След исполина

— Усхор будет ждать нас, — сообщил он командирам. — Он уже выслал против нас свои колдовские силы. Но мы отразили их атаку, и его попытки оказались бесплодными, а сейчас нас стало даже больше! Наши отряды насчитывают теперь около пяти тысяч воинов. У нас смелые, горячие солдаты, воспитанные в нашей армии, и много временных, но опытных наемников, которые сразятся вместе с нами за золото.

— Мы разобьем Усхора, я уверен. У нас у всех в Сафаде остались семьи и друзья; я видел, как моя собственная сестра погибла от этого грязного колдовства, и я знаю, что многих, кого вы любили, постигла та же участь. Усхор владеет колдовством и действует неожиданно; у нас есть ме-чи, и мы жаждем мести. Да поможет нам Митра, мы отправим Усхора обратно в преисполню, из которой он явился!

Воины захлопали в ладоши и закричали. Орину удалось пробудить в них боевой дух, напомнив им о праведном гневе и жажде мщения. Но Конан, который стоял позади толпы, время от времени поглядывал на Дестана Боларда.

Тот стоял в стороне, прислонившись к дереву и праздно скрестив на груди руки. На его железной маске плясали отблески огня. Казалось, он бесконечно далек от всего происходившего в лагере и отнюдь не разделяет возбуждения соратников барона Орина.

Конан неслышным шагом приблизился к нему.

— А ты что думаешь, Болард? Удастся им все это?

Тот пожал широкими плечами:

— Не думаю, что Орин на самом деле настолько недооценивает Усхора. Но он знает, что должен разжечь в своих людях жажду битвы.

— А такого количества людей хватит, чтобы разбить его?

— Вполне, киммериец. Вполне. Почему-то Конану не понравились его уклончивые ответы.

— Ты хотел бы убить колдуна собственными руками, верно, Болард?

В щелях зловещей маски сверкнули глаза.

— Да, — ответил Болард глухим голосом, в котором слышались металлические нотки. — Я убью его.

— Что он с тобой сделал?

— Разве Орин не рассказывал?

— И поэтому ты носишь маску, Болард? Тот повернулся и пристально посмотрел на

Конана. Его черный шлем, тяжелый, неровный, странно искрился и отражал отблески костра.

— Если бы я не носил этот шлем, приятель, то вид моего лица испепелил бы твой ум и душу, — сказал он прямо, чуть ли не грубо, и благодаря этому слова его прозвучали еще более убедительно.

— Усхор наложил на тебя проклятие?

— Да. Но я знаю, как уничтожить его.

Конан ждал. Правду ли говорит Болард? И почему он испытывает к нему необъяснимое недоверие? Варвар привык доверять своему чутью, оно никогда еще не подводило его, — однако, как ни старался, он не мог отыскать в поведении Дестана ничего, что свидетельствовало бы против бывшего наймита мага.

— И как же ты намерен уничтожить его? Но тот не ответил, словно не слышал вопрос.

Киммериец почувствовал, что начинает закипать — такое намеренное пренебрежение выводило его из себя. Он решил сделать еще одну попытку.

— Скажи, Болард, а почему Усхор напал именно на Сафад? Неужто в Кофе не нашлось городов побогаче?

— Орину я рассказал все, что знал, — произнес Болард вместо ответа, и его голос прозвучал гораздо жестче. — Больше никто не вправе задавать мне вопросы. Твое дело — махать мечом, ты ведь завербовался простым наемником, а не сотником!

С этими словами Болард вновь прислонился к дубу и своим видом словно воздвиг вокруг себя невидимую стену.

Конан почувствовал неудержимое желание выхватить меч и снести голову наглецу. Рука его уже потянулась к ножнам… Будь он моложе лет на пять — он ни на миг бы не задумался!.. Но сейчас, после службы в войске Илдиза Туранского и многих других приключений, неукротимый варвар стал мудрее, научился спокойствию.

Вокруг было слишком много людей, Орин со своими военачальниками, простые наемники… Убить товарища по оружию просто так, даже не в поединке, без веской причины, это было бы чревато: барон поддерживал в лагере строгую дисциплину.

— Рано или поздно, ты ответишь мне на все вопросы, человек-маска! — ледяным тоном пообещал киммериец и, презрительно сплюнув к ногам Боларда, решительным шагом двинулся прочь.

Теперь он доверял этому парню еще меньше, чем раньше. Интересно, подумала он, честен ли Болард с Орином, и не использует ли его армию для мести Усхору? А если так — насколько они могут доверять тому, что Дестан рассказал им про колдуна?..

Совещание закончилось, и командиры, спускаясь вниз по склону, расходились по своим отрядам. Конан увидел, что Орин дружески машет ему рукой.

— Пойдем, Конан, выпьем вместе. А то мое горло уже пересохло от речей.

Киммериец принял приглашение и последовал за ним в палатку — там барон наполнил вином два кубка и один протянул своему гостю.

— Будет ли толк от твоих речей? — напрямик спросил тот.

Орин вздохнул.

— Это мои люди. И они пойдут за мной. Они по праву заинтересованы в том, чтобы вернуть Сафад. Но они также… боятся, что ли? Может быть, и не боятся, а лишь осторожничают. Они видят Тьму, это как туннель, как стена чего-то страшного, черного, и они не уверены… — Орин оставил кубок. — Выступать против одного колдовства в пять раз страшнее, чем против целой страны.

Конан отпил вина, затем неожиданно поднялся и, откинув полог шатра, выглянул наружу. Их недавний разговор с Болардом продолжал тревожить его. Почему-то ему казалось — опять это звериное предчувствие опасности! — что если барон недооценивает своего таинственного союзника, это может быть чревато для них для всех… Но поверит ли ему Орин? Почему, в конце концов, он должен принимать на веру слова какого-то наемника — пусть даже он и слышал о нем много хорошего… но ведь его подозрения не опираются ни на какие реальные доказательства!

Конан вернулся на место и отхлебнул вина.

— Что там, снаружи? — спросил его Орин, наполняя свой кубок.

— Болард…

— Он что, где-то поблизости?

— Нет… но я не доверяю ему.

— Вот как?! — Орин поднял свой кубок и снова взглянул на Конана, а затем уселся в кресло.

— Почему, могу ли я узнать?

— А ты ему веришь?

Орин пожал плечами и отхлебнул вина.

— Я верю ему до тех пор, пока могу уследить за ним, Конан. Это тебя успокаивает? Мы оба знаем, что он изгнанник.

— Но он хотя бы объяснил, почему Усхор напал на Сафад?

— Нет. А ты думаешь, он знает?

— Если он столько времени провел с этим колдуном…

Орин махнул рукой.

— Болард — гордый человек. Может быть, он знает больше, чем говорит, но я думаю, что его молчание связано в основном с его гордостью. Его честь сильно задета, и сейчас ему совсем не хочется делиться своими знаниями и соображениями.

— Так ты оправдываешь его — даже если подозреваешь, что он может вести двойную игру?! Как давно ты с ним знаком?

Орин вздохнул, и киммерийцу почему-то показалось, что не он первый приходит к барону со своими вопросами и сомнениями. Однако тот стойко защищал Дестана Боларда… странно все это!

— У меня есть свое мнение насчет него. Я никому не верю до конца; ни один правитель не может себе это позволить. Но я не думаю, что Болард — негодяй или предатель.

— Думаю, если бы у него была возможность, он принес бы нам немало вреда.

Орин снова пожал плечами.

— Возможно. В любом случае, я сомневаюсь, что Болард надолго задержится в моем войске. Он хочет отомстить Усхору. А как только мы снова появимся в Сафаде, уверен, что Боларду больше не будут нужны ни я, ни моя армия. Но и это говорит о том, насколько я ему доверяю.

— Ты когда-нибудь видел его лицо?

— Нет, — ответил Орин. — Но сомневаюсь, что он гордится своей наружностью. — Барон улыбнулся.

Конан усмехнулся в ответ и принял предложение Орина выпить еще вина..

— Меня волнует не только Болард, есть немало других поводов для беспокойства, — доверительно сообщил Орин, наливая вино и передавая Конану кубок. — Однако я слышал о тебе, киммериец, все говорят, что как воину тебе нет равных, и я готов поверить, что ты не станешь зря болтать и возводить напраслину на человека. только объясни мне — что так тревожит тебя?