть хлебчика с толстым слоем масла и икоркою поверху. Все, и этот "гольф" в том числе. Конечно, последние полтора года он дурака не валял, но то была рутина, даже усмирение Кальмара со товарищи. А теперь... Он был уверен, что правильный мент ни в чем не соврал. Ибо не было им смысла устраивать провокацию столь жалких масштабов, подкидывать паршивую "Эрму", даже не в офис - к одному из сотрудников, убитому вдалеке от фирмы. Ивана свет Кузьмича не возьмешь и провокациями покруче, да и сказки это все, если серьезно - насчет ментовских провокаций. Басенки. Вот если бы шахта всплыла... Но это уже будет не провокация, а выплывшая на свет божий неприглядная правда. Включил рацию. - Шестой. Дежурный пост, - на сей раз откликнулись моментально, как-никак начался рабочий день. - Барс, - сказал Данил. - Где "большой"? - Не появлялся пока. - Вот и лады, - сказал он. - Я буду часика через два, если кто спросит. И отключился. Решение нужно было принять быстренько. Если бы Клебанов сразу поехал к Светке, "рафик" повернул бы не налево, а направо, к мосту. И если бы они узнали про хату в Северо-Восточном и дернули туда, "рафик" опять-таки свернул бы к мосту. А вот областное УВД - как раз в той стороне, куда старлей соизволил проследовать... Лады. Никакого толку не будет от Светки, но все же... Данил завел мотор и свернул направо, к мосту. И задумался над загадкой, которую долго откладывал напоследок из-за ее сложности. Откуда такая спешка? Местный РУОП был конторой резкой и не привыкшей отступать (что, правда, не означало, что контора эта витала в облаках, оторвавшись от замысловатых реалий жизни). И все же... Ладно, убийство, крайне смахивавшее на заказное. Ладно, германская пушечка при трупе. Ладно, бочком и краешком замешан "Интеркрайт". И все же это не основание поднимать спозаранку молодого волчишку из РУОП и заставлять его крутиться так, что искры брызжут из-под когтей. Хватило бы и уголовки на данном этапе. Значит... Значит, толкование одно - что-то есть у них в загашнике. И это не финансы - иначе навалилась бы налоговая, да и то в случае особо серьезном. А особо серьезного-то и нету... Неужели Ванятка, друг детства, все же утаил что-то? Конечно, он после этого последняя сука, но с поезда все равно не спрыгнешь, будешь отрабатывать скушанный хлебушко не потому, что принуждают, а оттого, что сам себя обязанным чувствуешь, обреченным на верность. Не одним ведь самураям дано, бля... Он аккуратно притормозил у нужного подъезда, позади новехонькой "Тойоты" с европейским левым рулем, той, что кличут "круглой". "Тойота" была совершенно идиотского розово-сиреневого колера и сверкала лаком, понятно, как сапоги у гусара. Данил, абсолютно автоматически зафиксировав в памяти номер тачки, не спеша пошел вверх по лестнице. Хвоста по дороге не было, да и сканер-перехватчик он все время держал настроенным на милицейские частоты, но никаких подозрительных переговоров не услышал. И во дворе никого подозрительного не засек, что, впрочем, не есть повод для беспечности - если захотят следить всерьез, ты их не увидишь и не услышишь. Могли прилепить к машине и "пищалку", но это вряд ли - как-никак не в Европах, что-то не слышно было о таком прогрессе, разве что столичные заявятся... В конце-то концов ничего противозаконного он не совершает и не замышляет даже... Навстречу попался рослый хмырь, упакованный по фирме - да не в Гонконг и не в Индию, а в натуральную Западную Европу. Но все равно вульгарностью так и перло - шестерка высокого полета, только-то и всего. Как раз для розово-сиреневой "Тойоты". Прошел, не видя, небрежно задел литым плечом фирмовая наклейка с солнечных очечков, понятно, не отклеена, жует резинку и думает, что он Чак Норрис, благо под полон чего-то такое топырится... Данил ради интереса приостановился. Внизу мягко, почти неслышно заворчал мотор. Точно, сел в "Топоту". Ну и хрен с ним, так и так отложился в памяти... Он нажал белую кнопку. Звонок мелодично замяукал. Дверь распахнулась моментально. - Вот так откроешь однажды - а тебе в лоб вместо привета, - сказал Данил. - И поплывут вещички вереницей... - Но остается надежда, что сначала все же изнасилуют на совесть... мечтательно сказала Светка, поборов легкое удивление. - А я-то... - А ты-то думала, что это мистер из "Тойоты" вернулся? - Данил без приглашения прошел в прихожую и уверенно свернул в комнату. - Ох, милый, я тащусь... Неужели соизволил следить? - Дедукция, самая примитивная, только и всего, - Данил сел в кресло, вынул сигарету и огляделся. Тут и пионер сообразил бы, чем хозяйка занималась долго и старательно - на тахте икебана из простыней в художественном беспорядке, бокалов два, видеокассеты грудой по ковру, а на экране мельтешат голые шлюхи в сложном переплетении, вроде бы среди них иногда мелькает и мужик, но Данил не стал особенно присматриваться. Поднял за горлышко увесистую черную бутылку, держа двумя пальцами, оглядел: - В "Бахусе" - двести штук. Настоящий. Прогрессируешь, подруга? - Коли друг не жмот... - безмятежно сказала Светка, влезла с ногами на тахту и тоже потянулась за сигаретой. - Господи, ты и бутылочку-то держишь так, чтобы не оставить отпечатков. Ну, волчарнк... Ты не грохнуть ли пришел бедную разведенку? - Размечталась. - Ну, тогда хоть трахнул бы... - Перебьешься, - он повернулся к видаку и ткнул пальцем в крохотную клавишу. Незакомплексованные будни простых западноевропейских трудящихся исчезли с экрана. Заодно Данил вырубил и телевизор. - Что это ты с утра такой вежливый? - Съел что-нибудь, - кратко сообщил Данил. Светка, поджав ноги, разглядывала его с капризным любопытством. Черт ее знает, как ей это удавалось, но она и сейчас была свежа и прекрасна - с полурассыпавшимся узлом белокурых натуральных волос, в чисто символически запахнутом халате, с подозрительно блестевшими щеками, еще не отмывшаяся после мужика. - Ну, и что это за мэн с "Тойотой"? - Нет, правда, взревновал? - Надейся... Просто интересно. - А... Вроде тебя - работает на фирме, все у него схвачено, все у него есть... - Ну, так уж и вроде меня? - Ах да... Ты же у нас герой-андроповец. Или кто там, крючковец? Честный частный дефектив... Коньяк будешь? - За рулем. И дело есть. - Ну, я тогда купаться... На скорую руку, - она соскользнула с дивана, не озаботившись запахнуть халат, и направилась в ванную. - Эй! - окликнул Данил. - Говорю же, есть дело. - Ну иди и вытащи меня отсюда... - томно прозвучало из ванной. Он мысленно плюнул, придвинул телефон и набрал номер квартиры в Северо-Восточном. Выслушав пять-шесть длинных гудков, осторожно положил трубку на столик, и она еще пару минут гудела. Но на том конце провода никто так и не отозвался. Окажись там менты, не преминули бы из профессионального любопытства схватить трубочку, ибо тамошний телефон - с определителем номера... Значит, нет их там. Мелочь, а приятно. Он покопался в груде кассет, обнаружил "Всплеск" и включил, не перематывая. Очаровательная русалочка металась в ванной, торопясь высушить роскошный рыбий хвост, чтобы побыстрее обернулся ножками, а забеспокоившийся любовничек колотился снаружи в дверь - дети, мне бы ваши заботы... - Опять ты этой селедкой любуешься? - Очень уж романтично и трогательно, - сказал Данил. - Вот и тащусь помаленьку. - Ты бы лучше от меня тащился, энкаведешник хренов... - Светка уселась на толстый кожаный подлокотник, закинула руку Данилу на шею. От ее бедра сквозь тонкий халат прямо-таки пробирало жаром. Данил с остатками затаившегося где-то глубоко стыда вспомнил, как взял ее впервые год назад - - здесь же, в ванной. Она была подвыпивши, да и он был хорош и ничего не смог с зовом плоти поделать, хоть в комнате и дрых надравшийся Вадька, уголком сознания Данил стыдился тогда, но яростное наслаждение превозмогало все прочие чувства. Да и на трезвую голову выходило в точности так же. Бог ты мои, где он потом только не обладал ею - в машине, на даче, в лесу, на столе у себя в кабинете, так что получались "Тридцать девять с половиной недель", честное слово. И у всех прочих ее мужиков, краем уха друг о друге наслышанных выше крыши, было, несомненно, точно так же. И ничего тут не поделать морали, потому что белокурая генеральская дочка - блядь по духу и призванию, на молекулярном уровне, оттого, должно быть, в жизни ничего не ловила, хоть презервативов терпеть не могла природа старательно берегла совершенную машину для полноценной работы... Тугая грудь с твердым темно-вишневым соском круглилась у самого его лица, но он сказал спокойно: - Вадьку убили. - Да? - она на миг замерла. Но только на миг. И лизнула его в ухо, глубоко проникая языком: - Значит, я отныне - неутешная вдова? И что теперь прикажешь делать - рыдать с драньем волос?.. Вот такое я чудовище, что тут поделать? Милый крючковец, я этого обормота сто лет как выкинула из жизни, держа исключительно для мелких эпизодов, и потому не станем разыгрывать древнегреческих трагедий... - и ее рука с наманикюренными молочно-белым лаком ноготками недвусмысленно поползла к "молнии" его брюк. - Хватит, - сказал Данил, уже чуточку раздраженно. - Было и прошло, кажется, обговорили во всех деталях. Убрала ручки, запахнула халат, села поприличнее. И вообще, покинула чужие колени. Светлана сговорчиво встала, пересела на тахту, сдвинула колени. Она и в самом деле была далеко не дура. Просто-напросто она до жути походила на того негра из анекдота - ну к чему таитянину компьютер и овладение искусством маркетинга, если кокосы падают с пальмы регулярно, а холодов не бывает? Она не ощущала ни малейшей потребности пускать в ход интеллект - были бы деньги на приличную жизнь да череда мужиков. Даже к "расейскому" эрзацу "светской жизни" ее ничуть не тянуло. Данил, если совсем честно, ей в глубине души иногда завидовал - Светка имела возможность жить как нравиться, делать исключительно то, что ей нравится, тут поневоле позавидуешь... - Значит, полный разрыв? - Это, даже не вчера обговорено, - сказал Данил. - Горд самообладанием и преисполнен полового удовлетворения... - протянула она. - Олечка у тебя, конечно, золотце... Ладно, считай, что я самую малость погоревала, не чужие мы с Вадькой были, в самом-то деле... Ну, а ты-то отчего хмур и угрюм? Он тебе что, названый брат? В Афгане заслонил грудью от крылатой ракеты? Ты с ним раз в месяц попивал для оттяжки, вот и все. Кто бы его взял в названые братья, мешок с киселем... Нет, я все понимаю. Прекрасно помню да и представляю, как ты должен был исходить от беспокойства - он у вас сидел на серьезной работе, а я, безалаберная развратница, являла собой уязвимое звено... Только никто так и не собрался меня похитить, чтобы потом слать ему мои фот-ки с ну очень неприличными позами и вымогать ваши тайны. А теперь его вообще нет, и я даже теоретически не могу быть уязвимым звеном. Логично? - Логично, - сказал Данил. - Весьма. - Вот видишь. Что, потащат опознавать? Поеду опознаю. Может, и поплачу, даже наверняка, мы ж, бабы, дуры непредсказуемые... Кофейку сделать? - Сделай, генеральское дите, - сказал Данил примирительно. - И настройся на серьезную волну. Есть о чем поговорить... - Собственно, генеральское-то дите я неполных два года, - уточнила она въедливо. - Армейское я дите, если обобщая. "Нашла отговорочку, - мысленно поморщился Данил. - Тоже мне, дщерь полка..." И все-таки любопытно, за какие такие достижения на амурном фронте папаша в свое время услал ее из Берлина учиться аж за Урал? Сама она, несмотря на язычок без единой косточки, только этот, один-единственный эпизод старательно обходила молчанием. Данил ничуть не удивился бы, окажись вдруг, что именно через нимфеточку Свету кто-нибудь ОТТУДА попытался однажды искать подходы к ее бравому папочке... В жизни такие ситуации встречаются чаще, чем принято думать, и любой историк разведки согласится, что началось еще в библейские времена... Светлана, упархивая на кухню, мечтательно прищурилась: - Живи мы в Чикаго, да не будь папочка столь правильным, попросила бы я его устроить тебе автокатастрофу за то, что бросил бедную девчонку... - Живи мы в Чикаго, бедная девчоночка, я бы тебя раньше пристрелил... пробормотал Данил ей вслед. И задумчиво воззрился на большую цветную фотографию упомянутого папочки. Папочка, этакая моложавая нордическая бестия (хотя и чистых славянских кровей по родословной), стоял себе, уперев кулаки в бока, на фоне немецкой готической церквушки из темно-красного кирпича - верзила в зелено-буро-пятнистом комбинезоне без погон, нашивок и знаков различия, вроде бы даже и не военный, а так... Только папочка и в самом деле мог бы оформить нехилую автокатастрофу, если не десять. И устроить еще много приятного. Для посторонних, то бишь всего окружающего мира, папочка в генерал-майорском чине корпел себе тишайшей штабной крысой в Берлинской бригаде. Данил сам так поначалу и считал только вот когда он вышел в отставку, именно папочка Глаголев звал его в армию, к себе, и, хотя многого не сказал, намекнул столько, что для посвященного человека достаточно. И нетрудно догадаться, что папсик есть пиранья из Аквариума - с большой буквы. Очень даже возможно, что сей скромный генерал-майор был причастен и к операции "Ольха", про которую в свое время писали в обзорах для узкого круга... Американский сержант из расквартированных в Западном Берлине частей однажды решил подкалымитью Забросил в кузов грузовика новейшую управляемую противотанковую ракету, преспокойно приехал на этом самом грузовике в Восточный Берлин и стал нахально рас прашивать народно-демократических полицаев, где здесь КГБ. Между прочим, это в свое время было не так уж и трудно - переехать из Западного Берлина в Восточный с ракетой в кузове, ибо разложившаяся западная демократия к своей безопасности относилась, как деревенская дурочка к трипперу. Полицаи сержанта, ясный день, тормознули и передали старшим братьям по лагерю. Те, убедившись, что ракета и в самом деле новейшая, честно заплатили сержанту твердой валютой и попросили заходить еще. Сержант заезжал еще раза три а потом все-таки погорел, когда, оборзев от безнаказанности, принялся грузить в кузов какой-то секретный агрегат вовсе уж неподъемных габаритов. А может, такая версия была для общественности. И заложила хозяйственного янки какая-нибудь перебежавшая сука, вроде Резуна или Гордиевского. Ну, это дело десятое. И даже если папочка Глаголев не причастен был к гешефту под кодом "Ольха", то замешан неминуемо в другие, столь же "приятные" забавы. Когда бывшая советская армия учинила "поход" из бывшей ГДР, Глаголев оказался здесь, в Шантарске, при штабе Восточносибирского военного округа, где воссоединился со старшей непутевой доченькой. Черт его гам знает, опала для него Шантарск или, наоборот, повышение, рыбка плавает по дну, и пиранья тоже... Во всяком случае, Лара, его младшая дочка, разъезжала по городу Шантарску на подержанном, но приличном "Опеле", имея в кармане надлежащим образом оформленные права, которые, как известно, шестнадцатилетним не особенно-то и выдают. Так что папочка, вполне вероятно, был по-прежнему на коне... Вернулась Светка с подносом, преобразившаяся самым решительным образом - в простеньком платьице и огромных модных очках с простыми стеклами, волосы тщательно зачесаны в конский хвостик. Ни дать ни взять тихая учительница младших классов, томящаяся старая дева. На такой вот облик бедный Вадька, как он по пьянке пожаловался, в свое время и клюнул и даже принял фейерверк постельных экспериментов за всплеск эмоций истомившейся без мужика робкой учителки. Ну, а потом засосало... Светка подала Данилу чашку и села, сдвинув ноги, положив ладони на колени. Оценила быстрым взглядом произведенное впечатление. Верю , - проворчал Данил. Семиклассница, втайне мечтающая о физруке... Похоже. Тебе хоть сказать, как его замочили? Ну? Со всеми признаками заказного. Но у него, радость моя, в кармане была германская боевая пушка с патроном в с I воле и я верю ментам, что не подброшенная Совершенно ни к чему им такое выдумывать... Он у тебя в свое время ни о чем таком не мечтал9 Не припомню что-то, сказала Светлана. Тюфяки, сам знаешь, бывают двух видов одни комплексуют, набивают карманы стволами-кастетиками, а другие и на это не способны. И наш Ваденька был из последних. - А позволь-ка, я у тебя спрошу форменное идиотство... - сказал Данил. Мог он оказаться "внедренкой"? | Нашей, понятно, не штатовской... Что бы ты про такую версию сказала? - Что тебе лечиться пора, - она рассмеялась. - Нет, Данил, это уж и впрямь шизофрения с выкрутасами... Чтобы так играть, нужно быть лучшим опером всех времен и народов - только кто бы такого уникума внедрял в вашу паршивую контору? Этаких суперменов к какой-нибудь Хиллари подкладывают, не ниже... Или мажордомом к британской королеве. - Да я и сам так думаю, - сказал Данил. - Просто приходится крутить на пустом месте откровенную шизофрению... Ничего такого не замечала? Ну, знаешь ведь, детективы читала, да и с папулей до семнадцати жила... - Еще бы. Тебе "Устав противодиверсионных мероприятий" процитировать? - Сам наизусть знал когда-то, - сказал Данил. - Я про Вадьку. - Ну откуда мне знать? У нас ведь в последние полгода отношения были кафкианские и редкие. Приползет раз в месяц на рогах, поплачется, возжелает нежной любви - вот и любишь его из жалости, если никого другого в постели нет. Потом, проспавшись, выскальзывает в дверь, воротя от меня стыдливо мордашку... Вот и все отношения. Ну, набивался обратно, конечно, только я им сыта выше ушей. Мне, Данила-мастер, волк нужен, чтобы по воскресеньям или там по пятницам еще и колотил когда подниму хвост, - вот тогда я буду почти примерная супруга... Данил оглядел "скромную учительницу младших классов" и тяжко вздохнул: - Как, по-твоему, есть такое место, где нет блядей? - А как же. Северный полюс. Южный-то обитаемый... - Значит, ничего? - Ничегошеньки. Что-то такое он пытался нести п пьянке - будто бы его ожидают свершения и великие дела. Но я тебя заверяю - старые песенки, обычныи пьяный бред тюфяка-интеллигента, за пять лет наслушалась так, что рехнуться можно. Честное слово, ничего конкретного. Что-то я не помню, чтобы пластинка за пять лет менялась. - Он к тебе один приходил? - Почти всегда. Только в марте притащил с собой писателя. Лев Костерин не слышал про такого? - Что-то вертится... - Ну, кропает детективы про благородных оперов. И потому на Черского, в областное, весьма даже вхож - А-а, - сказал Данил. - Листал что-то такое, про иконы. Там еще инспектор читал Достоевского... - Ну да, это у него целый цикл. Наш отечественный Мегрэ в ответ на западные происки. Один роман, кстати, так и называется - "Инспектор, который читал Достоевского". Цикл длиннющий, а отечественный детектив нынче в моде, так что этот Левушка не бедствует. Полная противоположность Вадьке. Во всех смыслах. Обещал списать с меня контрабандистку, один в один, да я ему сказала - нет уж. Ну какая из меня контрабандистка? Вот если бы сексбомба из ЦРУ. Но про шпионов он не пишет. Что бы тебе еще повспоминать... - Давай-давай, - сказал Данил. - Отворяй поток сознания. Ты у нас по диплому психолог, вот и изощрись... Светка старательно думала, прикусив нижнюю губу Глаголев-папсик презрительно поглядывал с фото, задрав подбородок с таким видом, словно ему и танк "Центурион" прикупить по случаю - плевое дело. Возможно, так оно и было в этой суматошной жизни... - Знаешь, что самое пикантное? - сказала Светлана. - Что-то за последний месяц мой бывший благоверный закорешился с Ларочкой. Сама их видела в машине, пронеслись мимо с видом полного довольства жизнью. Кто-то их видел в "Жар-птице", а кто-то и там, и сям. Шантарск хоть и миллионный, но в некоторых отношениях городишко ужасно маленький. Ничуть не удивлюсь, если они уже того... Что ты глазки выпучил, как кошка из стишка? Ларке, конечно, до меня далеко, да кровь-то глаголевская, а она - как шампанское, бурлит пузыриками. Просто Ларка конспирироваться умеет, что твой Штирлиц. Даже папсик, волчара такой, свято верит, что Лара у нас девочка, представляешь класс конспирации? - Представляю, - сказал Данил. - Может, с ней поговорить? - Попробуй. Уж передней-то Вадюша наверняка выворачивался, как носок. Только не суйся домой. Папсик тебя ужасно невзлюбил, когда ты отказался отдаться Советской Армии и пошел к Кузьмичу... - Учту, - сказал Данил. - Есть ходы. Самое смешное, Лара на него пару раз поработала. И познакомился он с ней как раз через Вадима. В отличие от старшей сестры Лара обладала ярко выраженными способностями к языкам и после долгого житья в ГДР знала немецкий не хуже родного. Вот Данил ее и завлек в переводчицы, когда писал в гостинице баварцев, прилетевших на переговоры с Кузьмичом. Переводила девочка в самом деле влет, деньги брала непринужденно и потом, насколько он выяснил, ни словечком об этом калыме не протрепалась. В самом деле, тесен Шантарск... - Только не вздумай ее трахать, - сказала Светка. - запутаешься по. жизни. Я баба незамысловатая, а у Ларочки уже сейчас в головке вовсю пашет компьютер. Пискнуть не успеешь, как тебя в тот компьютер загонят и крутить начнут... - Вот интересно, зачем ей Вадик? - спросил Данил. - Надо же с кем-то являться в свете. А Вадик, говоря великодушно, когда не распускал сопли, имел весьма товарный вид. Подсунь ему бабу умеренную, был бы человек как человек, без всяких соплей. Я же не виновата, что ему подвернулась... - устав долго держать образ невинной учителки, закинула ногу на ногу и откинулась на тахту, опираясь обеими руками. - Вот. А больше ровным счетом ничего не могу припомнить. После всего ночного и утрешнего. Подумаю и звякну, если что, а сейчас залягу поваляться... - Что, работа, как всегда, не волк? - Конечно. Светлана давно уже пристроилась в частной конторе по торговле решительно всем, законно производимым и законно произраставшим (кроме разве что пальм и конопли). Тамошний босс, решив шагать в ногу с цивилизованным миром, завел у себя штатного психолога, каковую роль Светка честно и исполняла, вполне профессионально прокручивая тесты и собеседования. И, поскольку вдобавок ублажала стареющего патрона со всем усердием, стала незаменимым кадром, завоевавшим право на многие вольности... Он встал: - Побежал. Звони, если что вспомнишь. - Ага. Олечке привет. Пусть мне звякнет, сто лет не виделись... Во дворе - никого. И ни единой машины. Только поодаль примостился коммерческий киоск, как и полагается, с поддельной водкой и просроченными соевыми шоколадками - между прочим, идеальное место для наблюдательного пункта, во-первых, эти лабазики давно стали неотъемлемой деталью пейзажа, во-вторых, за шеренгами бутылок можно спрятать любую оптику... Данил сел за руль, посидел так, не включая мотора. Опять появилось ощущение зыбкой нереальности, будто откроешь глаза - и нет ни частных фирм, ни частных сыщиков, хоть никто не подозревает еще, что это, изволите ли видеть, "застой", и у тебя нет никаких забот, кроме как сидеть на краешке сиденья, уподобившись сжатой пружине, и - ждать, ждать, ждать... Но вокруг была нынешняя жизнь, никакой другой не предвиделось, и его место в этой жизни было насквозь известно... В Северо-Восточный он поехал самой длинной дорогой, чтобы на всякий случай провериться насчет возможного хвоста в парочке весьма подходящих мест. ...Улица Кутеванова, где обитал покойный, была названа в честь легендарного партизанского командира, в первую мировую ставшего из землемеров штабс-капитаном, а в гражданскую - из штабс-капитанов сущим таежным Наполеоном, лупившим колчаковцев в этих самых краях. Кутеванов, как и все его воинство, в политике не разбирался совершенно, о красных имел самое смутное представление - просто настал момент, когда колчаковцы осточертели сибирякам хуже горькой редьки, и адмиральскую власть скинули повсеместно почти столь же легко, как в восемнадцатом сковырнули редкие кучки большевиков. Потом, когда пришел Тухачевский с армией из военнопленных, сибиряки сообразили, что хрен редьки не слаще. И взбунтовались по новой. На Дальнем Востоке, например, тамошний "зеленый Бонапарт" Лубков, талантливо бивший и семеновцев, и японцев, с приходом красных вновь подался в леса, собрав почти в полном составе тех же самых орлов, и теперь уже красные долго не могли с ним ничегошеньки поделать, пока не применили передовой метод, до которого не додумались в свое время ни Семенов, ни косоглазых генерал Оой, - подослали в отряд проверенного товарища, и засланный казачок положил Лубкова в спину из маузера. Однако Кутеванов предусмотрительно помер своей смертью еще в двадцать первом, увильнув тем самым от будущих политических разборок. Его есаулы, с приходом Тухачевского награжденные почетным революционным оружием, в двадцать втором году поснимали это оружие со стен и вновь подались в тайгу, но понемногу были выловлены и выбиты чекистами, канув в небытие однако бюст Кутеванова до сип пор красовался в запущенном скверике посреди Киржача. Квартира Вадима была, строго говоря, казенная, купленная на деньги "Интеркрайта". Такова уж "селяви", что любой приличной фирме, обосновавшейся в большом городе, никак не помешает иметь в собственности несколько частных квартир. Упаси боже, для самых законных целей - и прибывшего по делам гостя там гораздо пригляднее и безопаснее разместить, чем в гостинице, и банкет для означенного гостя можно устроить, и складировать на пару деньков что-то особо ценное, и разместить филиал офиса. Да, наконец, и самому шефу с особо приближенными лицами есть где "отдохнуть". Но поскольку такая квартира автоматически попадает в облагаемое диким налогом имущество предприятия, обычно изворачиваются, как могут, - чаще всего оформляют долгосрочную "ссуду сотруднику для покупки квартиры" и выправляют все документы на него. Сотрудник, ясное дело, должен быть верным и надежным. А Вадик при всей его мягкотелости именно таковым считался, так что эту квартиру на него и оформили. Правда, в паспорте у него еще стояла прописка с адресом Светкнной квартиры, так что Клебанов если и докопается, то нескоро. Вадик здесь и жил последние три месяца (лялька из Киржача действительно была, но выдержала Вадика лишь полтора месяца), а параллельно хата служила Данилу явочной квартирой. И Данил совершенно точно знал, что там не может оказаться ни анаши в серванте, ни левого автомата в шкафу, ни секретных бумаг в пакете с макаронами. И черного нала там не хранили. Совершенно чистая хата. И все же у Вадика забрали ключи. А это могло означать только одно. Не такие уж лопушистые волчатки в РУОП, чтобы пропустить ключи в описи, там вообще нет лопухов... Тот, кто взял ключи, собирался навестить квартиру. Вернее говоря, наверняка уже навестил ночью. И это был профессионал, можно сказать заранее. В квартире стояла отличная сигнализация, полностью автономная, на японском аккумуляторе. Сунься кто непосвященный, она не подняла бы шума и не пугала бы световыми эффектами, но тотчас же сообщила бы о вторжении в офис "Интеркрайта", на дежурный пост. А оттуда моментально позвонили бы Данилу. Конечно, на любую хитрость есть этот, с винтом. Сигнализацию можно отключить, для этого потребуется сканер размером с дистанционку для видака - одна в Европах такой потянет на пять тысяч зеленых, и кто попало с ним гулять не будет. Посему вариантов два: либо Профессионал все же побывал в квартире, отключив чудо техники и потом включив вновь, либо его там не было, и вообще никого там не было. Просто, как мычание... У подъезда - ничего и никого, способных вызвать подозрение. Идиллия. Данил еще на первом этаже услышал стеклянный звяк, продолжавшийся все время, пока он поднимался на пятый, последний. Источник звяка ему был знаком - это шатеночка из соседней квартиры складывала бутылки в большущий картонный ящик из-под "Голдстара", служивший временной урной до вечернего прибытия мусорной машины. Данил поднимался бесшумно, и она его не заметила, засекла лишь, когда стал доставать из кармана ключи, и они звякнули. Довольно симпатичная, не расплывшаяся еще ля фам лет тридцати. Торопливо запахнула халатик, но Данил успел рассмотреть, что вся грудь и шея у нее в багровых засосах. Если сопоставить это с горой бутылок и тем что ей давно следовало быть на работе, ребус получался простой, вовсе и не ребус даже. - Вернулся? - спросил Данил. - Ну и слава богу. Лицо у нее было ошалело-счастливым. Данил с этой парочкой был мимолетно знаком. Поскольку он несколько раз спускался за почтой в форменных офицерских брюках с красным кантом, соседи его считали по-прежнему находящимся в боевом строю (а Вадика его младшим братом, и ни в том ни в другом Данил их не разубеждал, зачем?). Сами соседи были бюджетниками. Она учительствовала, а он служил лейтенантом во внутренних войсках, и две недели назад отправился в невеселую командировку, держа курс на Чечню. Такие дела. Теперь, как нетрудно догадаться, вернулся в целости и сохранности, гулеванил и любил женушку до упора - простенько и незамысловато живут люди, позавидовать можно.. Она все еще молчала, пунцовая от счастья. Данил понятливо кивнул ей и собрался отпереть дверь, но она трепыхнулась вдруг: - Данила Петрович... Вы ключи вчера никому не давали? Он моментально подобрался: - Да понимаете. Катя, Вадька ухитрился потерять бумажник с ключами и с паспортом... - и видел уже по ее лицу, что попал в точку. - А я сутки торчал на полигоне... Неужели совались, гады? В паспорте ж полный адрес, заходи, кто хочет... - Я еще и подумала! - Так-так-так, - сказал он с видом крайней озабоченности, не столь уж и наигранной. - Лез кто-то? Во сколько? - Уже около полуночи где-то. Сережа как раз курил на площадке с ребятами, а я вышла, очень уж шумели, и тут он идет, ключами поигрывает так уверенно, а сам взглядом все по номерам квартир... И видно, что первый раз тут... Увидел нас всех, постоял, глазами пошарил, с таким видом, будто не туда попал, и тихонько назад. Мужики и внимания не обратили. - Молодец вы, Катя, - сказал Данил. - Вам самой бы милицейские погоны-то носить... - Да он же явно целился на вашу дверь. Видно было. Высокий, черный, вроде цыгана, но, по-моему, не цыган и не кавказец, просто вид такой... Вроде казака. Почему-то сразу всплывает ассоциация с казаком. - Есаул форточный... - проворчал Данил. - А одет, конечно, в джинсы-кожа? - В джинсовом костюме, только не в синем, а в таком словно бы сероватом... Нужно заявить или по крайней мере сменить замок. - Заявлять - дело дохлое, - сказал Данил. - Ну где его искать и что, ученым языком говоря, инкриминировать? А вот замки я нынче же поменяю, спасибо, Катя... Он кивнул ей, отпер оба замка, набрал код. Один-четыре-четыре-два-пять-пять. Шесть кнопок с цифрами на стальной пластинке были не замком модной лет десять назад системы, а ключиком к сигнализации, и довольно надежным, потому что без того самого дорогонького сканера все комбинации методом тыка не переберешь и за сутки. Значит, второй вариант. Плюс везение. ОН пришел немедленно после убийства. Спокойный, холодный профи. Вот только на лестнице гулеванила поддатая компания, наверняка собрались свои, такие же "внутряки", и на ком-то, ручаться можно, была если не полная форма, то штаны с кантами - и профи моментально отступил от греха, не стал разыгрывать троюродного дядю из Мухосранска... Данил на его месте сам поступил бы так же. Он тщательно притворил за собой дверь, накинул цепочку. В квартире он не был три дня - вполне достаточно, чтобы притащить сюда хоть атомную бомбу. Обыск Данил начал, как учили когда-то: двигаясь по часовой стрелке вдоль стен, оставляя центр комнаты с письменным столом напоследок. Перебрал все в серванте, тщательно перетряхнул натасканные сюда Вадькой книги, заглянул под диван, снял с него белье. Ни под ковром, ни под видаком, ни под телевизором - никаких роковых бумаг, таивших зловещие тайны. И в футлярах видеокассет - ничего. Перешел в другую комнату, проделал там те же манипуляции. Никакого улова. И в кухне та же петрушка. В одной из больших деревянных колонок магнитофона умельцами Данила был оборудован тайник, не так-то просто и открывавшийся. В тайнике ничего не оказалось - так и должно быть, коли сам Данил ничего сюда в последний месяц не прятал... Теперь, на десерт - стол. Данил сунул в конверт все дискеты, чтобы показать Ольге. В самом компьютере обнаружилась лишь дискетка с игрой "Черный лабиринт". Ничем серьезным со здешним компьютером Вадик не занимался, но все равно Ольге предстоит проверить дискеты на служебные коды и все такое прочее... Хорошо еще, что Вадька был аккуратистом. В ящиках стола - порядок, как в казарменной тумбочке салаги. Микрокалькулятор, авторучки, Вадькины документы, распечатанные письма (на каждом по въевшейся привычке Вадька ставил дату получения - число, месяц, год). Немного писем. Самые обычные. Три от матери из Томска, два от какого-то приятеля из Свердловска или, по-нынешнему, Екатеринбурга - все пять адресованы на эту квартиру. Одно адресовано на фирму, какая-то московская библиотека сообщала, что заказанной книги в наличии не имеется, к их превеликому сожалению. Открытка из того же Томска - какой-то Славик поздравлял друга с Первомаем, с нынешним, но, должно быть, представления не имел о кое-каких переменах в личной жизни друга Вадьки, иначе не отправлял бы поздраву на Королева... Две книги в бумажных обложках - секреты компьютерных языков Бейсик и Фортран. Блок сигарет, по Вадькиной привычке распечатанный с торца... тяжелый что-то блок... опаньки! Данил вытряхнул на ладонь две небольшеньких пистолетных обоймы с коричневыми патрончиками. По семь в каждой. Двадцать второй калибр, он же - пять целых, шесть десятых миллиметра. По размерам обоймы вполне годятся для "Эрмы" и иже с нею... Такое положение и называется - полная растерянность. Если непечатно, звучит гораздо короче. С балкона не швырнешь - белый день, меж ближайшими деревьями и домом довольно широкая пустая полоса. И дома не оставишь - вдруг нагрянут? После короткого раздумья Данил принес из кухни пустой целлофановый мешочек, тщательно протер обе обоймы, бережно их замотал целлофаном и осторожно опустил в слив унитаза. Там и полежат, а если заявятся незваные гости, всегда успеешь дернуть за веревочку. Потом, правда, могут застрять где-то в трубе, но это уже не наше дело, главное, не у нас, и отпечатков нет... Потянулся к сумке, но передумал и снял трубку. - Пятый. Дежурный пост. - "Большой"? - Появился. Ищет вас. Ведено - немедленно. - Быстренько подошли пару ребят, - сказал Данил. - Куда? - Откуда я звоню. Пусть сидят здесь и прохлаждаются. Могут быть гости. Если гости - мопсики, ребята тихо сидят на хате у друга и пьют пиво. А если забредет какой зеленый, что вполне вероятно, его нужно будет аккуратно упаковать и сдать мне. Только пусть не ловят хохотальником воробьев, если придет зеленый, он будет не лопух. А посему подбери кого пообстоятельнее... И положил трубку. Подумал, что насчет "мопсиков", то бишь милиции по их нехитрому коду, он мог и перебрать. Вряд ли они так быстро установят, что покойному гражданину Ивлеву принадлежала именно эта квартира - или это уже знает тихарь, внедренный ими в "Интеркрайт"? Поди догадайся, что именно он знает, коли поневоле приходится обращаться с ним, как с хрустальной вазой времен Ренессанса... Глянул на часы. Половина двенадцатого. Глаголев дома никак не может оказаться, посему стоит рискнуть... Набрал номер. Трубку сняли на третьем гудке: - Да? По этому одному короткому словечку Данил не смог отличить на слух маму от дочки и потому вежливо спросил: - Скажите, пожалуйста, это баня? - Это раздевалка, а баня аккурат через дорогу, - столь же вежливо проинформировал его чуточку хрипловатый Ларин голосок. - Говорите смело, мистер Бонд. Верная агентесса дома одна-одинешенька. - Ну, гутен таг, фройляйн... Она преспокойно ответила длинной немецкой фразой, из которой Данил не разобрал ни черта, поскольку владел лишь английским в обоих вариантах классическим британским и вульгаризированной "штатовской мовою". - Стоп, стоп, - прервал он. - Пошутили, и будет. Нужно увидеться. - Опять халтурка? - Вполне возможно. Ты не занята? - Ну чем заняться летом примерной школьнице? Где обычно? - Да. Часов в восемь, устроит? В верхнем баре. - Полностью, шеф. - Если я задержусь, они там будут знать. - Понятно. Учту. Кстати, шеф, вы мистера Ивлева сегодня не видели? - Да нет... Вообще-то он сказал чистую правду - то, что он видел час назад, не было уже никем ничем. Так, пустая оболочка... - Если узрите, скажете, что он мне нужен. Пусть звонит. - Ага. Всего? - Всего. Данил положил трубку, потер лицо левой ладонью и долго сидел, закрыв глаза. Кажется, впервые он пожалел, что полтора года назад во все это ввязался. Многие старательно высмеивают "предчувствия" и "озарения", но только не люди профессии Данила, пусть даже профессия вроде бы бывшая теперь. Проявляется это по-всякому: кто пересаживается подальше от места, куда через пять минут шлепнет горячий осколок, кто совершенно точно предчувствует завтрашнюю свою смерть. И многие, очень многие (пусть даже сами не умеют облечь это в членораздельные слова) совершенно точно знают, когда подступает время Крупных Неприятностей. Сейчас Данил не сомневался, что Крупные Неприятности для него наступили. Он покопался в куче, нашел кассету, выкрутил громкость до половины. Браво загремела медь, ухали трубы, могуче надрывался хор: - Белая армия, черный барон снова готовят нам царский трон. Но от тайги до британских морей Красная Армия всех сильней! И вовсе уж величественно разливался лихой припев: - Так пусть же Красная сжимает властно свой штык мозолистой рукой, и все должны мы неудержимо идти в последний смертный бой! Вообще-то к марксизму-ленинизму Данил относился еще хуже, чем к педерастии с лесбиянством. Он и раньше, несмотря на обязательное членство в руководящей и направляющей, жил с партией родной в разных плоскостях, ибо таков уж обычай что у крестьян, что у офицеров - пахать себе свою делянку, не забивая голову актуальной идеологией. Как говаривал добрый приятель Януш Орлич, капитан из охраны Герека и нынешний коллега по бизнесу: "Прихожу домой, идеологию вешаю на крючок вместе с фуражкой..." Но в том-то еще и юмор, что пресловутая "тоталитарная система" ухитрилась как-то незаметно наклепать множество чертовски прилипчивых шлягеров, прибавляющих бодрости организму даже надежнее, чем тяжелый рок... Он выслушал еще песню про артиллеристов, которым Сталин дал приказ, выключил магнитофон, чувствуя, что обрел должную легкость во всем теле. Сел за стол, извлек лист белой бумаги из Вадькиных запасов и быстро написал разборчивым почерком: Начальнику Северо-Восточного РОВД полковнику Агееву Н.Т. от гражданина Черского Д.П., проживающего по адресу: г. Шантарск, ул. Малиновского, 45-22 Заявление. Уважаемый товарищ начальник! Выходя сегодня из квартиры, принадлежащей сотруднику нашей фирмы, где я находился по служебным делам (ул. Кутеванова, 5-15), я нашел в подъезде две пистолетные обоймы с патронами, которые считаю своим долгом немедленно сдать органам милиции. С уважением. Расписался, поставил сегодняшнее число и дату. Чтобы исключить всяческие случайности. Пусть теперь налетают и обыскивают, коли охота... Фокус был старый, но безотказный. Все те шантарские ребятишки, кого посвященные именовали бультерьерами (да и не только шантарские, идеи-то носятся в воздухе) принимали схожие меры предосторожности. Качок с бритыми висками бодро чапал по своим делам с боевым стволом под полой, а в кармане у него лежало подобное заявление - законопослушный гражданин нашел под кустом эту страшную стреляющую штучку, каковую и торопится немедленно сдать родимой милиции. Понятно, заявление каждый день приходилось писать новое - с актуальной датой. Главное - держать пистолет в кармане или за поясом, не надевая кобуры, иначе получится конфуз... Он закатал повыше рукав, поборов совершенно неуместную в данный момент брезгливость, извлек сверточек из унитаза, выбросил целлофан в поганое ведро и старательно вымыл руку. Упрятал обоймы в карман и вышел из квартиры. Бравый усмиритель Чечни очнулся и явно похмелился - из-за двери доносилась боевая песня, исполнявшаяся совершенно немелодично, но с большим чувством. Новая какая-то - неужели так быстро успели придумать? Впрочем, что тут удивительного, примеров хватает. Данил сел в машину. Развернулся, заглушил мотор и закурил. Мимо проходили люди, и каждый считал своим долгом на него украдкой зыркнуть. Нет, у нас положительно не Чикаго. Хотя в последние годы машин и прибавилось несказанно, человек, мирно сидящий себе в припаркованном на обочине автомобиле, все еще вызывает сложные чувства - этакую смесь подозрительности с любопытством. А чего это он, в самом деле, здесь расселся-то? - подумает любой. Как-то это чего-то... У подъезда остановилась вишневая "девятка", выскочили два его орла и без излишней спешки двинулись на задание. Ну вот и ладушки. Витек с Равилем ребята серьезные и несуетливые, сработают по-крестьянски обстоятельно... Он выбросил в окно окурок и отъехал. По пути увидел подходящее местечко бетонный забор завода ЖБИ, где догадливый окрестный народ давно устроил грандиозную свалку и пер туда разнообразнейший мусор. На заборе, правда, красовалась огромная синяя надпись, гласившая, что свалка мусора запрещена - но кривые буквы, стращавшие штрафом в 50 р., были намалеваны еще при "старых ценах" и давно никого не пугали... Данил остановил машину, отыскал в багажнике тряпку побольше, старательно завернул обоймы и запустил сверток подальше, к самому забору. Здесь ему и лежать до снега, а если бичи и наткнутся, закопают еще глубже от греха... Заявление он преспокойно поджег зажигалкой и растер подошвой пепел.