Смерти нет

— Я представляю, — парировал Костя. — Воображение у меня... Ну, увидите!

Сергей тоже попробовал представить. Вроде бы получилось. Но все же интересно, как на самом деле. Костя поволок с собой целую батарею фейерверков, ящичек такой, к неудовольствию Бабая. Но на сей раз Костя настоял на своем.

— Для страховки, — талдычил он. — Вдруг одна не сработает?

В общем-то тоже резонно...

— Следите! — жарко шепнул Кишка. — Сейчас…

Сейчас! Сергей сглотнул, сжал крепче генератор.

Ощутил, как бьется сердце. Прицел! Главное — не промахнуться. Он приподнял раструб генератора, целясь в верхние этажи. Удар должен быть с четырех сторон одновременный...

Ракета!!!

И — чей-то вскрик.

Или показалось?

Сергей обмер. Поздно?!

Нет! Генератор сработал. И три других тоже. Мир содрогнулся.

Уфимцы сразу вспомнили подрыв резервуара — только это было еще эффектней: огромное здание точно подпрыгнуло. Вернее, подпрыгнули верхние этажи, оторвались и как бы зависли на миг, как бы в испуге, — а затем вдруг все сложились внутрь.

Адский грохот заглушил утро. Замотало туда-сюда верхушки деревьев. И удивительно! — в этом грохоте стали беззвучно взлетать и лопаться разноцветными искрами Костины фейерверки. Зачем — никто не понял.

Кажется, Кишка что-то сказал, но слышно не было. Все еще рушилось, осыпалось, перекатывалось внутри здания. Клубы белой пыли вздымались и оседали над руинами. Обломки стен торчали безобразно. С одной стороны почему-то кусок стены уцелел и теперь нелепо и изломанно высился — как зуб динозавра.

Грохот стихал. Стало слышно, как фейерверки, взлетая, шипят и хлопают. Хлоп! — и целый трескучий дождь сверкающих огней. Хлоп! — и еще...

— ... хрена себе! — расслышал наконец Сергей слова Кишки. Ну, зрелище и вправду эффектно.

Гондурас тоже нечто бормотнул невнятное и расхохотался. Сергей покосился на него — счастье на роже, как у именинника.

Генератор после выстрела как-то усох, что ли. Как боксер после боя. Сергей взглянул с интересом: ему любопытно было это, магические объекты. То ли живые они, то ли нет?.. Да и вообще он отличался любознательностью — ничего не попишешь, философская наследственность.

— Вызов! — Кишка ткнул его локтем. Сергей вздрогнул.

Огонек рации мигал напористо, требовательно.

— Да! — Сергей крикнул погромче: шум еще не затих.

— Все нормально? — голос Бабая.

— Да. У вас как?

— Тоже порядок. Гоблины на вас выскакивали?

— Нет! — Сергей только теперь удивился: точно ведь, из обрушившегося дома никто не выбегал.

— А у нас двое выскочили. Положили.

— Молодцы. А у других?

— Никого. Как у вас?

— Может, их всего двое и было?

— Да ну! Долбануло-то как, видал? Там и слона сплющит... Ладно, подождем еще малость, а потом выйдем.

— Отбой, — согласился Сергей.

Фейерверк смолк. Стало почти тихо, но все равно первоначальное очарование утра пропало безвозвратно. Тревога, ярость и смерть вернулись в этот мир невидимыми силами — и вот накрыли лес и поле. Сергею почудилось, что он слышит, как они мечутся над головами, раскачивают ветви елей. Лес как будто застонал над напором этих сил. Сергей заслушался, но опять же Кишка бесцеремонно ткнул его в бок.

— Эй! Задумался?

— Да нет... — ответ прозвучал как-то виновато. — Это я так...

А что «так» — и сам толком не знал. Пожал плечами и улыбнулся. Кишке не терпелось:

— Ну что там? Нет сигнала?.. — хотя сам прекрасно видел, что нет.

Даже Гондурас удивился:

— Да чего ты? Пять минут подождать не можешь?

Бравый вояка смутился, затих. А Гондурас оказался провидцем: и пяти минут не прошло, как Бабай вышел на связь.

— Ну, вроде все, — сказал он. — Выходим потихоньку. Не геройствовать!

— Да уж знаем, как-никак... — Сергей стал подниматься. — Выходим, пацаны.

Генератор — Сергей взял его двумя руками — был точно как живой. Живой, усталый — и это Сергей ощутил. Честно сказать, это было неприятно. «Промежуточная форма!» — привычно помыслил он философской категорией. То ли живой, то ли нет...

Но вот бойцы Дани и Бабая точно были все живые. Послышался смех. Сергей увидел, как вылезает Костя, чумазый и смущенный.

— ... пиротехник, твою мать! — донесся голос Бабая.

Костя что-то задудел, оправдываясь. Бабай только рукой махнул.

Он тоже выглядел довольно закопченным. Третий в этой тройке, О-о, очумело тряс головой, растерянная улыбка блуждала по его лицу, косо перечеркнутому полосой сажи.

Гондурас вдруг чего-то сообразил, загоготал и пустился бежать по траве, разбрызгивая росу.

— Э-гей! — вопил он диким голосом. — Глянь-ка! Ах-ха-ха!..

— Ну, ума палата... — буркнул Кишка.

А Сергей ничего не сказал. Кричать вслед? Бесполезно.

Видно, и Бабай это понимал. Да и предупреждение «не геройствовать» было скорее для проформы.

Когда собрались вместе, это стало окончательно ясно. В такой Хиросиме, какую парни устроили гоблинам, уцелеть было просто нереально.

— А эти двое как на вас выскочили? — полюбопытствовал Гвоздь.

— Да хрен их знает, — ответил Бабай, — обезумели, видать. Они хоть и нечисть, а чувства какие-то есть, наверно. Ну и когда грохнуло, все повалилось, заметались сдуру. Эти, наверно, где-то возле выхода были, успели наружу, ну а дальше куда шары глядят. Смотрим: мать твою, чешут! Ну, мы их так и положили. Можете глянуть, вон валяются, падаль.

— Да ну их! — сказал Сергей. Но Кишка, Гондурас и Муха поперлись смотреть — интересно.

Даня окинул взглядом развалины.

— Ну и ну... — произнес он как бы про себя. Костя, однако, услыхал.

— Что такое? — сразу спросил он. Даня покачал головой, улыбнулся.

— Сказал бы мне год тому назад, что мы так будем эту мразь громить, — ни за что не поверил бы... Сколько их тут примерно было? — Он повернулся к Немо.

— Я видел семь. Боевики. Других не было.

— Да и не должно быть. — Даня зачем-то всмотрелся внимательнее в одно из окон здания.

— Но может, их и больше было, — добавил Немо.

— Может быть. И тем лучше. — Даня засмеялся. — Теперь мы и этот район если не навсегда очистили, то надолго, по крайней мере.

— Это точно! — радостно воскликнул Костя. Вернулись любознательные.

— Вдрызг! — Кишка был в восторге. — Это вы их из «Зорро»?

— Все вместе, — сказал Бабай. — Там уже не разбирали.

— Да уж... А ничего не слыхать было.

— Это ему спасибо, — Бабай кивнул на Костю. — Вулкан видали? Его работа.

— Система залпового огня! — важно ляпнул Гвоздь.

Тут все заржали, загомонили наперебой, вспоминая Костин фейерверк.

— ... Да я и сам не ожидал, — отбивался тот как мог. — Ну, случайно. Даже и дублировать-то не хотел, так как-то... Ну, и оно как сработает! Я аж обалдел.

— И мы тоже, — усмехнулся Бабай. — Вон, — кивнул он на О-о, — до сих пор отойти не может.

— Да ну, ничего такого, — сердился Костя. — Подумаешь! Ну дым, треск... Кстати, вовсе не из-за этого. Это все рушилось, вот и грохот стоял. А это почти не слышно было...

— Ты на себя глянь — дым, треск, — посоветовал ему Бабай.

— Так ты такой же красавец!

— И я тоже, — согласился командир.

Сергей улыбался этому, а сам озирался кругом. Той дивной рассветной сказки, как полчаса назад, уже и помина не было... Грустно. Сергей тихонько вздрогнул.

И пелена упала с глаз.

Все то, что прежде Сергей видел, знал, хотел понять, о чем мечтал и от чего он уставал — все это враз и по-новому открылось ему. Иной свет хлынул в мир — даже не солнечный, а тот освещает все, не жаркий, а прозрачный, мягкий. «Свет добра!» — вдруг сказал голос изнутри.

Как будто разогнулся горизонт. Свет дальних стран, в которых не был никогда. Их леса и поля, реки, берега морей, облака и острова. Они ждали его, Сергея, и всех его друзей — целый мир, где края нет, где небо неотрывно от земли — где дышишь небом, а не воздухом, где пьяный запах диких трав, цветов, лесной смолы и меда, где нет врагов и смерти нет, а есть одно лишь счастье. Вот и все!