«Скорпион» нападает первым

– Кто на самом деле стоит за этим? – сразу же поинтересовался Витя.

– Какая тебе разница? Могу сказать одно – весьма серьезные люди.

– Не сомневаюсь, но все же?

– Если тебя что-то не устраивает, я могу обратиться к кому-нибудь еще.

– К кому например? – засмеялся Витя. – Здесь все схвачено.

– Ваш городишко не единственный в России, – скорчил презрительную гримасу Композитор.

– Городишко… Быстро же ты забыл Родину.

– Ладно, не будем юродствовать. Родина! – Степа сморщил нос. – Родина наша всегда дурно пахла.

– Однако наше говно для некоторых слаще меда, – не растерялся Витя. – Ладно, Степа, не будем пререкаться. Давай по делу. Какова стоимость первой партии?

Композитор назвал цену и количество единиц в партии. Витя подвинул к себе калькулятор. Выходило почти даром, но сама сумма была довольно внушительной.

– Таможня? – поинтересовался Витя.

– Это твои проблемы. Документы на груз в полном порядке. Все сертификаты имеются. Вы встречаете груз в Бресте и сопровождаете до места назначения.

– Мне нужно посоветоваться, – осторожно сказал Витя.

– С Евлампием? – с ехидной ухмылкой поинтересовался Степа.

– С ним, – спокойно отозвался Витя. – Так что, до завтра. А теперь вали, господин Матус.

Евлампий чрезвычайно заинтересовался предложением Степы.

– Покажи-ка его визитку, – попросил он, повертел пеструю бумажку в руках, вернул Вите. – Название фирмы ничего не говорит. Скорее всего что-то подставное. Но цена, цена!.. Невероятно. Интересно, кто за ним стоит?

– Я и сам пытался выяснить.

– Видно, тамошний криминал. Может, итальянцы, может, французы, а скорее всего интернациональная группа. Короче, давай добро. С таможней я улажу.

Первые две партии разошлись по городу, но объемы поставок увеличивались, и товар приходилось реализовывать в других местах. Вот когда Витя понял прозорливость Евлампия. Без группировки это вряд ли удалось бы осуществить в полной мере.

Рассчитывались всегда непосредственно с Композитором. Данное обстоятельство не переставало удивлять Витю. Как этому, с его точки зрения, «арапу» доверяют такие суммы? Расчет за вторую партию шел в присутствии Евлампия. Потом отмечали сделку. Витя, заранее предупрежденный, оставил господина Матуса и Евлампия в сауне вдвоем, о чем уж они там говорили, старик не сообщил, но через месяц засобирался в Европу. Он прозрачно намекнул Вите, что попытается выйти на истинных хозяев водочной реки. Этому обстоятельству Витя одновременно и радовался, и огорчался. Радовался, потому что не сомневался – Евлампию удастся еще снизить цену, а огорчался, поскольку понимал – главный босс все-таки не он.

Витя часто задумывался, кто же такой на самом деле Евлампий? Директор фабрики – это понятно, воротила теневой экономики – несомненно. Но для Вити в последнее время все больше становилось очевидным: первое и второе – всего лишь маска. Хотя и накрепко приросшая к лицу, но только маска. Прошлое Евлампия покрыто полным мраком. Ему почти шестьдесят пять. Чем он занимался до того, как стал директором? Где жил, учился?.. О перипетиях своей судьбы Евлампий никогда не рассказывал. Случайно выяснилось, что он свободно владеет немецким и французским.

Не человек – загадка.

Несколько раз Витя пытался расколоть старика на откровения, но, даже подвыпив, Евлампий оставался нем, как скала. Только однажды он как бы в шутку изрек: «Меньше будешь знать, крепче будешь спать». И Витя перестал лезть с вопросами. Но перед самым отъездом Евлампий неожиданно разоткровенничался.

Как обычно, дело происходило на даче старика. Он оживленно носился по участку, блестя на солнце лысиной, переизбыток возбуждения, видимо, был вызван предстоящим путешествием. Наконец Евлампий упрятал свое кругленькое, литое, несмотря на возраст, тело в глубокое кресло из камыша, посмотрел иронически на Витю:

– Эге, зятек, ты чегой-то приуныл?

Витя действительно пребывал не в настроении. Вчера проводил время в веселой компании: сауна, массаж, возлияния, потом опять «массаж». Перепил, естественно, и это обстоятельство стало причиной семейного скандала на следующее утро.

– Со Светкой, что ли, поругался? – продолжал расспрашивать Евлампий. – Плюнь на бабу.

– Вам хорошо, – отозвался Витя, – в Европы отправляетесь…

– Ты же там бываешь, почему бы и мне не прокатиться? – резонно возразил Евлампий.

– Да я ничего. Наоборот, рад за вас.

– Вот и молодец! – Евлампий засмеялся. – Еду я, сам понимаешь, не загорать и не в рулетку играть. Дело есть дело. Тут такие события грядут. Прямо Клондайк! Люди в одночасье миллионерами становятся, настоящими, долларовыми. А мы чем хуже?

– Так вы свалить желаете? – осторожно спросил Витя.

Евлампий остро взглянул на Витю. Его серенькие глазки странно блеснули.

– Свалить? – он чмокнул губами. – Сколько мне годков существовать осталось? Кто знает. Мысль, конечно, интересная, но пока рано. Поеду посмотрю, пощупаю, – сделал пальцами трущее движение, словно проверяя ткань на качество. – Ты пока не дергайся, занимайся своим делом.

Разговор как-то сам собой затух, но Витя понял: он правильно угадал ход мыслей Евлампия. Дальше случились события, с одной стороны удивительные, а с другой – вполне закономерные. После памятного разговора Евлампий зачастил за кордон. Побывал он там, наверное, раз пять, а в последнюю поездку произошла трагедия. Где-то на юге Италии лихой старец Евлампий попал в автокатастрофу и приказал долго жить. Его обезображенное тело в наглухо запаянном гробу вскоре прибыло на родину из страны пиний и кипарисов. Сопровождал гроб какой-то мелкий дипчиновник из российского консульства в Неаполе. Он настойчиво советовал гроб не вскрывать, поскольку то, что некогда было Евлампием Мироновичем Кривоносом, превратилось в месиво из мяса и костей.

Благоразумный Витя последовал рекомендации «неаполитанца», хотя ему ужасно хотелось самолично проверить содержимое гроба.

Случилась трагедия как раз накануне октябрьских событий 1993 года. Закатили, как и полагается, пышные похороны, на которые собрался, казалось, весь город. Звучало множество речей, и слезы лились, и стенания раздавались. Однако в глазах многих читалось явное недоверие.

Как бы там ни было на самом деле, Витя остался один. Впрочем, он не особенно огорчался этому обстоятельству. Налаженное дело приносило стабильный доход.

Глава 6

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯ

Костины страхи куда-то отступили, он словно окунулся в детство. И пахло, как в детстве, пыльными портьерами, мастикой для натирания полов, ванильным мороженым. Все казалось настолько родным, что Костя чуть не прослезился. Демонстрировался мультфильм «Боцман и попугай». Костя даже удивился: для кого, спрашивается, показывают детские мультики в столь поздний час? Однако вскоре вместо безобидных проделок попугайского семейства на экране замелькала анимация совсем иного свойства, которую иначе как порнографией не назовешь. Несмотря на занимательное зрелище, в зале находилось от силы человек десять, в основном подростков, которые визжали и гоготали, как бешеные. Однако их вопли Косте ничуть не мешали. Он и на экран-то смотрел без особого интереса, продолжая размышлять о своих проблемах. Что все-таки делать? Наверное, самое правильное – пойти на встречу в парк, объяснить, как все получилось, вернуть деньги и оружие.

Костя вышел на улицу и огляделся. Было еще светло, жара спала, по улице медленно проползла поливальная машина, мокрый асфальт сверкал радужными разводами. Перескакивая через лужи, повизгивали девчонки в сверхкоротких юбках. Жизнь била ключом. Костя ощутил вдруг висевший под мышкой «ТТ» и скрипнул зубами от злости. Все люди как люди. Веселятся, влюбляются, даже, вон, пиво пьют прямо из жестянок, а он! Как последний идиот, влип в такую грязь, из которой, похоже, и выхода не видно. Ладно, потопаем в парк.

Почти совсем стемнело, но он прекрасно ориентировался и впотьмах. Еще бы. Все тут знакомо с самого раннего детства, все закоулки облазил, все тропинки исходил, каждая дыра исследована на брюхе. Костя нырнул в пролом изгороди. Кажется, он идет в правильном направлении. Точно. Вон вдалеке показался тусклый фонарь над бильярдной. Костя замедлил шаг, прислушался. Ему показалось, кто-то крадется следом. Нет, все тихо. Просто прошлогодняя листва шуршит под ногами, и оттого мерещится всякая чертовщина. А может, это от страха?