Страница 16 из 21
22 Жилец "аварийной гостиницы" Золтан Шайно жил при здании народного суда, в особой пристроечке, называемой жителями Северограда иронически "аварийной гостиницей" В первые годы строительства социализма, когда возник поселок на острове Диксоне, его жители обходились без специальных тюремных сооружений; в большом же социалистическом городе Северограде тюрьму строить было незачем: преступления не часто совершались в Арктике, а совершаемые не заслуживали того, чтобы ради них строить особый дом лишения свободы. Вот почему редкие клиенты подследственных органов народного суда в Северограде помещались в пристроечке подле здания суда, именуемой "аварийной гостиницей"'. Особым комфортом эта "гостиница" не отличалась: это был обыкновенный дом с коридорной системой и комнатами, меблированными просто и строго всем необходимым. Отпечаток неволи ложился не на самый этот дом, а на сознание жильца, когда надзиратель, поселяя его одной из комнат, угрюмо бормотал: - Дом оборудован самой усовершенствованной сигнальной аппаратурой. Здесь нет замков, вместо них есть невидимые инфракрасные лучи и фотоэлемент. Убежать невозможно. Правила внутреннего распорядка висят на стене. Радиофоном и стереовизором можно пользоваться с разрешения следователя. Питание в обыкновенное время. Библиотека напротив. Золтан Шайно, оседлав нос своими желто-зелеными очками, валялся на диване в седьмом номере "аварийной гостиницы" и читал единственную книгу, которую он счел достойной своего внимания: роман Гюисманса25 "Наоборот". Герой романа дез-Эссент уже успел полностью отгородиться от внешнего мира и зажить "наоборот", то есть жизнью, достойной подлинного аристократа и убежденного роялиста26, когда вдруг дверь открылась, и на пороге седьмого номера появился молодой белокурый человек, высокий и румяный. Молодой человек попросил у Золтана Шайно разрешения войти, поздоровался и понес к столу изящный аппаратик-фонограф. Золтан Шайно снял ноги с дивана и настороженно поглядел на своего гостя. - В прошлый раз мы с вами только познакомились, - сказал белокурый молодой человек, устанавливая на столе свой аппаратик, как большой мальчик игрушку, которой он собирался играть с товарищем. - Теперь, я надеюсь, мы сможем поговорить поподробнее. Молодого человека звали Алексеем Ивановичем Померанцевым, и служил он следователем при народном суде в Северограде. - Вы знаете, я долго думал над вашей фразой о званых и избранных, - сказал он. - По-вашему, выходит, что так называемый бог призвал к жизни миллиарды людей, а избрал среди них немногих. Вначале я решил, что вы имеете в виду какую-то особую систему выборов, но затем вспомнил, что в старые времена подобные теории были в большом ходу у клерикалов27, и назывались они притчами. Золтан Шайно иронически поджал губы. - Вашим мыслям, очевидно, несвойственна торопливость, господин следователь... - Что вы! - с ноткой искреннего протеста воскликнул Померанцев. Наоборот! Я свое мышление уподобил бы ракете стратоплана. Надеюсь, вы знакомы с устройством ракетных двигателей? - Нет. Не знаком. - Но вы говорили, что в вашей подводной колонии есть ракетный самолет. - Я этого не говорил. Включите фонограф, проверьте запись. - Да?.. Померанцев испытующе глянул на бледнолицего крестовика. - Простите, почему вы никогда не снимаете очков? - Не выношу солнечного света. - Ах, да, у вас там аргон. Оттого у вас такое бледное лицо. Вы мне напоминаете какое-то опытное растение, лишенное хлорофильных зерен. Золтан Шайно засопел и отложил книгу. - Какое совпадение! Вы мне тоже напоминаете одно растение. - Какое? - Крапиву. - А где вы видели крапиву? - быстро спросил Померанцев. - Видел в детстве, когда жил еще в Венгрии. - Вы в каком возрасте переселились в подводный штаб? - Пятнадцати лет. Но откуда вы взяли, что это штаб? - Его так называет мальчик курунга. - Мальчик врет. Отец называет свое жилье обителью. У нас даже комнаты именуются кельями. - Да? Вы знаете, я никак не пойму, как же все-таки ушел из штаба мальчик? - Я тоже этого не знаю, - угрюмо сказал Золтан Шайно. - Вам лучше всего спросить об этом у него самого. - Он говорит, что ушел общим выходом. - Ха-хэ! Ушел через шлюзовую систему, минуя несколько камер с личным конвоем отца? Он фантазер. - Разве система шлюзов так уж сложна? - осторожно спросил Померанцев. Молодой Шайно прикусил нижнюю губу и за молчал. Потом сказал: - Очень. И прекрасно охраняется. Передайте это всем, кто захочет проникнуть в колонию носителей креста. А те; кто выпустил мальчишку-индейца и его отца, уже сожжены кармонзитом. Это можете сообщить своему краснокожему выродку. Померанцев внимательно глянул на своего подследственного, проверил, работает ли фонограф, и спросил: - Да, хорошо, что напомнили. Откуда вы знаете язык курунга? - Выучился. - Как? - От работавших на кессонных работах индейцев. - И затем уже выучили этому языку других в колонии? - Да. - Значит, вы присутствовали при постройке штаба? - Да. - Шлюзовую систему выхода также строил Варенс? - Да... - Талантливый инженер! Как он погиб? Расскажите. - Не помню. Это было давно. - Кажется, он не поладил с начальницей вашей разведки Лилиан, - глядя безмятежными глазами прямо в желтые окуляры крестовика, спросил Померанцев. - Он хотел уйти из колонии, - глухо ответил Золтан Шайно. - Кто его судил? - Не помню... Кажется, заочно. - Как мальчик Юра Ветлугин попал в ваше убежище? - Барон Курода подобрал его на льду. Мальчишку засыпало битым льдом и снегом, почти рядом с автожиром. Ваши летчики сразу же наткнулись на того краснорожего и обрадовались. Так что, если рассуждать правильно, вашего постреленка спасли мы, а не вы. - А почему вы его стали искать? - Странно... - Золтан Шайно презрительно скривил губы. - Неужели вы сами не догадываетесь? - Нет, я обо всем отлично догадываюсь, - иронически поглядывая на крестовика, сказал Померанцев. - Пожалуйста, я вам могу сказать, почему вы стали искать Юру Ветлугина. От вас когда-то сбежал мальчик-индеец, который мог раскрыть местопребывание Петера Шайно. Вы его искали, но не нашли, так как он тотчас же погиб, как только выкарабкался на лед, и лед отнес его труп в открытый океан. Но вот однажды ваши радисты приняли радиокорреспонденцию о том, что другой мальчик погиб на восемьдесят восьмой параллели, что труп его, облеченный в какой-то странный скафандр, подобран противоштормовой экспедицией. Вы тотчас догадались, что летчики ошиблись и приняли за Юру маленького курунга, удравшего от вас. Тут вмешался профессор Британов, и вам угрожало разоблачение. Был смысл поэтому порыться во льду и, живым или мертвым, подобрать Юру. Его вы собирались выменять на Руму. Затея наивная и под стать только таким политически отсталым элементам, какими являетесь вы и ваш родитель. В ее несостоятельности вы убедились. - Зачем вы мне все это говорите? - с раздражением спросил Золтан Шайно. - Затем, чтоб вы, наконец, поняли, что имеете дело не с подводными провинциалами, а с людьми вполне современными и вполне развитыми, - сказал Померанцев и добавил: - Так что вы свои шутки насчет спасения бароном Куродой мальчика Юры оставьте раз и навсегда. Тем более что ваш выживший из ума барон оказался откровеннее вас и уже успел выболтать, что "мальчик арестован на льду воинами сына господня при попытке напасть на них с ножом в руках". Нам теперь ясна вся цепь злоключений Юры Ветлугина. Мальчик был засыпан снегом в обморочном состоянии, электродоха не дала ему замерзнуть, очнулся он и выбрался из своей временной ледяной могилы лишь после того, как дивизион подобрал Руму. Очевидно, Юра побрел по льду пешком, тут-то на него и накинулся ваш японец. Обращался он с мальчиком, видимо, грубо, и Юра прибегнул к ножу как к орудию самозащиты. Следователь шагал по комнате и говорил, почти не обращая внимания на своего подследственного. Он словно рассуждал вслух. Золтан Шайно, не сгоняя со своего лица презрительного выражения, провожал его глазами из угла в угол. Вдруг Померанцев остановился. - Я совсем забыл спросить вас: сколько человек было в штабе крестовиков к моменту нападения на Советский Союз? - Не помню, - буркнул Шайно. - Мне тогда было пятнадцать лет. Померанцев внимательно оглядел коротконогого человека с фарфоровой физиономией. - С какого возраста у вас плохо работает память? - С пятнадцати лет, сказал Шайно и усмехнулся. - С того момента, как я попал в подводную колонию. Это тоже от аргона. Прошу учесть смягчающее обстоятельство. - И вы не помните даже, сколько людей живет сейчас под водой? - Точно знает один отец. Но я полагаю: человек четыреста, не меньше. - Рума перечислил всех, получалось тридцать два человека. Шайно презрительно хмыкнул и пошел к окну. - Вы у него обо всем и расспросили бы. Почему вы ко мне пристаете с расспросами? Вы что думаете, я не понимаю? - резко сказал он. - Против моего отца готовится карательная экспедиция, и вы хотите обо всем выведать у меня. Так знайте, что у отца и его людей хватит продуктов, чтобы продержаться еще десять лет, пока какой-нибудь новый Гитлер или новый Шайно наконец свернет шею большевикам! Золтан Шайно свирепо оттопырил губы и пошел по комнате, хватаясь за свои очки. - Разве ваша подводная химическая лаборатория и сейчас вырабатывает кармонзит? - быстро спросил Померанцев, делая вид, что не заметил оскорблений. - Я слыхал, что знаменитый химик убит начальницей вашей разведки Лилиан одновременно с Варенсом. - Чепуха! - крикнул Шайно. - Не утешайте себя. Кармон еще жив! - Он также проводит все свое время в посте и молитве? Шайно остановился и недоуменно поглядел на следователя: - Что такое? Откуда вы это взяли? - Это я цитирую барона Куроду, - невозмутимо сказал Померанцев. - Барон вчера вел переговоры с Чрезвычайной арктической комиссией о вашем освобождении. При этом он утверждал, что ваш отец и весь его штаб проводят время в постоянном посте и молитве. Золтан Шайно ухмыльнулся. - Раз барон это утверждает, значит это так и есть...