Страница 61 из 81
Утром их вызвал к себе врач, начались обследования, которые закончились отстранением от полетов - сказалось не законченное в госпитале лечение.
4
Фашистская Германия, воспользовавшись отсутствием второго фронта в Европе, сосредоточила все свои резервы на южном крыле советско-германского фронта и летом сорок второго года продолжила наступление в направлении к Волге и Главному Кавказскому хребту. Советским войскам снова пришлось отступать.
Очень трудно наступать. Очень трудно подниматься в атаку пехотинцам, когда свинцовый шквал вдавливает в землю. Очень трудно летчикам атаковать цель, когда снаряды зенитных пушек врага преграждают путь самолету. И все же во сто крат тяжелее отступать. Страшнее автоматных и пулеметных очередей было для советских бойцов и командиров видеть боль и страдание в глазах женщин, ужас на лицах детей. Войска уходили на восток, они же оставались под пятой фашистских оккупантов. Бойцов и командиров никто не упрекал, советские люди хорошо понимали, какую титаническую битву с гитлеровцами ведет Красная Армия. Они верили, придет время, и наши полки повернут на запад. Волновал лишь один вопрос: "Когда же?"
В середине июля фашистские войска вышли к большой излучине Дона, создав угрозу прорыва к Волге и на Кавказ. Вновь на фронте сложилась чрезвычайно тяжелая обстановка. Предстояла величайшая в истории битва за Сталинград.
На Сталинградском направлении действовала немецкая группа армий "Б" в составе 6-й армии и 4-й танковой армии при поддержке основных сил 4-го воздушного флота и 8-го авиационного корпуса.
Наш Юго-Западный фронт Ставкой Верховного Главнокомандования был преобразован в Сталинградский. Его поддерживала 8-я воздушная армия под командованием генерал-майора авиации Хрюкина. В состав этой армии и полк Давыдова.
Противни, сосредоточив превосходящие силы, устремился к Дону севернее и южнее города Калача. Положение передовых отрядов 62-й и 64-й армий резко ухудшилось, они начали отход на основной рубеж обороны.
Давыдов, получив тревожные данные, построил летный состав, намереваясь поставить перед ним задачу, но в это время все увидели, что к аэродрому подошла колонна немецких автомашин.
- Кто это? Откуда? - с тревогой в голосе спросил Давыдов. Его рука невольно потянулась к кобуре. Летчики последовали примеру командира, выхватили пистолеты и, пригибаясь, развернутым веером бросились к машинам. Техники и механики защелкали затворами карабинов...
5
"Уже год сравнялся, как идет война, а я все учусь. Когда же на задание? Так и война кончится, а я ничего не успею сделать, - подумала Нина, отводя взгляд от книги, над которой сидела все утро. - Где-то Анатолий, где папа, Вика, Шура... Все при деле, а я книжки читаю..."
В дверь постучали, и в комнату вошел Лавров.
- Неутомимая труженица продолжает познавать науки?
Нина встала и ответила:
- Только труд, видимо, и поможет мне, бесталанной.
- Я тебе уже говорил о твоих способностях, они незаурядны, и ты это знаешь, но самый большой твой талант, - продолжил Лавров, - это умение трудиться. Однако я прервал твои занятия не для того, чтобы сказать тебе об этом. Подошло время от общей подготовки перейти к индивидуальной.
- Что вы имеете в виду? - оживилась Нина.
- Давай присядем перед длинным разговором. - Лавров подвинул стул, сел напротив Нины и начал в раздумье: - До сегодняшнего дня ты изучала предметы, которые необходимо знать каждому разведчику, независимо от того, в каком амплуа он будет работать. Не секрет, конечно, что мы присматривались к тебе, изучали твои возможности. Пора определить более конкретно объект, интересующий нашу разведку, познакомиться с местом предстоящей работы и обсудить легенду.
Внимательно слушая Лаврова, Нина хотела ответить ему, что уже не раз задумывалась над этим, представляла себя в разных ролях... Но Лавров продолжал:
- Кем ты явишься в тыл врага, определится в самое ближайшее время. Разработка легенды в мои функции не входит. Сейчас подойдет майор Варламов, и с ним ты приступишь к очередному этапу подготовки.
- А вы что - уезжаете? - с беспокойством спросила Нина. - Нет, ответил Лавров, - общая подготовка остается в моем ведении. Тебе еще придется сдавать экзамены, вообще мы будем продолжать кое-какие занятия. А вот и майор Варламов.
Умные глаза и манеры Варламова сразу же располагали к себе. Лавров, попрощавшись, вышел, а майор, словно он был знаком с Ниной много лет, сказал:
- Нина, мне поручено ввести тебя в ту роль, которую тебе придется играть. - Майор ненадолго задумался, потом продолжил: - Придется играть, наверное, довольно продолжительное время. Задание тебе будет дано очень ответственное. Командование надеется, что ты отнесешься к нему со всей серьезностью.
- Я поняла вас, - ровным голосом ответила Нина.
Майор достал из портфеля и положил на стол черную кожаную папку. Раскрыв ее, сказал:
- Отныне ты - Марта Фогель, немка по рождению, бывшая студентка Киевского университета. Твоя мать умерла пять лет назад. Отец за шпионаж в пользу гитлеровской Германии находится в заключении, в Сибири. Между прочим, - добавил майор, - отец действительно находится в заключении. Марта тоже. Итак, с этого вот момента начинай привыкать к своему новому имени: Марта Фогель.
- Товарищ майор, можно мне посмотреть документы? - спросила Нина.
- Обязательно, - ответил майор. - Очень внимательно все посмотри, вчитайся в каждую строчку и как можно больше постарайся запомнить. А я выйду ненадолго.
Нина углубилась в изучение содержимого черной папки. Когда она дошла до паспорта и студенческого билета Марты Фогель, поразилась, откуда на документах Марты могли появиться ее, Нинины фотографии? Потом поняла, что это просто удивительное сходство, редчайшая игра природы!
- Ну, как дела? - спросил, возвратившись, майор.
Нина повернула голову в его сторону и, улыбнувшись, сказала:
- Вы знаете, товарищ майор, мне стало как-то спокойнее от того, что мы так похожи!
- Ну и прекрасно, Марта Фогель! - воскликнул майор, забирая черную папку. - Начинай вживаться в свою новую биографию. Завтра ты снова будешь изучать эти документы и обязательно обнаружишь что-то новое, на что сегодня не обратила внимания. А в свободное время подумай, помечтай, как, чем жила эта немецкая фройляйн. Представь себя на ее месте.
Переполненная новыми, волнующими ее мыслями, Нина потянулась к уединению, сосредоточенности. После ужина она долго гуляла по школьному двору, вдыхая свежий летний воздух, рано легла спать, закрыла глаза и мысленно начала выстраивать жизнь Марты Фогель с того момента, как она... поступила в университет. Нет, еще раньше - как она пошла в школу.
На следующий день Варламов пришел к Нине сразу после завтрака. Поздоровавшись, приступил к делу:
- Выкладывай, Марта, что ты придумала за ночь?
Нина сказала, что выкладывать, собственно, пока нечего, но несколько вопросов у нее уже есть.
Майор внимательно выслушал ее и похвалил:
- Для начала неплохо. Ты заметила некоторые действительно слабые места нашей легенды. Ведь кому-то может прийти в голову желание уточнить у "дочери", где похоронена ее мать, как выглядит село, в котором она жила в детстве. Хорошо, что отец Марты - фотограф, и к нам попало несколько снимков панорамы села. Да, к этому мы еще вернемся. А теперь послушай дополнения к твоей легенде.
Майор подробно изложил Нине некоторые детали "ее" биографии. Потом сказал, где и под чьим руководством ей доведется работать. Пристально взглянув на Нину, он вдруг спросил:
- Не утомил я тебя, Марта?
- Нет, - ответила Нина машинально, не задержавшись ни на секунду, словно имя "Марта" принадлежало ей всегда.
- Тогда слушай дальше, - мягко улыбнувшись, продолжал майор.
Еще около часа он рассказывал об учреждениях, где Нина-Марта должна бывать, с кем встречаться, о явках, паролях.
- Что делала Марта в Киеве после захвата его немцами - это тоже слабое место в нашей легенде, - сказал майор. - Может возникнуть законный вопрос: почему юная почитательница фюрера более года не давала знать о себе?