Страница 64 из 81
Фадеев, глядя на снижающийся самолет, мысленно был сейчас рядом с летчиком, ища выход из создавшегося положения. Ведомый ЛаГГ-3 продолжал снижаться с западным курсом.
- Почему он не прыгает? Что он делает?! - горячо говорил Гончаров.
- Успокойся, Ваня, ему уже ничем не поможешь... - тихо ответил Фадеев.
Самолет резко пошел к земле и скрылся за горизонтом. Через несколько секунд раздался взрыв и взвился клуб черного дыма.
- Вот и конец, - глядя в ту сторону, где исчез самолет, сказал Фадеев. - Оборвалась жизнь еще одного защитника Сталинграда.
- Товарищ командир, смотрите, с востока еще тройка наших идет!
- Да. Но, кажется, они не видят дерущихся.
- Как бы им подсказать? Была бы карманная радиостанция, можно было бы навести!
- Фантазер ты, Ваня!
- А что? Говорят, у немцев и американцев есть такие радиостанции.
- Может быть, и есть, только, наверное, для шпионов, - ответил Фадеев, продолжая следить за воздушным боем.
В это время ведущий ЛаГГ-3 уже стойко отбивался от пары "мессеров". Тройка Яков прошла мимо, чуть ниже, и не заметила воздушного боя.
- Смотри, Ваня, еще один пример того, как иногда подобно слепым котятам мы ничего не видим в воздухе.
Фашистские истребители, заметив наших Яков, взмыли вверх и пошли на запад. Яки только тогда и увидели их и, задрав носы, ударились в погоню.
Одиночка ЛаГГ-3 делал пологие виражи.
- Ведомого ищет, - догадался Ваня.
- Поздно, - с горечью резюмировал Фадеев и, переведя взгляд на Яков, ахнул: - Ваня, смотри! Справа сзади пикирует еще пара "мессеров". Вот гады!
"Мессеры" быстро приближались, заходя Якам в хвост. ЛаГГ-3, тоже, очевидно, увидев "мессершмитты", увеличил крен и мгновенно оказался под ними. Увлеченные надеждой на легкую добычу они, в свою очередь, не заметили грозящей опасности. Летчик ЛаГГ-3 перевел самолет в набор высоты и с дистанции двухсот метров открыл огонь по ведомому. В это же мгновение снаряды, посланные ведущим "мессершмиттом", настигли одного из Яков. Через несколько секунд загорелись оба истребителя - и "мессер", и Як. Летчик Яка, видимо, был сразу убит, так как самолет, не меняя курса, с пологим снижением коснулся земли, подскочил и взорвался. Летчик "мессера" пытался покинуть самолет, но замешкался и выбросился перед самой землей, но его парашют не наполнился воздухом.
Ведущий "мессер", видя, что его ведомый погиб, взмыл вверх и был таков.
Пара Яков закружилась, словно ничего не понимая и удивляясь, что же произошло.
- Товарищ командир, на Яках летчики-салаги, что ли? - сердито спросил Гончаров.
- Хуже того - беспечные, а может быть, и то и другое вместе. Вот где школа, Ваня. Всего насмотришься...
- И верно, товарищ командир! Но у нас в эскадрилье так не воюют!
- Ну, свои-то ошибки не всегда замечаешь, а иногда и не хочется их замечать. А во-вторых, во время воздушного боя мы не видим всей панорамы... Сегодня действия всех летчиков нам с тобой были видны как на ладони. Можно сказать, что этот бой для нас стоит пяти проведенных. Два к одному не в нашу пользу - есть о чем задуматься. Хорошо было видно, что немцы воевали "с головой", а наши - "с горячим сердцем".
- Товарищ командир, зато у наших истребителей "вместо сердца пламенный мотор"!
- Юморист ты, Ваня. Однако нам пора двигаться, - сказал Фадеев, и друзья пошли вниз по берегу реки.
Глава XIII
1
Фадеев и Гончаров медленно шли по каменистому берегу Волги, продолжая обсуждать случившийся на их глазах воздушный бой. Кругом было тихо, и только галька шуршала, выскакивая из-под кирзовых сапог.
В пылу спора Ваня предлагал такие сногсшибательные тактические приемы, что Фадеев хохотал до болей в животе. Друзья замолкали на некоторое время, затем снова разгорался спор.
Многие предложения отвергались сразу же из-за несовершенства, другие нуждались в доказательстве.
- Стой, Ваня, давай планшет. - И Фадеев начал быстро рисовать на листе бумаги. Картина состоявшегося на их глазах воздушного боя словно ожила. Синий и красный карандаши оттенили детали боя. Потом черным и коричневым карандашами Фадеев стал рисовать целесообразные варианты действий, обращаясь к товарищу:
- Ясно, Ваня?
- Теперь все ясно... - ответил Гончаров.
- Но этого мало, - продолжал Фадеев, - надо высылать группу побольше, высоту набирать раньше и обязательно иметь на земле радиостанцию наведения.
- Точно, - согласился Гончаров.
- Видишь, выходит, не зря мы с тобой в госпиталь съездили?
- Да, это, конечно, здорово, но, кто нас послушает?
Что верно, то верно, - тяжело вздохнул Анатолий, - и все-таки добрая половина успеха всегда зависит от нас.
- Правильно, но мы многое уже и делаем.
- Многое, но не все. Этот бой - всего один из вариантов, их же может быть десятки, сотни, и ко всем нужно быть готовым заранее. Сил и времени не хватит.
- Тогда убьют, Ваня. А мы ведь не только жить хотим, но и воевать с врагом. Воевать так, чтобы победить его.
- Конечно, - поддержал Гончаров и, улыбнувшись, вспомнил: - Мне однажды сон приснился, будто меня сбили и я к немцам на парашюте спускаюсь, а сам почему-то пистолет из кобуры никак не достану, потом достал, перезарядил, нажимаю, а он не стреляет. Вот страху натерпелся!
- Значит, Ваня, нужно больше думать и трудиться. Тысячу раз прав Богданов, когда заставляет нас потеть на земле.
Так, рассуждая о тактике, они подошли к старому рыбаку, одиноко сидевшему у самой воды. В стороне тихо покачивалась на волнах лодка.
- Здорово, дедушка!
- Будьте здоровы, воины российские! Откуда путь держите? От границы небось топаете?
- Нет, из-под Сталинграда.
- Это я знаю. Где в сорок первом были?
- На фронте, - медленно ответил Фадеев, несколько озадаченный недружелюбным тоном старика.
- Значит, это вы сюда немца-то заманили?
Фадеев оглянулся на Ваню. Обычно находчивый в разговоре, сейчас он молчал. Значит, его тоже за живое задело. Не ожидая ответа, старик продолжал:
- В Волге утопить хотите супостата?
- Вы это к чему, дед?
- К тому, что немца бить надо, а не заманивать до центра России.
- Мы и бьем, - неуверенно произнес Гончаров.
- Оно и видно. Наших самолетов два-три падают, немецких - один. Это летчики! А пехота-матушка, что она-то делает?!
Анатолий понял, у старика наболело на душе, некому эту боль излить, они и оказались тем самым объектом, которому можно было предъявить претензии.
- Зачем немца сюда пустили? Зачем ему дают хозяйничать здесь? Вот вы, здоровые парни, куда направляетесь?
- К вам.
- Вижу, не слепой. А дальше куда?
- На ту сторону надо.
- Фашист-то там, - показал дед рукой на запад.
- Мы поэтому и хотим переправиться туда, чтобы сесть в самолеты и лететь на запад, - ответил Фадеев.
- Вы что же, летчики, выходит?
- Они самые.
- Вон как!
Дед встал и не по годам, быстрой походкой подошел к Фадееву, спросил, указывая пальцем на орден:
- Никак, Красного Знамени? Да, такими орденами не разбрасываются! Значит, ты, внучек, вояка первый сорт, а я-то, старый дурак, с бухты-барахты напал на тебя. Глаза слабы стали, а то бы и я пошел на передовую, вместо того чтобы тут душу бередить.
- Перевезите нас, дедушка, - попросил Фадеев.
Вишь, немец гуляет, добычу ищет, - показал дед в небо, где появились две пары "мессеров". "Ну дед, - подумал Фадеев, - на глаза жалуется, а самолеты видит".
"Мессершмитты" словно нехотя, развернулись и ринулись на шедший по Волге буксир, поливая его огнем из пушек. С парохода ответили. Фашисты зашли с другой стороны. После повторной атаки на пароходе вспыхнуло пламя, но вскоре погасло. Очевидно, опытная команда быстро справилась с огнем, и только след белого дыма, тянувшийся за пароходом, напоминал о пожаре.
- Вот так они и нас встретят, - сказал после некоторого молчания дед, но на моей лодке пушек-то нет.