Артазэль

Теперь осталось понять, где же она находится, судя по подрагивающему полу и стуку колес, это фургон. Открыв глаза, Шинва утвердилась в своей догадке, уперевшись взглядом в матерчатый потолок. Постаравшись повернуть голову и приподнять правую руку чтобы снять укрывшее ее одеяло, воительница чуть не застонала, от пронзившей правое плечо резкой боли, но прикусив губу, сдержалась и оставила попытки пошевелиться. Незачем никому сообщать, что раненая очнулась, судя по количеству нападавших и бездействию магов охраны, караван точно уничтожен, тогда и ее труп должен был бы лежать на месте битвы — грабители живых не оставляют. Между тем, ее раны обработаны, а сама она хоть и не может двигаться, но и не умирает, хотя с такими ранами даже викаэлка не выживет без быстрой посторонней помощи, просто истечет кровью, после того, как исцеляющий амулет истратит свой небольшой заряд.

Резкий толчок плавно едущего фургона оказался неожиданностью и резкая боль, ослепительной вспышкой взорвавшаяся в голове, исторгла из пересохшего горла тихий хриплый стон. Шинва понадеялась, что он пройдет незамеченным, но почти сразу раздался тихий звук шагов и в поле ее зрения появилась рука, опустившаяся на покрытый испариной горячий лоб. Ощущение сухой и прохладной кожи оказалось неожиданно приятным.

— Спи, — произнес тихий голос так и не увиденного существа и викаэлка провалилась в глубокий сон.

Привстав с колен, я вернулся обратно к управлению ящером и наблюдению за дорогой. Странно, что моя подопечная так скоро очнулась, наведенный сон должен был бы действовать еще как минимум час. Хотя, это на человека, а воздействие на викаэльцев никто не проверял, при их массе не удивительно, что срок действия оказался меньше. А с такими ранениями не то что шевелиться, вообще очнуться в ближайшие сутки не должна, залечивая полученные повреждения.

Уже почти стемнело и можно устраиваться на ночлег. Проехав еще пару минут, в поисках наиболее удобного места, я свернул с дороги, загоняя фургон за небольшие заросли кустарника, тем не менее, прекрасно скрывшие нас от случайных взглядов с дороги. Перед тем, как распрячь ящера, я прочертил большой защитный круг, на этот раз непроницаемый и изнутри. После чего занялся остальными делами по обустройству ночевки. Придется в этот раз лечь спать не поев, еды останется только на завтрашнее утро для моей больной, уж к тому времени наведенный сон развеется и она придет в сознание.

Как все-таки хорошо, что я наткнулся на атакованный караван, бесплатно обзавелся неплохим средством передвижения и теперь не надо добираться до города своим ходом, а на дороге наверняка безопасно, особенно после проезда такого большого отряда стражи и магов.

Забравшись обратно в фургон, я подвинул развалившуюся на все пространство воительницу ближе к борту и взяв оставшееся одеяло, постелил его на деревянный пол, а сверху укрылся своим универсальным плащом, теперь можно спокойно помедетировать. После излечения викаэлки, мой резерв оказался почти опустошен и его срочно требуется восстановить.

Ночь пролетела почти мгновенно, никто не побеспокоил нашего спокойствия. Что и не удивительно, когда недалеко произошла такая бойня, все, жаждущие поживы охотники давно собрались там. Поднявшись с первыми лучами солнца, я отметил заметно лучший вид спящей больной, воительница стремительно шла на поправку, благодаря могучему здоровью, а мои заклинания и зелья делали этот процесс еще быстрей. Надев плащ и выглянув из фургона наружу, убедился в целости жующего траву ящера, после чего вылез и снял защиту, как только он наестся, можно трогаться в путь. Небо затянуло тучами, и неприятная мелкая морось заставила натянуть капюшон. Несколько солидных глотков из фляги заменили мне завтрак, магия поможет обойтись без пищи довольно долгое время. Ничего, потом отъемся как следует в ближайшем трактире.

Так как выехать пока не представлялось возможным, передо мной встал закономерный вопрос. Чем бы сейчас заняться? Разбирать трофей лучше даже и не начинать, там возни, минимум, на пару дней, если не больше. Работа с незнакомыми магическими предметами должна проводиться в надлежащей обстановке и при должных мерах защиты, а не на коленке посреди леса. Да и возможные патрули стражи не хочется нервировать.

Пока я размышлял, сквозь тканевые стенки послышалось слабое шевеление и едва слышный стон. Ну вот и нашлось занятие, воительница очнулась, значит сейчас пойдем знакомиться, а после можно будет и накормить ее, если захочет, конечно. Забравшись в фургон, я подошел к уже севшей и тяжело дышащей раненой. Очевидно, именно это действие заставило ее застонать и почти потерять сознание от боли, на что ясно указывали закатившиеся глаза, не способные пока ничего разглядеть. Осторожно обняв ее за плечи, я аккуратно уложил не сопротивляющуюся из-за болевого шока девушку обратно на одеяло.

— С такими ранами тебе еще рано вставать, — произнес я накладывая обезболивающее заклинание.

Сведенные судорогой боли мышцы постепенно расслабились и воительница задышала ровнее и спокойнее, приходя в себя. Я тем временем осмотрел наложенные лечебные заклинания. Силы, вложенной в них, хватит еще дня на три, по крайней мере, на самой тяжелой ране, а там уже сам организм пусть заботится о не до конца залеченных тканях. Нужно будет дать еще пару раз укрепляющего зелья, ведь викаэлка ничего не ела уже почти двое суток, а это негативно скажется на скорости излечения.

— Кто ты? — раздался хрипловатый, но мягкий голос.

Пока я отвлекся на проверку общего состояния больной, она открыла глаза и попыталась разглядеть мое лицо под тенью так и не снятого капюшона.

— Можешь считать меня просто прохожим, наткнувшимся на побоище, на месте стоянки каравана.

— Где я?

— В данный момент — в фургоне, стоящем в стороне от дороги, ведущей в Лирвен.

Воительница перевела дыхание, собираясь с силами, и задала следующий вопрос.

— А остальные в караване?

— На данный момент, все они представляют собой разной степени обезображенные и протухшие куски мяса, выжила ты одна, и то, по счастливой случайности, тебя не дорезали бандиты, как всех остальных раненых, — никогда не помешает увеличить впечатление от своих слов, пусть знает, чего она избежала благодаря мне. — Тут свою роль сыграла и куча трупов сверху, поэтому, можешь считать, что тебе просто божественно повезло и ты не погибла до того момента, как я тебя обнаружил.

От подобного известия лицо раненой перекосилось в гримасе ненависти и горя, но она взяла себя в руки и успокоилась.

— Сколько я была без сознания?

— Всего ничего, чуть меньше суток, сейчас раннее утро следующего дня полсе нападения.

Немного помолчав, викаэлка опять нарушила тишину.

— Страже сообщить надо.

— Уже знает, еще со вчерашнего дня и обладает неплохими уликами для поиска нападавших, — успокоил я ее, а о моем наблюдении за битвой ей знать незачем, кто знает, вдруг обвинит в бездействии и косвенной причине смерти каравана.

Облегченно вздохнув, воительница приподнялась на локте и склонила голову в подобии поклона.

— Прими мою благодарность за спасение жизни, незнакомец, и прости невежество, меня зовут Шинва, я, как ты наверняка догадался, наемник, в том числе и в охрану караванов. Могу я узнать имя своего спасителя?

— Я Зэл, странник, на данный момент направляюсь в Лирвен и раз уж взял на себя заботу о твоей жизни, то довезу до города и передам в гильдию торговцев.

В подобных случаях, их гильдия обязана взять на себя все расходы по оплате лечения выживших охранников и похоронах всех погибших. Насколько я знаю, при найме на работу, воины отдельно оговаривают этот пункт в договоре.

— Ну ладно, поговорили, и хватит, тебе надо спать для быстрейшего выздоровления, — и пока Шинва не успела возразить, я быстро коснулся ее лба рукой, погружая в сон.

С этим разговором рассвет уже прошел и пора бы ехать дальше, а то такими темпами я доберусь до города дней через пять, если буду все время задерживаться. Ящер давно закончил утреннюю трапезу, обглодав ближайшие кусты подчистую и теперь расслабленно валялся на травке, грея на солнце бледно-зеленое пузо. Уже имея некоторый опыт, я пинками и амулетом поднял этого лентяя и запряг у фургон. Теперь можно и ехать. Буду надеяться, по пути попадется какой-нибудь трактир, надоело ничем не питаться.