Наполеон - спаситель России

Александр мог попугать Наполеона перспективой рус­ской герильи. Наполеон не испугался, потому что не верил в такое. Сам Александр, судя по всему, очень даже верил. Но русской герильи и он совершенно не хотел.

Часть IV.

СПАСЕНИЕ РОССИИ

12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось против­ное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, из­мен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассиг­наций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смо­трели как на преступления.

Граф Л. Н. Толстой

Глава 1.

КАК НАПОЛЕОН СПАС РОССИЮ

Гроза двенадцатого года

Настала - кто тут нам помог?

- Остервенение народа,

Барклай, зима иль русский Бог?

А.С. Пушкин

9 мая 1812 Наполеон выехал в Дрезден, где провел смотр вассальным монархам Европы. Из Дрездена импе­ратор отправился к «Великой Армии» на реку Неман, раз­делявшей Пруссию и Россию. 22 июня Наполеон написал воззвание к войскам, в котором обвинил Россию в наруше­нии Тильзитского соглашения и назвал вторжение Второй польской войной. Почему такое странное название? Одни историки считают, что он хотел привлечь на свою сторону поляков. Другие — что маскировал свои настоящие цели. Во всяком случае, войска повиновались, но смысла приказов почти не понимали. Если война польская — зачем надо идти на Россию? Даже близкие к императору французские мар­шалы не все понимали смысл и цели вторжения в Россию.

Наполеону приписываются слова: «Если я возьму Пе­тербург, я ударю Россию по голове. Если возьму Киев, то схвачу ее за ноги. А если возьму Москву, то поражу Рос­сию в сердце».

Если это и было когда-то сказано, то к плану кампании не имеет никакого отношения. К тому же это могло было сказано не ранее июля, когда война шла уже месяц. И во­обще Наполеон не собирался двигаться так далеко.

Незадолго до вторжения он говорил Меттерниху: «Тор­жество будет уделом более терпеливого. Я открою кампа­нию переходом через Неман. Закончу я ее в Смоленске и Минске. Там я остановлюсь».

Французский император рассчитывал на поражение российской армии в генеральном сражении. И на то, что сможет удерживать западные губернии России так долго, как ему этого захочется.

В 2 часа ночи 12 июня 1812 года Наполеон при­казал начать переправу на русский берег Немана через 4 наведенных моста выше Ковно. В б часов утра 12 июня 1812 года авангард французских войск вошел в россий­ский Ковно (современный город Каунас в Литовской Республике). Переправа 220 тысяч солдат французской армии (1,2, 3-й пехотные корпуса, гвардия и кавалерия) под Ковно заняла 4 дня.

17-18 июня около Прены (современный Prienai в Лит­ве) немного южнее Ковно Неман перешла другая группи­ровка (79 тысяч солдат: 6-й и 4-й пехотные корпуса, ка­валерия) под командованием пасынка Наполеона принца Богарнэ.

18 июня еще южнее, под Гродно, Неман пересекли 4 корпуса (78-79 тыс. солдат: 5-й, 7-й, 8-й пехотные и 4-й кав. корпуса) под общим командованием брата импе­ратора, Жерома Бонапарта.

Севернее Ковно, под Тильзитом, Неман пересек 10-й корпус французского маршала Макдональда.

На юге от центрального направления со стороны Вар­шавы реку Буг пересек отдельный австрийский корпус Шварценберга (30-33 тыс. солдат). Он подчинялся своим генералам.

Русскую армию трудно назвать и малочисленной, и слабой. При общей численности войск в 360-380 тысяч человек, из них 60-70 тысяч кавалерии, 35-40 в артил­лерии при 1600 пушек. Да еще 100-110 тысяч казаков и 105 тысяч гарнизонных солдат.

Если бы эта силища была бы сконцентрирована в одном месте, можно было бы и попытаться разбить Наполеона в чистом поле. Но армия была разбросана, потому что при­крывала всю громадную Западную границу Российской империи.

110-132 тысячи было в 1-й армии Барклая в Литве, 39-48 тысяч во 2-й армии Багратиона в Белоруссии. 40-48 тысяч в 3-й армии Тормасова на Украине — в основном эта армия стояла против австрийской. Еще 52-57 тысяч стояли на Дунае и дошли до района военных действий только в октябре. 19 тысяч стояли в Финляндии. Их дви­нули бы только для прикрытия Петербурга. Остальные войска стояли гарнизонами по всей империи, или находи­лись на Кавказе. Отсюда они не могли уйти, их уход давал возможность новых набегов.

Основные силы Наполеона вклинивались между 1-й и 2-й армиями Барклая и Багратиона. Почти не встречая сопротивления, Наполеон быстро пошел вперед. Импера­тор Александр I узнал о начале вторжения поздно вечером 12 июня в Вильно (современный Вильнюс, столица Литов­ской Республики). 14 июня армия Барклая вышла из Виль­но, и 28 июня прибыла в Дрисский укрепленный лагерь на Западной Двине (на севере современной Белоруссии).

В русской армии шли споры о том, как вести кампанию. Большинство офицеров и генералов рвались в бой. Это как нельзя больше отвечало чаяниям Наполеона: дать гене­ральное сражение. А у русских было 2 отдельные армии! Бить противника порознь Наполеон всегда очень любил.

Еще была идея засесть в Дрисском лагере и в нем обо­роняться. Эта «гениальная» идея большого теоретика Пфуля, или Фуля, могла дорого обойтись русской армии: ско­рее всего, ее пленили бы или выморили голодом, как Куту­зов — турецкую.

Прусский генерал Карл Людвиг Август фон Пфуль (1757-1826), служил в прусском генеральном штабе, и славился, как военный теоретик. По мнению его сослу­живца и подчиненного, фон Клаузевица, «он был очень умным и образованным человеком, но не имел никаких практических знаний. Он давно уже вел настолько зам­кнутую умственную жизнь, что решительно ничего не знал о мире повседневных явлений. Юлий Цезарь и Фридрих Второй были его любимыми авторами и героями. Он почти исключительно был занят бесплодными мудрствованиями над их военным искусством»[128].

После сражения при Йене Пфуль был принят на рус­скую службу. Блестящий теоретик?! Из Германии?! Алек­сандр I поручил ему составить план военных действий в 1812-м. К счастью, удалось убедить царя не дожидаться Наполеона в Дрисском лагере...

Хотя есть в этом некая тайна, одна из странностей 1812 года. Как-то уж очень много Александр I говорил про Дрисский лагерь, строил планы, спорил, пытался переубе­дить свое окружение... А потом буквально мгновенно «дал себя уговорить». Уж не вводил ли он в заблуждение Напо­леона и всю его разведку? Зная Александра I Павловича, это нельзя исключить.

Была, правда, у Пфуля и еще одна идея. Идея удара по растянувшимся коммуникациям Наполеона. Эту идею в ходе кампании осуществили, а отстраненного одно время отдел Пфуля произвели в генерал-лейтенанты и назначи­ли посланником в Гаагу.

А пока армия идет на восток отрываясь от французов. Они входят в Вильно 28 июня. В Вильно Наполеон остает­ся до 4 июля. 2 июля он «воссоздает» Великое княжество Литовское, в составе четырех российских губерний: Виленской, Гродненской, Минской и Белостокской. В них он создает особое «правительство» и провозглашает отмену крепостного права. Только потом Наполеон едет в армию. Армия же преследует отступающую русскую армию, что­бы разбить ее в первом же генеральном сражении.

В июне 1812 года по православным церквам Рос­сийской империи опять звучит анафема Наполеону.

6 июля 1812 года в церквах начинают читать еще один документ: Высочайший манифест императора Александра I. Вот его текст, благо Манифест невелик:

128

 Клаузевиц К. фон. 1812. — М., 1937.