Страница 9 из 29
Голос ее пресекся, и миссис Шелдон, склонив голову на плечо Мэгги, горько заплакала. Зеленоглазая красавица, осветившая чистой улыбкой мрачный дом сына, до того понравилась матери Дэвида, что она решила непременно подольше задержать ее здесь.
Он пытался обвести меня вокруг пальца! – кипела гневом Мэгги, пытаясь успокоить миссис Шелдон. Он еще поплатится! Да, я обязательно придумаю, как ему отомстить…
7
Наступил вечер. Мэгги с удовольствием приняла участие в подготовке праздничного ужина. К ее удивлению, Шелдоны в отличие от их сына оказались замечательными людьми. Дороти потребовала, чтобы гостья называла ее и мужа по именам и немедленно выбросила из головы все резкости, которые, она в этом не сомневалась, наговорил ей Дэвид. В кухню, где женщины колдовали над праздничным ужином по поводу Рождества, то и дело забегали Крис, Лиззи, Патрик (так звали собаку Дэвида) и Гарри Шелдон. Кажется, он в полной мере ощутил себя счастливым дедушкой рядом с двумя озорниками Мэгги и никак не хотел выходить из этой роли.
В семь вечера, когда пора было садиться за стол, Дэвид так и не вернулся. Его мобильный телефон не отвечал.
– Мы поедем его искать, – объявил Гарри. – Мэгги, вы можете припомнить, где оставили машину?
– Постараюсь, – ответила Мэгги. – Помню, там неподалеку было что-то похожее на озеро. Наверное, я смогу показать.
– Тогда поедем все вместе! – решила Дороти и принялась складывать угощение в корзину для пикника.
Все передряги, в которые за последние два дня не уставала попадать Мэгги, ее маленькие дети воспринимали с восторгом. В Берлингтоне у Мэгги не было времени на развлечения. Изредка они вместе выбирались в парк, застать же их за игрой с отцом было практически невозможно. А теперь столько приключений!
Около двух часов «лендкрузер» Гарри обследовал близлежащие дороги, ведущие из Кавендиша в Берлингтон, но безуспешно. Когда они в глубочайшем волнении подкатили к дому, на крыльце их поджидал обеспокоенный Дэвид. Пока продолжались поиски, Дороти непрерывно всхлипывала и причитала, но, увидев сына в добром здравии, тотчас переменилась.
– Мама, Маргарет, куда вы все подевались? – спросил Дэвид. – Я жду вас уже полтора часа!
– Мы ездили тебя искать! – выпалила Лиззи и громко чихнула.
– Как ты мог, дорогой, – Дороти многозначительно посмотрела на сына, подсказывая, на кого ему стоит обратить свое внимание, – так обмануть эту милую девушку и сказать, что Фаринтош – твоя тетка?
– Которая к тому же дала дуба, – добавил Гарри.
Дэвид не ждал подвоха со стороны родителей и на мгновение замешкался. Не следует подпускать Мэгги слишком близко, решил он. Она, сама того не зная, уже заполнила собой его мысли, но, если поддаться чувствам, она заберет его сердце. А художник не имеет права любить одну женщину, иначе все люди, и природа, и архитектура вокруг превратятся для него в безжизненный интерьер, в котором он будет рисовать ее портреты.
– Дэвид! – повторила Дороти, вырвав его из чувственного плена.
– Ты, мама, очевидно, неправильно представляешь себе наши с Маргарет отношения. – Дэвид говорил медленно, каждым словом прожигая сердце бедной Мэгги. – Она случайная гостья, а посторонних людей я не посвящаю в нюансы своей личной жизни.
Мэгги стиснула кулаки, и глаза ее заполыхали зеленым огнем, но поколотить нахала на глазах его родителей она не решилась. Взбегая вверх по лестнице, Мэгги слышала, как Дороти и Гарри пытались вразумить свое великовозрастное чадо:
– Ты обидел ее, а она ездила тебя искать! Она переживала за твою жизнь! – кричала Дороти.
– Черт знает что! – вторил ей Гарри. – Ты сгинешь в этом лесу вместе со своими картинами! Поехали, Дороти, нам нечего делать в этом доме!
Мэгги подумала, что и ей с детьми следует поскорее убраться отсюда. Она решила вызвать такси, но, когда позвонила по указанному в справочнике номеру, ей ответили, что свободных машин нет.
В дополнение ко всем неприятностям у Лиззи поднялась температура. Видимо, девочка простудилась, играя во дворе. Мэгги всегда держала при себе набор необходимых лекарств, в том числе и от простуды. Даст бог, к утру состояние ребенка улучшится.
Порошок следовало развести в горячей воде, и Мэгги спустилась в кухню. Она приготовила лекарство, взяла кружку в руки, но не успела обернуться, как сильные руки легли на ее талию. Кухню огласил громкий стон. Мэгги не сразу поняла, что этот звук издала она сама.
– Я не хотел тебя обидеть, Маргарет, но я не могу, не могу… – сдавленным, задыхающимся голосом прошептал Дэвид.
Мэгги повернула к нему голову, и, когда Дэвид поцеловал ее, забытое ощущение счастья наполнило Мэгги до краев. Но все закончилось в один миг: вдруг ей почудилось, что ее целует не Дэвид, а Эрик. Мэгги с силой оттолкнула Дэвида:
– Не сейчас, только не сейчас!.. Моя дочь больна, а я целуюсь с мужчиной, по вине которого она заболела!
Дэвид молча забрал у Мэгги кружку с питьем, взял ее за руку и повел наверх.
Всю ночь они не сомкнули глаз, сидя у постели больной девочки. Под утро температуру все-таки удалось сбить.
8
Бледный солнечный свет затопил комнату. Мэгги зажмурилась и, не открывая глаз, лениво перекатилась на спину.
Однако пора было просыпаться. Из коридора слышались радостные возгласы ее детей, которые, похоже, с новыми силами начали громить приютивший их дом. Дом Дэвида Шелдона. Оглядевшись по сторонам, Мэгги заметила, что на тумбочке рядом с кроватью ее дожидается завтрак: два тоста, джем, нарезанный сыр и чашка кофе.
Мэгги поднесла чашку к губам, и в этот момент в комнату заглянул Дэвид. Увидев, что Мэгги не спит, он смутился и хотел ретироваться, но Мэгги его остановила:
– Доброе утро, Дэвид. Спасибо за завтрак. Но, думаю, мы не стоим ваших забот. Вы и так уже слишком много для нас сделали.
Дэвид улыбнулся и вошел в спальню, плотно прикрыв за собой дверь. Нет, он не сделал больше ни шага. Стоя у двери, он зачарованно любовался блестящими медовыми волосами Мэгги. После сна пряди непослушно разметались по плечам, а несколько соскользнули в декольте ночной сорочки.
Мэгги сообразила, что и не подумала прикрыться, когда Дэвид заглянул к ней в комнату. Звякнув чашкой о блюдце, она лихорадочно натянула на себя одеяло, почти до самых глаз, сверкавших изумрудным огнем затаенного счастья.
– Доброе утро, Маргарет! – наконец произнес Дэвид. – Я только что видел Лиззи. Она бросала мяч в мой автопортрет.
Мэгги приподнялась в кровати, приготовившись броситься на оборону дома от своих детей, но Дэвид в ответ на ее порыв вежливо улыбнулся и продолжил:
– Я нахожу это добрым знаком. Малышка идет на поправку.
– Спасибо вам, – благодарно выдохнула Мэгги, чувствуя свое маленькое клокочущее сердце, которое билось как пойманная птичка под пристальным взглядом чудесных теплых глаз Дэвида.
– Поскольку Лиззи уже почти здорова, вы можете совершенно спокойно оставить ее с Каролиной и пойти со мной, – предложил Дэвид.
– Кто такая Каролина? Еще одна тетушка?
– Каролина – моя экономка. Вы не видели ее, потому что у нее был выходной. Не смотрите на меня так, ей больше пятидесяти, – рассмеялся Дэвид, заметив, что Мэгги было неприятно упоминание им о другой женщине.
– Мне безразличен возраст окружающих вас женщин, – надменно проронила Мэгги, но не выдержала тона и улыбнулась. – Так куда вы меня приглашали?
– Пострелять.
За ночь выпал снег, мороз усилился. Но день выдался ясный, над головой было высокое ярко-синее небо. И Мэгги от радостного возбуждения не чувствовала, как острые иголочки свежего лесного воздуха покалывают ее лицо, одаривая нежным румянцем щеки.
– Не думайте, что уже взяли первый приз, – шутливо предупредила Мэгги. – Я выбиваю цель с шести футов.
– Я очарован, – тихо произнес Дэвид, и это вовсе не относилось к меткости идущей подле него красивой женщины.