Страница 39 из 60
— Ну вот это дело, — кивнул Серый. — Поведешь нас к этому полковнику.
— А может, вы меня расстреляете? — с надеждой спросил мальчишка.
— А потом расстреляем, — утешил его Серый. — А кто командует конкретно вашей группой?
— Серёжка Солодовничий.
— О как, тёзка… А он знает, что к чему?
— Знает…
— Тогда всё переигрываем, — решил Сергей и с искренним сожалением посмотрел на казачонка. — Ну, считай, что я тебя сам зарезал. Не больно — чик, и ты уже на небесах. Застрелить не мог, извини — шуметь не хочу… А, стоп. А в каком направлении основной отряд?
— А я мёртвый, — ехидно ответил белобрысый. — Поторопился ты меня зарезать. Вопросы?..
… Группу «тёзки» догнали около половины седьмого. Разлетелись, опасаясь потерять её — и едва не попались. Буквально в последний момент Сверре заметил двух неподвижно стоящих в папоротнике казачат, поводивших головами тудасюда, и плавно присел, а за ним — шедшие следом остальные. Казачата стояли довольно долго, потом перекинулись парой слов и пошли дальше. А на довольно приметной тропке, протоптанной ими, Никита тут же обнаотлично замаскированную растяжку, на одном конце которой была граната, а на другом — «сигналка», переделанная из петарды.
— То ли что-то заподозрили, то ли перестраховываются, — Серый
уважительно покачал головой. — А они не такие уж простачки. Ну да ладно… Всех по возможности брать живыми. Чёрт, я лох — не спросил, как их командир выглядит!
Приказ был тяжеловатый для исполнения. Звено цепочкой обогнало неспешно передвигающихся казаков. Те как раз остановились, один залез на дерево, и было слышно, как он говорит:
— Да нет, ничего…
"Высматривают какой-то сигнал о том, что те двое пришли в отряд и объяснили дорогу, — понял Генка и улыбнулся. — Нуну… "
Четверо на пятеро… Серый тычками пальца распределял «цели». Сверре и Рэксу достался один, крепче остальных. Генке — быстрый в движениях, чемто похожий на самого Серого парень. Генка вдруг подумал, что это может как раз и быть командир…
Резкий короткий свисток подал сигнал к атаке.
К этому времени мальчишки подобрались к своим противникам вплотную. И всётаки парень, на которого бросился Генка, успел перехватить оружие и выстрелить. Наверное, даже попал бы, окажись на месте Генки кто-то другой. Но Клир мягко и быстро кувыркнулся, уходя от выстрелов и ударом сверху по стволу вышиб короткий «Shocker» из рук казачонка. Тот отскочил, пригибаясь, со свистом вертанул выхваченную из-за голенища сапога нагайку — Генка опять кувырком вбок ушёл от удара (ах, паршивец — это не шутки!) и, подпрыгнув, свалил парня, взяв его ногами в «вилку». Насел сверху, ловко вывернул руку. На помощь подскочил Бурый, захлестнул щиколотки и горло пленного двумя петлями, и тот перестал дёргаться, открыл рот, как рыба на песке и судорожно подтянул ноги повыше к заднему месту.
Схватка была окончена. Внезапное нападение увенчалось полнейшим успехом. Звено потерь не имело, выстрелов больше ни одного не прозвучало.
— Кто Сергей Солодовничий? — спросил Серый, широко расставив ноги.
— Ччёрт… — процедил противник Генки. — Ну я. Кирка с Витьком готовы?
— А то ж, — Серый присел возле него. — Плохо воюете… Так. Какова точная численность отряда?
— Теперь пятьдесят человек ровно, — неохотно, но быстро ответил казачонок.
— Цель?
— Скрытное выдвижение к селу и открытие демонстрационных действий.
— Как и откуда будут действовать другие группы?
— Не знаю, — злорадно сказал Сергей.
— Сколько их?
— И этого не знаю. Умойтесь.
— Когда должны начать действия?
— Под утро сегодня. В смысле — завтра. Вот тем утром, которое будет.
— А сигнал какой о том, что готовы?
— Не знаю.
— Вас долго будут ждать?
— Уже не ждут. Идут. Так что ничего вы не изменили, шесть бойцов — это тьфу.
— Разговорчивый, — процедил Бурый. — Звеньевой, а если я ему в штаны крапивы натолкаю, это будет считаться " применять физическое насилие, оскорблять или унижать действием или словами"?
— Будет, — вздохнул Серый. — Сигналы предусмотрены?
— Предусмотрены, — казачонок пошевелился. — В кармане мортирка и ракеты. Красная — "обнаружил врага, веду бой". Синяя — то же, но "не замечен". Зелёная — "двигаться сюда".
— В какое время сигналить?
— В любое. кто-то всё время наблюдает за небом.
— А их сигналы?
— Только зелёная — "ждите на месте". Наблюдать каждый час ровно.
— Людей вы договаривались посылать, или ты сам решил?
— Сам… хотел поторопить…
— На каком примерно отряд расстоянии?
— Лагерь был от нашей нрочёвки в пяти километрах. Сейчас они километрах в двух… Это нечестно! — вдруг с вызовом сказал мальчишка и у него заблестели глаза.
— Что? — удивлённо поинтересовался Серый.
— А то! По правде я бы вам ничего не рассказал!
— Рассказал бы, — спокойно отозвался Серый. Но казачонок сверкнул глазами:
— Ни за что! Хоть убей! Хоть жги!
Генка отметил, что звеньевой слегка оторопел от такого отпора. Серый неловко помолчал и вздохнул:
— Ну… правила такие… чего теперь…
Казачонок мотнул головой и отвернулся. Генка спросил:
— Ты, небось, терский?
— Ну терский, ну? — с вызовом спросил мальчишка. — А что?
— А ничего, — дружелюбно сказал Генка и хлопнул ладонью по стволу дуба. — Хорошо, что терский…
… —Значит, так, — Серый хрюкнул от переполнявших его чувств. — Рэкс, побежишь к нашим. Всё запомнил?
— Всё, звеньевой, — мальчишка подтянулся.
— Вперёд. Чтоб через три часа максимум был в селе.
Бурцевмладший тут же бесшумно исчез среди деревьев.
— Вот тут, — Серый положил на колено карту, — брошенный кордон. Это я тебе, Ген, говорю. Он не слишком сильно в стороне от их маршрута. Сейчас рвём к нему и даём зелёную. Отвлечём их на себя постреляем, получится — ещё и уйдём. А время они так и так потеряют… За мной… бегом… марш!..
… Кордон когдато был обширным — большой двор, колодец, жилой дом, банька, несколько сараев — но всё давно позаваливалось и обветшало. Однако для обороны место было неплохим — весь комплекс стоял на склоне, внизу которого была болотистая равнинка, а дальше — ещё один склон, спуск, где деревья росли довольно редко. Серый с удовольствием бабахнул в небо, и все четверо какоето время с интересом смотрели, задрав головы, как в небе догорает зелёная звезда. Потом звеньевой опустил голову:
— Клир, займи позицию вон там на печи… Сверре — вон на тех
брёвнах. Вы оба будете за снайперов. Бурый — к воротам. Я тут, за углом. Расходимся и ждём. Отходить только по моей команде. Если меня шлёпнут — командует Клир, — и Серый замурлыкал, а остальные мальчишки — кроме не знавшего слов Генки — подхватили, превратив мурлыканье в настоящую песню: