Страница 150 из 174
ГЛАВА X
О крепостной зависимости
В законе бургундов сказано, что, поселившись в Галлии, народ этот получил две трети земель и одну треть крепостных. Крепостная зависимость, следовательно, существовала в этой части Галлии прежде переселения бургундов.
Законы бургундов в своих постановлениях, относящихся к обоим народам, точным образом различают у того и у другого благородных, свободных и крепостных. Крепостная зависимость, следовательно, не была особенностью римлян, а свобода и знатность — особенностью варваров.
Те же законы говорят, что если бургундский вольноотпущенник не заплатит определенной суммы своему господину и не получит трети от римлянина, то будет всегда считаться принадлежащим к семейству своего господина. Римский собственник был, следовательно, свободен, потому что не принадлежал к чужому семейству, он был свободен, потому что треть земли была признаком свободы.
Стоит только развернуть салические и рипуарские законы, чтобы убедиться, что римляне не находились в крепостной зависимости ни у франков, ни у других завоевателей Галлии.
Система графа де Буленвилье грешит в одном существенном пункте: в ней остается недоказанным, что франки издали общее постановление, которое ставило римлян в положение, близкое к рабству.
Так как его сочинение написано безыскусственно, с простосердечием, искренностью и неопытностью, свойственными старой аристократии, из которой он вышел, то всякий может распознать прекрасные мысли, которые он высказывает, и ошибки, в которые он впадает. Поэтому я не стану разбирать это сочинение. Скажу только, что у графа де Буленвилье было больше ума, чем просвещения, и больше просвещения, чем знания, но все-таки к этому знанию не следует относиться пренебрежительно, потому что великие моменты нашей истории и нашего законодательства были ему очень хорошо известны.
Граф де Буленвилье и аббат Дюбо составили каждый свою систему, причем одна из этих систем походит на заговор против третьего сословия, а другая — па заговор против дворянства. Когда Солнце предоставило Фаэтону управлять своей колесницей, оно сказало ему, «Если подымешься слишком высоко, то сожжешь небесное жилище, если спустишься слишком низко — превратишь в пепел землю. Не слишком уклоняйся вправо, чтобы не попасть в созвездие Змея, но и не удаляйся слишком влево, а то попадешь в созвездие Жертвенника: держись между тем и другим».
ГЛАВА XI
Продолжение той же темы
Мнение о том, что после покорения Галлии варварами было создано одно общее постановление о крепостной зависимости, возникло в связи с существованием во Франции к началу воцарения королей третьей династии необыкновенно многочисленного сословия несвободных людей, так как ученые не заметили, что это состояние развилось постепенно, то и вообразили, что в покрытые мраком времена был создан общий закон, которого на самом деле никогда не было.
В начале царствования королей первой династии мы видим бесчисленное множество свободных людей как среди франков, так и среди римлян, но число крепостных столь быстро росло, что в начале царствования третьей династии все земледельцы и почти все горожане были закрепощены, и если в начале первой династии в городах существовало приблизительно то же управление, что и при римлянах,— сословие граждан, сенат и суды, то в начале существования третьей династии мы находим только сеньора и крепостных.
Во время своих набегов франки, бургунды и готы забирали золото, серебро, домашнюю утварь, одежду, мужчин, женщин, мальчиков — сколько могли с собой захватить. Все это свозилось в одно место и затем делилось между воинами. Вся история доказывает, что после первого водворения, т. е. после первых опустошений, победители вступили в соглашение с жителями и оставили неприкосновенными все их политические и гражданские права. Таково было международное право того времени: все отбиралось во время войны, все уступалось во время мира. Если б это было иначе, то каким образом могло попасть в салические и бургундские законы столько противоречивых постановлений относительно общего несвободного состояния людей?
Но чего не сделало завоевание, то сделало международное право, которое продолжало существовать после завоевания. Сопротивление, восстания, взятие городов влекли за собой закрепощение населения. А так как кроме войн, которые вели между собой различные народы-завоеватели, франки беспрестанно вели междоусобные войны между братьями или племянниками, порождаемые различными разделами монархии, причем применялось всегда международное право, то закрепощение приняло во Франции более общий характер, чем в какой-либо другой стране. В этом, я полагаю, и заключается одна из причин того различия, которое существует между нашими, французскими, законами и законами Италии и Испании относительно сеньориальных прав.
Завоевание совершилось очень быстро, применявшееся при этом международное право способствовало закрепощению свободных людей. Употребление этого же права на протяжении многих столетий привело к чрезвычайно широкому распространению закрепощения.
Теодорих, подозревая измену со стороны жителей Оверни, сказал франкам своего удела, «Следуйте за мной, я поведу вас в страну, где вы найдете в изобилии золото, серебро, пленников, одежду и стада, и вы переселите всех жителей этой страны в вашу страну».
После мира, заключенного между Гонтраном и Хилытериком, войско, осаждавшее Бурж, получив приказание вернуться назад, захватило с собой столько добычи, что в стране почти не осталось ни людей, ни скота.
Посылая войска в Галлию, Теодорих, король Италии, стремившийся в своей политике выделиться среди всех других варварских королей, писал военачальнику: «Я хочу, чтобы следовали римским законам и чтобы ты возвращал беглых рабов их господам: защитник свободы никогда не должен потворствовать уклонению от рабства. Пусть другие короли находят удовольствие в грабежах и в разрушении взятых ими городов: мы же хотим побеждать так, чтобы наши подданные сожалели, что не подчинились нам раньше». Очевидно, он хотел сделать ненавистными франкских и бургундских королей и намекал на их международное право.
Это право сохранилось и при второй династии. Согласно хроникам города Меца, Пипин вернулся во Францию из аквитанского похода с несметным множеством богатств и людей.
В доказательство я мог бы привести еще очень много других авторитетных источников, а так как все эти бедствия вызывали глубокое чувство сострадания, и многие благочестивые епископы, видя пленников, связанных по двое, отдавали для выкупа их церковные деньги и даже продавали священные сосуды, используя для этого благочестивых монахов, то наилучшие объяснения по этому предмету мы находим в жизнеописаниях святых. Хотя и можно иногда упрекнуть авторов этих жизнеописаний в излишнем легковерии относительно таких обстоятельств, которые были, конечно, божьим делом, если только совершались по его промыслу, тем не менее они дают много весьма поучительного относительно нравов и обычаев тех времен.
Когда смотришь на памятники нашей истории и законодательства, то кажется, что перед тобой одно море и что море это не имеет даже берегов. Все эти холодные, сухие, безвкусные и жесткие писания нужно прочесть, нужно проглотить, подобно тому как в мифе Сатурн глотал камни.
Громадное количество земель, обрабатывавшихся в прежнее время свободными людьми, обратились в неотчуждаемую собственность. После того как страна лишилась свободных людей, которые ее населяли, те, у кого было много крепостных, захватили и заставили уступить себе целые области, основав там селения, как это можно видеть из различных документов. С другой стороны, свободные ремесленники должны были продолжать свои занятия уже на положении крепостных, таким образом, рабство возвращало ремеслам и земледелию то, что у них было отнято.
Вошло в употребление, чтобы собственник отдавал свою землю церкви и получал ее обратно за оброчную плату, предполагалось, что посредством этой зависимости он делался причастным святости церкви.