Страница 36 из 52
- Почему дурацкий?! - вскинулся Максим. - Чего ты?… Порубимся. Это же не война!… Просто…
- Просто… Хорошо, если просто.
- Знаешь, - сказал Максим уже потом, в душе, запрокинув лицо с закрытыми глазами под ледяные струи. - А я что-то почувствовал… Когда он саблю мне на плечо положил.
7. Турнир.
Турнир проходил в непонятно каким боком втиснувшейся в историю стекляшке так называемого Дворца. Здание настолько дисгармонировало с окружающим, что даже казалось первобытно-панковски красивым, мрамор в этом случае выполнял роль засахаренного ирокеза.
Прошлый день был занят настольным теннисом и размышлениями. Теннисом занимались вдвоем, а размышлял Егор в одиночестве. Максим отдался воле волн и жил сегодняшним днем, надеясь на будущие подсказки. Весело резался в теннис, пробежался по тренажеру-дорожке, покрутил педали велотренажера и чуть не раскокал зеркало, задумав поднять штангу явно не своего формата.
А Егор становился все более задумчивым. Хоть головой и понимал, что сейчас ничего не сделаешь, нужно подождать, а потом уже решать, но что-то все же тревожило.
И турнира он не хотел.
Не было в нем максова задора, лихости и желания испытать себя. Он достаточно трезво оценивал свои силы и понимал, что далеко в этом состязании, каким бы оно ни было, не пройдет, а значит придется испытать боль, сплюсованную с прилюдным унижением проигрыша в физической борьбе - одним из самых обидных видов проигрыша. Ну и вообще не хотелось лишний раз лицо подставлять, тем более не ради дела.
В итоге он все же убедил себя, что ради дела, но спал беспокойно и даже ночью вставал и курил, что делал крайне редко.
Когда Вадим зашел за ними, было уже глубокое утро.
Они давно позавтракали и развлекались игрой в «виселицу». Загадывали то, что было в комнате. Егор как раз приготовился «повесить» Макса. Он загадал слово из четырех букв, начинающееся на «п», заканчивающееся на «ь». Максим перебрал уже, как ему казалось, все гласные, так что палка-палка-огуречик уже болтались, до комплекта только ручек не доставало. В другой ситуации он бы давно уже отгадал, но сейчас в голове у него все было набекрень.
Ну точно есть в комнате? - допытывался невнимательно.
- Старик. Точно есть. Я тебе даже больше того скажу. Это очень интересное слово… Значимое. - Егора несло. - Я тут вспомнил. Правда, не помню кто сказал, ну как говорят в таких случаях - один восточный мудрец. «Есть те, кто проснутся, а все остальное…» Ну? Ну что ты тупишь? Забудь ты пока об этом дурацком турнире! Ну?
Дверь в комнату открылась и вошел Вадим, прервав своим приходом расфилософстовавшегося Егора. Максим вскочил и облегченно-оживленно засуетился, собираясь.
Он посмеялся про себя и, как Макс ни допытывался по дороге, слова ему не сказал, чувствовал, что допытывается тот просто чтобы не обидеть.
Зашли с черного хода и прошли коридорами в гримерку. Там уже расхаживали молодцы разного вида и калибра.
- Ну знакомьтесь. - сказал Вадим и исчез.
Знакомиться тут никто не собирался. Все посматривали друг на друга озабоченно и подозрительно. Размахивали руками, приседали, растягивались.
Только одна группка была на вид сплоченной, там шутили и смеялись чему-то своему, изредка презрительно поглядывая на остальных. Сплотились они вокруг невысокого худого парня, беззаботно поглядывающего на посыпавшийся за окном мелкий снежок, непонятно откуда берущийся, наверно с крыши - небо сегодня было на редкость ясным, будто весенним.
- Это из «Черного взвода». - шепнул появившийся Вадим и деловито блеснул очками. - Скоро начнется. Товарищи! - громко обратился он ко всем. - Выходим!
Коридорами, лестницами прошли на завешенную пока сцену. Там их выстроил в линию, следуя какомуто своему плану, суетливый смазливый парень, затем прошелся по ряду со списком, опять кого-то переставляя.
Егор с Максимом остались стоять вместе с краю. У суетливого они видимо были помечены как новенькие, потому что, подойдя, так их и назвал.
- Ага. Новенькие. Ты Максим, значит, а ты Егор. - сказал он, перепутав. - А, наоборот? Ну тогда местами поменяйтесь, а то у меня записано.
- Лева, давай быстрее! - театральным шепотом крикнули ему из-за кулис.
- Ну что быстрее? Ну что я тут, так что ли? Погулять вышел? - капризно откликнулся Лева. - Все! Стоим так! Называю - руки подымаете! Все поняли? Это тем, кто не знает, говорю! - посмотрел на ребят. - Потом я скажу, проходим, садимся в первый ряд. Все, все, все… - поспешил он в сторону.
Егор даже заволновался немного. Все замерли и через пару мучительных минут занавес медленно стал раздваиваться. Зал был освещен и было в нем черно. Черным черно. В глаза светили прожектора над сценой, но не сильно, щадяще.
Посередине партера, ближе к сцене, на расчищенном от кресел пространстве стояли знакомый помост и трон.
Цезарь со своим Гариным были на месте, и Егор, заметив белую сидящую фигурку, вдруг ощутил желание оказаться ближе и поймать взгляд. Усилием, к которому уже начал привыкать, подавил пришедшее извне желание.
А тем временем, на сцену опять выпорхнул Лева. С микрофоном. В черной форме со звездой он напоминал звезду оперетты - скаламбурил про себя Егор.
Лева вышел перед линией бойцов на середину. Положил загудевший и тут же дисциплинированно замолкший микрофон на пол. Медленно приложил руку к звезде на груди, и зал всколыхнулся. Встал.
Лева выдержал паузу, дождавшись пока утихнут поднимающиеся откидные сиденья, а затем резко выбросил руку вперед и вверх. От всеобщего движения зал будто ахнул. Заглядевшись, Егор еле успел повторить, немного запоздав.
Белая фигурка поднялась и широким римским жестом объединила всех. Цезарь сел, и зал загремел, усаживаясь.
- Товарищи! - Лева выдержал значительную паузу.
- И вот мы снова здесь!… На нашем, извините кто не поймет, ри-и-и-и-и-и-сталище!… - и зачастил развязно, возбужденно прохаживаясь по сцене. - Сегодня вы увидите лучших из нас!… Бойцов!… И узнаете, кто же из них самый лучший!… Но это будет завтра! Не будем забегать вперед… А сегодня!… Сегодня из наших двадцати четырех! Останутся шесть!… Шесть из двадцати четырех!… Напомню правила! - Лева притормозил, кокетливо вгляделся в зал. - Двадцать четыре лучших делятся на две группы!… Сколько получается?… Правильно, милая!… Двенадцать!… И из этих двенадцати останутся трое!
Егор с интересом следил за Левиными подсчетами.
- Итак, из каждой группы останутся по трое!… Ктото из вас уже знает, что будут делать оставшиеся шестеро!… А кто не знает, тому скажу!… Узнаете завтра!!!… Итак, сегодня нас ждет сколько боев?… Ну-ка, милая?… Кто скажет?… Ну?… О да! Верно, мой друг! Блестящие способности! Восемнадцать боев сегодня! Восемнадцать!… Ну разве это не праздник?!… И это только сегодня, слава Цезарю!
Лева ринулся в другой конец сцены.
- Итак!… Красиво переходим к представлению участников!… Участников нашего ри-и-и-и-сталища!… Маэстро, прошу!
Неожиданно наступила кромешная темнота и из динамиков понеслось жесткое и динамичное гитарное вступление. Легко узнаваемое - раритетнейший «Дым над водой».
Лева дождался вокала, который сразу несколько прибрали.
- И вот он первый! Ва-а-а-а-силий! А прозвище у Василия соответствующее! Василий у нас - Бы-ы-ычье Сердце-е-е!
Вспыхнул прожектор и уперся в зажмурившегося Василия, вскинувшего руку вверх - мощного детину, на голову возвышающегося над немаленьким Левой.
- Следующий! А-а-а-рсений! А-а-а-рлиный Коготь! Вот так вот! Луч переехал. После Василия Арсений выглядел зажмуренным заморышем.