Страница 20 из 73
Глава 8. Циничный командарм.
Командующий округом собирал командиров рот и заместителей в Ашхабаде на совещание. Непомнящий заболел и Ромашкин отправился один. Как приятно после пыли, грязи, трущоб и обстановки убого захолустья оказаться в большом современном городе. Никита ехал в столицу республики с радостью, у тетки был день рождения, снова можно погостить у родственников деда.
Дед Семен в сорок первом был мобилизован в действующую армию, на фронт, а в сорок втором отступая из - под Харькова к Сталинграду, в августе оказался в окружении. Боеприпасы закончились, и весь пехотный полк сдался в плен. Он всегда с гордостью говорил о семи зарубках на винтовке, этих солдатских отметках об уничтоженных фашистах. Далее два с лишним года лагерей и каторжного труда. Дахау, Освенцим, Заксенхаузен и прочих конвейеров смерти. Разгром фашистов свободу не принес. Лагеря немецкие сменили на Гулаг. Расконвоировали в сорок седьмом, но из ссылки домой не отпустили. Дед женился на сибирячке, а первая жена была сослана неизвестно за что в Туркестан и вышла замуж на поселении. Вот эти дальние родственники, седьмая вода на киселе, жили где-то в районе аэропорта. В принципе, Никите они были никто, а дедуля с ними регулярно переписывался. Дед Семен наказал обязательно повидаться, передать привет. В первый раз Ромашкин побывал у них по дороге в новую часть, после училища, второй раз, когда возил документы в политотдел. Встречали сродственники радушно и тепло. Никита наметил заехать к ним сразу после совещания, скоротать время до поезда.
После общей беседы с командирами роты и заместителями совещание разделилось на две части. Одну половину, молодых офицеров, собрал начальник политуправления. С другой половиной "перестарков", долго служащих в должностях замполитов и командиров, в основном капитанов, решил встретиться командующий армии Череватов.
Генерал- политработник, построил совещание на чествовании героев, вернувшихся из Афганистана. Молодой комбат- капитан, получил из рук командующего Звезду Героя, еще несколько офицеров ордена. Затем два часа разговора, точнее, монолога о дисциплине. В разделе разное можно было задать вопросы.
Никита протянул руку встал и спросил:
- Товарищ Член Военного Совета! Я писал рапорт в Афганистан, но меня не отправляют. Почему? Не посодействуете отъезду за "речку"?
- Лейтенант! Служи там, где Родина приказала! Не суетись. Придет твое время - отправим. Набирайся опыта и военного мастерства. Таких молодых и горячих как ты, в первую очередь убивают. Считай, что я спасаю тебе жизнь!ответил ЧВС.
- Спасибо за спасение, - буркнул себе под нос Никита и сел на место красный от смущения. Вырваться из этого "болота" опять не получалось.
Хлюдов направился в актовый зал штаба, вместе с другими "неудачниками-карьеристами", занял место на заднем ряду и задремал. Первые полчаса что-то бубнил бравый полковник, начальник отдела кадров. Говорил он нудно, монотонно из-за этого-то почти весь зал, отведавший в перерыве пива, уснул. Ну что интересного в информации о том, что половина сидящих в зале, пребывают в званиях по пять-десять лет, а в должностях и того дольше. Один из таких ветеранов округа, капитаном стал еще в шестидесятых, при Хрущеве. Был он худенький, маленький, седой, словно столетний дед, с испитым и испещренным глубокими морщинами лицом. Его подняли, показали всем, посмеялись, пошутили. Загорелая, прокопченная физиономия, имела темно коричневый оттенок кожи, он носил фамилию Петров, и ни чем не отличался от узбека или туркмена.
Тут в помещение актового зала ворвался командующий армией, и беседа приняла другой, более веселый оборот. Молодой командарм, долго не вдаваясь в воспитательную работу, и без лишних призывов к воинскому долгу повел разговор на такую интересную тему, что офицеры проснулись и искренне заинтересовались. Командующий был огромен как глыба, молод, нахален, красив, груб и косноязычен.
- Тебе сколько лет капитан? - ткнул он пальцем в одного из сидящих ротных. - Ну, что расселся как старый хрен. Не встать, как и члену в твоих штанах?
- Капитан Шаров! - представился ближайший к нему офицер. - Никак нет. Встает.
- Ишь ты! Вставальщик! - усмехнулся генерал. - Ну и чего ты хочешь? Чем недоволен?
- Желаю замениться в Россию! - ответил капитан. - Служу одиннадцать лет в Туркво. Устал....
- Ха! Устал он. Что мешки носишь или бочки катаешь? Ведь х... груши околачиваешь, да водку пьешь! Так? Я прав? Какой гарнизон?
- Кызыларбат. Виноват! Но, я не пью, у меня язва, у меня язва, товарищ командующий.
- Во! Точно, я угадал. Допился, уже язва!- не вникая в ответ, произнес радостно командарм. - Ай-яй-яй! А тебе бы еще жить да жить!
- Умирать не собираюсь, хочу замениться, - резко возразил ротный.
- Хрен с тобой живи. Садись.
- А по поводу замены? Срок вышел. Десять лет!
- В других гарнизонах служил?
- Так точно! Пять лет в Ашхабаде и шесть в Небеддаге.
- Молодец! Как только десять лет прослужишь в своем Кызыларбате, так и напишешь рапорт. А пока отдыхай! А как красиво звучит! Кызыларбат, то есть "красный Арбат"! Арбат, да и только! Служишь в столице, можно сказать!
Такой оборот ошеломил многих ветеранов, и они возмущенно зароптали. Десять лет без замены в одном гарнизоне, без надежды выбраться из этих гиблых мест! Вот это новый оборот! Ни чего себе заявочка!
- Ну, чего загалдели? Службой недовольны? А почему? Тепло, фрукты, овощи и зимы почти нет никакой! Если б это было Заполярье, я б понял вас.
Тут не выдержал один из капитанов, встал без разрешения и начал возмущаться:
- Товарищ генерал! Я русский человек! Родился в России!
- Нашел чем хвастать! - ехидно перебил его генерал. - А я хохол! Ну и что?
- Не могу я больше в этих песках париться! Ей-ей.
- Фамилия? Должность! - вновь резко спросил его генерал.
- Иванов. Зампотех роты.
- Зампотех, зам потех, зам по потехе, да?
-Никак нет! Зам по вооружению. Поправился капитан.
- Полковник! - прикрикнул генерал на кадровика.- Что у нас с заменами зампотехов?
Полковник-кадровик пошелестел бумажками и доложил:
- Одного можем отправить в Забайкалье, в Борзю, один нужен в Афгане, неплановая замена.
- О! Внеплановая. Взамен убитого? Трупом хочешь стать? Хотя обычно двоих на одной должности подряд не убивают. Как говорится в одну воронку второй снаряд не ложится. Ну, что молчишь? Согласен?
- Нет уж, спасибо! У меня двое детей. В Афган не желаю! - ответил зампотех.
- Ага! Хорошо. Как фамилия твоя? - переспросил генерал.
- Иванов. Кизыларбатский гарнизон.
- Отлично! Еще один из столичного гарнизона! И на периферию ехать он не пожелал! Отметь кадровик. Капитан Иванов от замены отказался! Ха-ха-ха. Надо же, и не желает выполнять интернациональный долг! Трус!
Кадровик и кто-то из политотдельцев льстиво подхихикнули шуточке Череватова, но прочая часть аудитории хранила гробовое молчание.
- Вопросов больше нет? Что ж, отправляйтесь по домам и не нойте! Служите! - попытался подытожить встречу генерал. - Все свободны!
- Стоп! Товарищ командующий! И это все что вы нам хотите сказать! возмутился один из капитанов, вскакивая с места.
- Все! А что? Мало? Еще что-то нужно сказать? Анекдотец рассказать? Расскажу! Только не анекдот, а поучительную историю полезную всем вам, олухам царя небесного! Полезную истину, о которой надо знать еще в училище, но вам пердунам, видимо уже поздно. Ты на ком женат, капитан?
Череватов ткнул большим и толстым, как сосиска указательным пальцем в этого осмелевшего офицера.
- На медсестре, - ответил капитан.
- Понятно. А ты? - поманил он сидящего в первом ряду старшего лейтенанта.
- Моя жена библиотекарь, - ответил тот.
- Ага! А у тебя? - спросил он у еще одного капитана.
- Швея.
- Точно! Все верно! Женитесь, дураки, по - молодости на доярках, а потом жалуетесь на неудавшуюся карьеру. Я вот женился на дочке Василь Васильича Кузева, члена Политбюро ЦК партии, и как видишь, уже генерал! Командарм! И главкомом еще стану! А ты чудило, если майором станешь радуйся!