Страница 23 из 78
Василий обнаружил только два выхода из лагеря: один (видимо, основной) — дорога, по которой он пришел, а второй — хорошо утоптанная людьми и лошадьми (но без колеи) тропа с противоположной стороны. Очевидно, она вела к монастырю, а также к дороге на Медынь, и это был тот короткий путь, который упоминали охранники разбойничьего обоза.
Медведев притаился возле этой тропы подальше от просеки и задумался.
Похоже, Никола был прав. Незаметно проникнуть в лагерь нельзя.
Антип заставляет своих людей в любую погоду, днем и ночью, непрерывно двигаться, не выпуская из виду просеки, вместо того чтобы обносить лагерь частоколом, как это повсеместно принято. Стало быть, он опытен и прекраснопонимает, что дело не в ограде, а в часовых. Как же туда пробраться, леший меня раздери…
Время шло, Василий перебирал в уме способ за способом, но ничего не мог придумать.
Снять охрану нельзя — каждый часовой всевремя находится под наблюдением другого. Еслиже убрать обоих, то через минуту часовой соседней просеки, дойдя до угла, заметит их отсутствие, и тотчас весь лагерь будет на ногах
Возможность проскользнуть через просеку незаметно исключена. Для этого следовало быстать невидимкой… Стоп! Что означает «стать невидимкой»? Это значит, сделать так, чтобыты был у людей на глазах, но они бы тебя не видели… Как же это сделать?..
С полчаса Медведев, весь искусанный в густом кустарнике первыми весенними комарами, безрезультатно искал решение, как вдруг со стороны лагеря послышался звук голосов, потом спокойное посвистывание, и на просеку вышел высокий худой мужчина с черной повязкой, прикрывающей правый глаз.
Медведев вспомнил описание Николы — Соф-рон Кривой.
Часовой на просеке вскинул самострел.
— Это я, — сказал Софрон. — Егор махнул бе-
лым. Кто-то идет к нам со стороны монастыря.
Пойду встречу. Будьте начеку.
Он пересек просеку и неторопливо прошел в двух шагах от Медведева.
Дождавшись, пока Софрон отойдет подальше, Василий бесшумно двинулся следом.
Софрон не спеша прошел еще сотню саженей и уселся на пеньке посреди небольшой поляны, посвистывая и поглядывая вдоль тропинки. Медведев осторожно подкрался сзади и залег за трухлявой колодой шагах в десяти.
Через некоторое время на тропинке показался старый знакомый — рыжий «окающий» монах из монастыря.
Софрон поднялся ему навстречу.
— Почему вчера вечером не пришел, как условились?
— Не мог, — поморщился монах. — У нас такое было. Приехал тут один… от самого митрополита с проверкой. Всю ночь потом молились… Наш дурачок заставил. Ну ладно, давай, что положено, и пойду. Или не принес?
— Как можно? — шутливо возмутился Соф-
рон. — Мы же не монахи — мы разбойники. А раз
бойники — люди честные. Ежели там кого заре
зать или удавить — это пожалуйста, а обмакнуть —
никогда. Вот, получи.
Софрон вынул из кармана пригоршню золотых монет и, отсчитав десяток, передал монаху.
— Следующий раз с паромом будет труднее, — сказал монах. — Настоятель поменял замки, и ключи теперь только у него.
— Ничего, снова украдете, — сказал Софрон, —
первый раз, что ли? А что у вас там такое стряслось? Ты присядь, расскажи.
— Не могу я присесть, — раздраженно отве
тил монах, — мне всю спину и задницу исполо
совали!
— Вот это да! — расхохотался Софрон.
— Тебе смешно, а нам не до смеха. Если этот
умник донесет великому князю, у нас многие го
лов лишиться могут, и я буду первым!
— Это интересно, — сказал Софрон и вдруг пе
решел на серьезный, деловой тон. — Послушай, а
как зовут этого вашего проверщика?
— Иосиф, а что?
— Да ничего. Я думаю, он не успел далеко отъ
ехать, а конь у меня резвый. Вижу, вы здорово на
пуганы… Так ты бы поговорил с братьями: за пять
сот золотых я навсегда избавлю вас от этого ум
ника, прежде чем он доберется до великого князя.
Монах некоторое время молчал, потом переспросил:
— Точно сможешь?
— Ты не раз убеждался — я человек слова.
Монах подумал и решился.
— Тогда так: ты нам его отрезанную голову, мы
тебе — пятьсот золотых
— Годится!
— Примерно когда?
— Я думаю, завтра, — улыбнулся Софрон и
хлопнул монаха по спине. — Готовьте монеты. —
Он повернулся и направился обратно к лагерю.
Ну, до завтра еще дожить надо, — подумал Медведев, и вдруг задача «как стать невидимкой» в один миг решилась сама. — Только действоватьнадо очень быстро.
Выждав, пока Софрон отойдет шагов на десять,* Василий бросился вслед за монахом. Он быстро, бесшумно догнал его и прежде, чем тот успел обернуться и увидеть нападавшего, коротким сильным ударом по голове оглушил. Монах упал ничком, Медведев быстро обшарил одежду и, вынув из кармана рясы пригоршню золотых монет, ринулся обратно вдогонку за Софроном.
Он успел вовремя: Софрон пересекал просеку.
Один из часовых стоял на углу, поблизости от тропы, второй приближался к нему. Медведев подполз как можно ближе, швырнул всю пригоршню монет на перекресток тропы с просекой, отполз, прячась за деревьями, побежал к другому, дальнему концу просеки и стал ждать. В этот момент второй часовой сменил первого на углу, а первый двинулся в путь.
Достигнув перекрестка, он остановился и изумленно уставился на землю под ногами.
— Что там такое?— лениво спросил стоящий на углу.
— Похоже, золото, — изумился первый. — Полно золотых монет… Наверно, карман у Софрона дырявый…
Часовой, стоящий на углу, сделал несколько шагов, присел на корточки рядом со своим товарищем, и оба стали быстро подбирать с земли золотые монеты.
Именно в этот момент никем не замеченный Медведев двумя прыжками пересек просеку.
Как и говорил Никола, в ста шагах глубже среди леса находилась овальная поляна диаметром около пятнадцати саженей, а в центре ее — могучий столетний дуб. Под дубом в землю был вкопан большой стол, вокруг него — лавки, а за этим столом, спиной к стволу дерева, сидел плотный коренастый русобородый мужчина, несомненно Антип Русинов — его левая рука без кисти покоилась на бархатной перевязи, переброшенной через шею. Рядом с ним важно восседал Софрон, а рядом с Софроном вертлявый коротышка, должно быть, Захар Мерин.
Напротив них, сняв шапки, стояли двое борода
тых мужиков и о чем-то спорили, перебивая друг
друга и размахивая руками. Поодаль, за кольцом
телег, плотно окружавших поляну, виднелись сре
ди деревьев землянки, поднимались дымы кост
ров, доносились взрывы хохота и запахи жарено
го мяса, напомнившие Медведеву о приближении
обеденной поры. - ,
Кроме занятых беседой за столом, на поляне больше никого не было, и Василий, прячась за подводами, подкрался к дубу, настолько близко, что мог отчетливо различить голоса. Bee подводы оказались пустыми, в некоторых лежали рогожи. Улучив момент, Медведев юркнул в ближайшую к дубу подводу, укрылся рогожей, проделал ножом дыру в ней и принялся наблюдать за происходящим.
Шел суд.
Антип и его помощники пытались рассудить двух мужиков, которые никак не могли что-то поделить. О подробностях дела расспрашивал Соф-рон, Захар время от времени вставлял язвительные замечания, Антип молча и невозмутимо слушая всех по очереди с непроницаемым выражением лица.
Пока шло разбирательство, Медведев внимательно осмотрелся.
На поляне находились четыре землянки. Одна, самая большая, — прямо напротив телеги, где прятался Василий, рядом с ней вторая, поменьше, в которой, должно быть, жил Антип, а по эту сторону — две одинаковые с бревенчатыми прочными дверями, на которых висели большие замки — Медведев решил, что в них, очевидно, хранятся запасы продовольствия и оружия.
На самой верхушке дуба была сооружена большая наблюдательная будка, сплетенная из гибких веток, но, в отличие от гнезда Николы, она имела стены и крышу, а со всех четырех сторон под этой крышей тянулась смотровая щель, достаточно широкая, чтобы просунуть голову, если надо посмотреть вниз. Прямо к будке вела наклонная деревянная лестница, укрепленная подпорками, а из люка в полу рядом с лестницей свисал толстый канат для быстрого спуска вниз.