Приличный человек

– Здорово, – не удержался Талганов, – все так и было. Вы действительно отменный профессионал.

– Не перехваливайте. Это было несложно. Значит, убийство Сутеева поручили именно вам? Боюсь, что я вас разочарую. Я ничего не знаю ни о погибшем, ни о его возможных убийцах. И вообще меня не было в Москве больше месяца. Я случайно познакомился с Николаем Сутеевым, когда улетал из Москвы. Абсолютно случайно. И дал ему свою визитную карточку. Он себя плохо чувствовал, и я передал ему свой носовой платок. Он попросил мою карточку, чтобы вернуть мне платок. Дал мне свою, а я дал ему свою. Вот, собственно, и все. Больше ничего конкретного я не знаю и знать не могу. К моему большому сожалению, иначе я бы с удовольствием помог вам в этом расследовании.

– А зачем Дмитрий Сутеев приходил к вам?

– Он хочет, чтобы я помог в расследовании этого убийства.

– И вы готовы ему помочь?

– Я бы не ставил так вопрос. Скорее помочь установить истину. Если хотите, помочь вам тоже.

– Извините, – сказал, немного покраснев, Талганов, – но мы в вашей помощи не нуждаемся. Не забывайте, что вы иностранец.

– Во-первых, я международный эксперт, а это подразумевает, что я могу работать на территории любой страны, если не нарушаю законов данного государства. Насколько я помню, Россия является членом ООН. А во-вторых, я имею право заниматься тем, чем хочу, проводя собственное расследование. Например, как журналист. Я ведь не претендую на статус официального лица, но я имею право проводить расследование на правах друга семьи или журналиста.

– С вами трудно спорить, – усмехнулся Талганов, – вы настоящий юридический крючкотвор.

– Скорее опытный юрист. Не забывайте, что я всю жизнь занимаюсь только этими расследованиями. Вы не сказали, сколько вам лет, когда сегодня утром я пытался уточнить ваш возраст.

– Двадцать четыре.

– Я примерно так и думал. Давно закончили юридический факультет?

– Два года.

– А самостоятельные расследования когда начали вести?

– Полгода.

– Все верно. Так и должно быть. Не обижайтесь, но когда я начал проводить свои расследования, вас еще не было на свете. Хотя этот фактор как раз говорит в вашу пользу, а не в мою.

– Не обижаюсь, – улыбнулся Талганов. – Значит, вы совсем не знали погибшего?

– Видел только одну минуту. Вскрытие проводили?

– Конечно.

– Что нашли?

– Убийство. Обычное убийство, которые происходят в нашем городе сотнями. Кто-то выстрелил ему почти в сердце. С расстояния в несколько метров. Орудие убийства так и не нашли. Очевидно, он умер сразу, даже не мучаясь. Так считают наши эксперты.

– Внутренние органы не повреждены?

– Никаких ударов и кровопотеков, кроме разрыва аорты при выстреле. Мы нашли гильзу на полу. Получил несколько синяков, когда упал, но это не считается.

– Я не об этом. У него не было каких-либо патологий? Внутренние болезни, тяжелые симптомы?

– Значит, вы были с ним знакомы? – осторожно уточнил Талганов.

– Не был. Не нужно ловить меня на слове, – нахмурился Дронго, – я действительно видел его не больше минуты. Может, две. Просто он успел сказать мне, что летит в Германию на обследование. У него были какие-либо поврежденные органы? Что сказали патологоанатомы?

– Да, – кивнул Талганов, – у него была сильно повреждена поджелудочная железа. Они считают, что он был тяжело болен. Врачи вообще считают, что это самая коварная болезнь, ее трудно обнаружить. Но при вскрытии все стало ясно. Он был обречен. Наш эксперт считает, что ему оставалось жить не больше года. Может, даже меньше.

– Что-нибудь еще?

– Небольшие отклонения в области печени. Она была увеличена. Больше ничего. Сердце работало нормально. Никаких других повреждений не нашли. Хотя метастазы уже начинались.

– Что было в карманах?

– Деньги. Довольно большая сумма. Две тысячи евро. И дома было еще около трех тысяч наличными. Хотя, может, для бизнесмена это не очень большая сумма, не знаю.

– Из какого пистолета его убили? – поинтересовался Дронго.

– В этом все и дело, – усмехнулся Талганов, – стреляли из старого пистолета «ТТ». Настолько старого, что его, наверно, использовали еще во время войны, лет шестьдесят назад. Или более того. Непонятно, как киллер решил воспользоваться таким оружием. Допотопный пистолет, который мог отказать в любой момент. Вы бы видели, как расплющило гильзу, я могу показать вам фотографию.

– Покажите, – попросил Дронго.

– Это тоже нарушение, – заметил следователь, – но вам как эсперту я могу показать.

Он достал из стола папку и вытащил фотографию, протянул ее Дронго. Тот взял фотографию, внимательно рассмотрел гильзу. Затем вернул следователю.

– Действительно, странно.

– И самое поразительное, что убийца не стал стрелять второй раз. Неужели он был так уверен, что сделал смертельный выстрел? Обычно киллер стреляет второй раз, добивая свою жертву. Контрольный выстрел в голову, но убийца его не сделал.

– Может, опытный убийца. Был уверен, что убил наповал. Или просто успел проверить.

– Все равно непонятно. Выходить с таким пистолетом на убийство очень опасно.

– У погибшего остались счета?

– Я уже проверял. Денег оставалось очень мало. Их фирма практически разорилась, и кредиторы готовы были в суде отстаивать свои интересы. Общая задолженность больше пяти миллионов долларов. Боюсь, что суд мог наложить арест не только на имущество компании «Ростан», но и на личное имущество руководителей компании, которые были ее фактическими совладельцами.

– Все было так плохо?

– Да. Я уже говорил с представителями компании. Допрашивал их генерального директора и главного бухгалтера. Генеральный – грузин, он с таким гонором, все время пытался мне доказать, что они еще могут вылезти. Хотя чего там доказывать, вся информация уже есть на сайте в Интернете. Они вложили большие деньги в строительство нового предприятия, взяли кредит в банке, но грянул кризис. Кто мог тогда предположить, что все так обернется. Выплаты по процентам начали расти, потом добавился основной долг. С зарубежными кредиторами они рассчитались, практически исчерпав все свои деньги. А внутренние не хотели ждать. Накопился большой долг. В общем, погибший был не бедным человеком. Две квартиры в Москве, большая дача, две машины – внедорожник и шестерка «Ауди». На «Ауди» он ездил сам, а внедорожник «Прадо» оставил жене. Он даже оплачивал ей водителя. Такой приличный человек. Хотя, по моим сведениям, жена ушла от него еще два месяца назад, забрав с собой их дочь. Очевидно, это стало для него последним ударом. Неприятности на службе и неприятности дома. Не удивительно, что он заболел.

– Вы говорили с его вдовой?

– Она ничего вразумительно объяснить не может. Все время плачет, причитает. Соседи ее осуждают. Многие знают, что она ушла от мужа, а теперь сходит с ума из-за его убийства. Хотя может получить довольно солидное наследство. Только их квартира, в которой она живет с дочерью, стоит порядка четырехсот тысяч долларов. Их дача тоже стоит больших денег. В общем, она явно не пропадет. Но я проверяю все версии, в том числе и на возможность ее причастности к этому убийству. Ведь она осталась основной наследницей. И еще эта ссора перед его смертью. Нужно все проверить.

– Не сомневаюсь, что вы все сделаете правильно, – кивнул Дронго. – А версию кредиторов не пытались проверить? Люди не любят, когда им не возвращают большие деньги. Особенно в России. Если бы это была только зарубежная компания, тогда все понятно. Они предпочитают решать свои дела в судах. А если компания российская, то здесь все обстоит немного иначе. Должников не любят и не всегда прощают.

– Мы в первую очередь проверяем все версии, связанные с его бизнесом, – заверил Талганов, – у нас в Москве редко убивают из-за наследства. Чаще всего это разборки между бизнесменами, денежный интерес. Почти всегда. За два года в прокуратуре у меня были либо бытовые убийства, либо заказные убийства бизнесменов. Почти всегда понятно, кто заказчик. Другое дело, что трудно доказать его причастность к убийству. Но латинский принцип «кому выгодно» всегда работает безупречно. Сразу понятно, кто мог быть заказчиком данного убийства. А вот в случае с Николаеем Сутеевым пока ничего не понятно.