Страница 25 из 46
В доме было пусто и тихо, и он мог наконец вздохнуть полной грудью.
Он долго сидел неподвижно, измеряя свою вину перед людьми. И чувствовал, что вина эта неизмерима. Встала она у него на дороге, словно гора,- ни прохода, ни тропинки, лишь ледяные вершины, одна другой выше.
Старинные часы с бронзовым маятником пробили два.
Он встал, расправил плечи и глубоко вдохнул воздух. Затем включил бойлер и, ожидая, пока закипит вода, раскрыл сборник задач по высшей алгебре и принялся решать первую попавшуюся.
Без пяти минут четыре он прибыл в Комитет.
Только что закончилось совещание руководителей Комитета. В приемной генерала Н. он чуть было не столкнулся с одним из помощников председателя. Аввакум извинился и впервые почувствовал какую-то неуверенность в собственном голосе, первый раз в жизни ощутил, как его обдало жаром от смущения. Вызванный к доске отличник не решил задачу.
- Как поживаете? - улыбнулся помощник не особенно весело и протянул ему руку. Однако же он улыбнулся, а от его дружеского рукопожатия улыбка показалась
намного теплее.- Отдохнули? - спросил он. Взгляд у
него был озабоченный.
- О! - произнес Аввакум. Впервые в жизни он ответил этим неопределенным "о". Междометия с их оттенками не имели места в его словаре.- Я вовсе не испытываю усталости,- добавил он. Эта фраза тоже казалась ему не вполне уместной, но ничего другого в голову не пришло.
Помощник положил ему на плечо руку и улыбнулся с такой теплотой, какой Аввакум прежде не замечал в его глазах.
- Генерал ждет вас,- сказал он.- Есть кое-какие
новые моменты, он вам все скажет, может, вы подумаете над этим. Мы не считаем, что уже надо ставить точку, напротив! - он сделал небольшую паузу и повторил: - Напротив! - Его зеленые глаза загорелись, выражение бронзового лица стало жестким.- Генерал
ждет вас,- сухо сказал он и, кивнув головой, удалился.
Хотя окна были раскрыты, в комнате, казалось, все
еще висело облако табачного дыма. Генерал Н. не ответил на приветствие Аввакума и, не отрывая глаз от лежащих перед ним бумаг, указал рукой на кресло.
- Можешь курить, не спрашивая разрешения.
Кончив читать, он снял очки и поглядел на Аввакума.
Работа продолжается! На этом усталом, обрамленном сединой лице безраздельно властвовали глаза, они смотрели энергично. Хотя и с пробоиной, корабль все же достиг своего порта, ничего страшного. Все по местам, по местам!
- Мы полагаем,- начал он и с завистью взглянул
на дымящуюся в руке Аввакума сигарету, но тут же
нахмурился: устоял перед соблазном.- Мы полагаем, что они не посягнут на жизнь профессора Трофимова.
И не из сентиментальных соображений, а ради собственной выгоды. Живой ученый как-никак дороже мертвого, верно? Мертвый тебе ничего уже не скажет, а от
живого в худшем случае можно хоть чего-то ждать.
Генерал извлек из кипы бумаг какие-то два документа и показал их Аввакуму.
- Две шифрованные радиограммы,- пояснил он.
Первая перехвачена вчера в полдень, за двенадцать часов до похищения Трофимова, а вторая - сегодня, опять
в то же время. Позывные сигналы: CSZ. Кодовый знак
"Лайт". Связь была односторонняя.
Аввакум взял первую шифровку. Выраженная словами, она гласила: "Почтовый ящик 230 тчк накладная номер"... Далее следовало четыре пятизначных числа и текст: "О доставке посылки позаботится А".
Вторая радиограмма состояла всего из двух фраз: "Средиземное море тчк двадцать третьего июля".
Обе радиограммы были переданы на французском языке.
- У нас есть предположение,- сказал генерал,
что центр, организовавший похищение профессора Трофимова, в первой радиограмме дает 07 указание относительно того, когда он должен предпринять акцию и
куда доставить похищенного. Во второй шифровке, перехваченной нашей радиослужбой сегодня, содержатся
лишь два момента: "Средиземное море" и "двадцать
третье июля". Можно предположить, что этой второй
радиограммой центр предлагает 07 держать курс на
Средиземное море и двадцать третьего июля ждать ука
заний о последующих этапах операции. Однако не исключено, что "Средиземное море" в данном случае всего лишь символ, истинное значение которого известно одному 07. Центр говорит "Средиземное море", но, в соответствии с предварительной договоренностью, Средиземное море может означать все что угодно: город, порт, страну, совсем другое море. Нас толкают искать профессора в Средиземном море, а на самом деле он уже где-нибудь в Альпах или на побережье Балтики.
- Это вполне возможно,- согласился Аввакум.
- Вот почему,- продолжал генерал,- для нас исключительно важно узнать содержание первой радиограммы. В первой радиограмме центр сообщает 07, куда
отвезти Трофимова. То есть она поможет нам напасть
па первый след похищенного. Если мы сумеем установить, что этот след ведет к Средиземному морю, тогда
можно будет согласиться, что во второй радиограмме
"Средиземное море" имеет не символический, а прямой
смысл. Тогда мы будем твердо знать, что двадцать
третьего июля профессор Трофимов будет находиться
где-то в Средиземном море.
Генерал помолчал.
- Но, как видишь,- заговорил он снова,- среди
прочих обозначений четыре пятизначных числа остались
нерасшифрованными, их смысловое значение все еще не
выяснено. А вдруг это символы, за которыми скрываются названия портов? Или же железнодорожных станций, аэродромов? - Генерал Н. пожал плечами.Расшифровать-то мы их, конечно, расшифруем, но время летит! Мы упускаем драгоценное время!
Аввакум не слышал последних слов генерала. Он сосредоточенно смотрел на первую радиограмму, на длинный ряд цифр - маленькие джунгли, где перестаешь понимать, что означает "направо", "налево", "север", "юг"...
Но вот какое-то колесико в машине начинает проворачиваться. Эти загадки всегда следует рассматривать в свете уже сложившейся обстановки. Первая радиограмма имеет отношение только к начальному этапу акции по вывозу "груза". Когда кому-то предстоит что-то вывезти, должно быть определено направление, куда вывозить. Куда? Данный вопрос требует указания места.
Колесики вращаются с невообразимой скоростью.
Ну хорошо, обычно место обозначают словами. Но дешифровальная машина говорит, что эти четыре пятизначных числа слов не образуют. Что же тогда? Тогда эти числа обозначают сами себя и ничего другого, то есть- все!
Аввакум встал, походил взад и вперед по просторному кабинету, потом достал из кармана свернутый листок бумаги, развернул его и положил рядом с первой радиограммой. Некоторое время он как бы сопоставлял написанное на том и на другом листке, после чего на лице его появилась усмешка.
Аввакум подошел к большой карте, висевшей между столом и высоким сейфом.
- Вы не могли бы распорядиться, чтоб мне принес
ли масштабную линейку и циркуль? - попросил он.
Когда эти вещи были у него в руках, Аввакум измерил с помощью циркуля и масштабной линейки отрезок прямой и, откладывая его восточнее меридиана, на котором лежит Варна, пояснил:
- Я только укажу некоторые места. Например, где
07 остановил моторную лодку, чтобы перебросить "груз"
на борт транзитного корабля или подводной лодки
все равно. А тогда...
Он нанес карандашом на карту два отрезка, но едва заметно, чтобы потом след графита легко было стереть. - В сущности, это вы мне подали мысль,заметил Аввакум.- А я лишь придаю ей "географическое" оформление.- Он показал генералу на свой листок.- Я выписал сюда цифры, выгравированные на кольце 07 - там они еле различимы. Цифры образуют четырехзначное число 4242.
Сейчас я вижу, что нерасшифрованные числа радиограммы начинаются соответственно цифрами 4, 2, 4, 2.
Итак, 07 было сказано до того, как он уехал в Болгарию, что в определенный день в Варне он получит через Веру Белчеву шифрованную радиограмму. Эту радиограмму он прочтет с помощью такого-то ключа. Четыре пятизначных числа укажут координаты тех мест, где "груз" будет принят и куда его потом доставят. Чтобы предупредить ошибку, которая могла роковым образом сказаться на исходе всей акции, на золотом кольце 07 были выбиты первые цифры чисел, обозначающих координаты.