Страница 45 из 58
«Непринужденно беспринципное предательство» ждало ее, раскалывая деревянный стол. Она дала его Рексу за неделю до начала учебного года — это был ножик для писем, дурацкий гибрид оружия и канцелярской принадлежности.
Ее рука сомкнулась на нем, и эхо мыслей Рекса пронзило ее мозг: перепуганный до смерти, он был загнан в собственном доме и точно знал, какая судьба ему уготована в случае, если его поймают. Они были здесь, уже в доме, подкрадывались во мраке, чтобы окружить его и схватить. Эмоции стремительно испарялись с тонкого металла, и наконец он снова стал пустым и холодным, но все и так уже было ясно.
Мелисса оторвала руку и застонала.
Враги схватили его, ее Рекса, и сегодня темняки превратят его в себе подобного.
27
— Так что же такое шестидесятеричная система?
— Это то же самое, что десятеричная, только максимальное однозначное число — пятьдесят девять, а единица с двумя нулями — это не сотня, а три тысячи шестьсот.
— Гм?
— Тридцать шесть сотен, — повторила Десс. — Шестьдесят в квадрате, дурочка.
Джессика посмотрела на элегантную спираль, вырезанную из боковины мусорного ведра и сделанную в форме, облегающей запястье. Она предназначалась для Джонатана: своего рода крыло, чтобы он мог легко выполнять маневры в воздухе. Край окаймляли цифры, но не обычные, арабские, а финикийские — простые штрихи, похожие на единички, сгруппированные с косыми галочками. По словам Десс, эти цифры подчинялись чему-то под названием «шестидесятеричная система счисления».
Джессика подтолкнула к ней карандаш.
— Просто напиши их, а я срисую.
Десс закатила глаза, но все же поднесла карандаш к бумаге, и с его кончика очередью слетели цифры, как нить из швейной машинки.
Джессика пробежала пальцами вдоль крыла. Ей уже не терпелось снова взяться за дело. Днем она обнаружила, что ей очень даже нравится паять, глядя, как раскаленное острие превращает проволоку в капли расплавленного металла. Ей даже было плевать на клубы дыма, от которых несло, как от помеси новой машины и старого костра.
Да и тусоваться с Десс было прикольно.
По пути сюда Джессика слегка нервничала из-за того, что придется ночевать у эрудитки. Они и общались-то только на уроках да в тайный час. Она даже не представляла, как Десс развлекается в свободное время. Поездка на автобусе тянулась целую вечность, а район, в котором они очутились…
Впрочем, «район» — не очень-то подходящее слово. Это было место, которое по большей части занимали широченные трейлеры вроде тех, которые в школе использовали под временные классы. Такие обычно громыхают по шоссе, заклеенные оранжевыми треугольниками «крупногабаритный прицеп». Но эти трейлеры, поставленные на шлакобетонные блоки и подключенные к трубам и проводам, точно пациенты в больнице, вряд ли когда-либо снова собирались двигаться с места.
Десс жила в настоящем доме, но и он во многом казался временным жилищем. Когда дул ветер, что случалось с завидной регулярностью, стены пронизывал холод, и весь дом скрипел, как корабль во время шторма. Пол под ногами отзывался на шаги гулким звуком, выдававшим пустоту под половицами.
А вот комната у Десс была — загляденье. Десс любила создавать вещи. Все до единой поверхности были заняты металлическими конструкциями — они даже свисали с потолка, словно тончайшие водоросли, спаянные из резных железок, скрепок и кнопок. Темно-пурпурные стены были увешаны акварельками, а на одной красовалась большая школьная доска, исписанная красными закорючками вычислений.
— Это ты? — ахнула Джессика, когда они вошли.
На стене висел автопортрет Десс с длинными волосами: черные, белые и серые блоки конструктора «Лего», собранные вместе, образовывали изображение.
— Ну да.
На длинной скамье, где лежали незавершенные орудия и паяльник в придачу, Джессика увидела механическую фигурку балерины, одетую в черное. Ее платье закрывало деревянную подставку.
— А-а, это Ада Лавлейс, — ответила Десс и поморщилась, будто бы от этого имени у нее случался приступ головной боли. — Первый в мире программист, она жила еще до того, когда появились компьютеры.
— Наверное, нелегко ей было.
Десс пожала плечами.
— Воображаемые компьютеры в любом случае лучше. Я возилась кое с какими в школе. По большому счету их волнует только пунктуация.
Джессика нахмурилась.
— Мой — нет.
Десс вытаращила глаза.
— У тебя есть компьютер?
— Да. Мой папа всегда приносил их домой, когда еще работал.
— Ух ты! — Десс медленно кивнула, будто услышала ошеломляющее откровение.
Джессика почувствовала ту же неловкость, как в воскресенье у Рекса дома: она никогда не чувствовала себя богачкой до приезда в Биксби.
Чтобы замять неловкий момент, она подняла паяльник.
— Так вот где творится магия?
— Да, — улыбнулась Десс. — Знаешь, ведь Рекс и Мелисса в тот раз порастратили все оружие, а моя обязанность — делать новое. Ты умеешь паять?
Джессика покачала головой. Когда она впервые очутилась в тайном часе, все трое — Рекс, Мелисса и Десс — обрушили на нее ускоренный курс по металлам, тридекалогизмам, телепатии и антитемняковым числам. Но она абсолютно не представляла, как углы тринадцатиконечной звезды отпугивают ползучек, или какого сплава темняки боятся больше всего, или что, кроме имени, делает то или иное орудие мощнее.
Может, настало время узнать побольше о том, как все это устроено.
— Понятия не имею. Покажи.
Они трудились весь день, погрузившись в аромат припоя и вольфрама, и не обратили никакого внимания на возвращение родителей Десс домой. Наконец ее мама постучала в дверь и позвала их ужинать. Девочки быстро — молча — поели, в то время как отец Десс пил пиво и смотрел телевизор (тот стоял в гостиной) через плечо гостьи. Джессика чувствовала, как Десс не терпится вернуться в свою комнату, в безопасное пространство окружавших ее чисел и механизмов, собранных из всякого хлама.
Однако во время ужина Джессика обратила внимание, что Десс приложила руку и к остальному дому. У всех ламп регулировалась яркость, в каждой комнате было по лишней телефонной и электрической розетке, а окна кухни были из цветного стекла, украшенного красивыми антитемняковыми узорами. После ужина отец Десс спросил о последнем счете по кредитной карте, и та пустилась в долгие объяснения о перечисленном остатке и о том, что им не придется платить в следующем месяце.
Он улыбнулся и сказал:
— Вот умница.
Десс на мгновение просияла от гордости, как ребенок, который принес одни пятерки в аттестате. А потом, на удивление рано, родители ушли спать.
— Они по субботам работают, — объяснила Десс.
— Моя мама тоже.
Затем девочки снова взялись за паяльники, и в комнате наступила тишина, если не считать шипения плавящегося металла. Рекс позвонил около девяти — узнать, какова степень боевой готовности, но Джессика была так поглощена процессом, что почти не слушала его. Щит для Джонатана постепенно обретал форму, и его украшение образовывало узор, который после многократного повторения крошечных меток засел у Джессики в мозгу. Даже шестидесятеричная система счисления больше не вызывала у нее головной боли: Джесс старалась на ней не зацикливаться.
Она целиком погрузилась в числа, когда примерно час спустя вновь зазвонил телефон.
— Черт, Рекс, родителей разбудишь! — ответила Десс, потом переменилась в лице и озадаченно спросила: — Мелисса?…
Повисла долгая пауза: Джессика слушала голос телепатки на другом конце провода — та что-то рассказывала, давясь и захлебываясь словами.
Совсем не похоже на Мелиссу.
— Ладно, будем. Увидимся. — Десс повесила трубку, и на нее словно столбняк напал.
Джессика оторвалась от своего паяльника, ее глаза слезились от дыма.