Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 10



– А у тебя как будет?

– Тьфу ты! Никак у меня не будет!

Он отвернулся к окну и тихо сказал:

– Будет... Куда ты денешься?

Еще через минуту он добавил:

– Но ты не бойся. Умереть – это как вернуться домой. Знаешь, к бабушке в деревню. Большой деревенский дом. Вязаные половики и утром парное молоко... Главное, чтобы не из-за какой-нибудь ерунды...

Я уже ничего не сказал. Просто прибавил звук в телевизоре.

Когда он вылез из машины около своего дома, я наклонился над рулем и крикнул ему в спину:

– Завтра в десять утра заеду.

Он повернулся:

– Доложи отцу, что я вел себя так, как надо. Папа будет гордиться мной. Ну и тобой, конечно.

Он не сказал «козел», но я, в принципе, догадался.

На следующее утро ровно в десять я был у него. Сергей мой опять сидел у компьютера и чего-то химичил.

– Привет, – сказал я ему в затылок.

Он тут же обернулся и, увидев меня, сразу встал. Я посмотрел на монитор, но он быстро все выключил.

«Начинается», – подумал я.

– Ты знаешь, – сказал он, – я почти всю ночь не спал.

– Заметно.

– Нет, я не о том. Просто я думал про наш разговор вчера в машине.

«Ну, давай, давай», – сказал я про себя, понимая, что он решил и дальше меня донимать.

Не то чтобы мне было совсем уж без разницы, но я, по крайней мере, знал, что мне за это платят. Пусть повыеживается. При его бабках можно.

Вернее, при бабках его отца.

– Я понял, что должен перед тобой извиниться.

– Что? – переспросил я.

– Ты можешь принять мои извинения?

– Что? – еще раз сказал я.

– Давай пожмем руки.

Он протянул свою белую ладонь, и я автоматически взял ее в правую руку.

– Ну вот и хорошо. Ты завтракал?

– Ну да.

– Тогда поехали. Чего еще ждать?

– Куда?

– Я тебе потом объясню.

Он болтал безостановочно всю дорогу. Сначала про переселение душ, потом про клонирование. Называл какие-то имена, какие-то термины. У него даже лицо покраснело. Как будто и не был с утра бледный как смерть. Надо все-таки запрещать нынешним пацанам шарахаться так много по этому Интернету. Запросто может у кого-нибудь крышу сорвать. Ладно бы они только порнографию там искали, а то читают всякую дребедень.

– Куда теперь? – спросил я, когда мы выскочили на Волгоградку.

– Прямо давай. Я скажу, где повернуть.

– Мы что, в Люберцы собрались?

– Скоро узнаешь.

В Кузьминках он велел свернуть за универмаг «Будапешт» и остановить машину.

– Теперь придется пешком. Пойдешь со мной?

– А как же, – сказал я. – Думаешь, я дурак, чтобы припереться в такую даль и не узнать зачем?

Впрочем, по нему было видно, что он хотел того же. Что-то ему приспичило мне показать. Видимо, за этим сюда и приехали.

Я закрыл машину, и мы пошли мимо рынка куда-то в глубь пятиэтажных «хрущевок». Грязь вокруг была непролазная.

«Нельзя, что ли, на машине было подъехать?» – подумал я.

В этот момент позади нас кто-то крикнул:

– Сережа!

Мой пацан остановился как вкопанный, и лицо у него стало растерянное, будто у настоящего пацана. Точь-в-точь как у маленького.

Он обернулся и дурацким голосом сказал:



– А, это ты, Марина.

Я тоже посмотрел и подумал: «Вот это Марина так Марина! Классная тетка. Мне бы такую – я бы не отказался!»

Эта Марина подошла и смотрит на нас своими глазами. Щеки у нее блестят. Улыбается. Такая классная. Брови черные, глаза хитрые. Я бы такую просто съел.

– Ты же вчера обещал приехать.

И голос у нее замечательный.

– Да ты знаешь... Вчера я был занят. – Мой Сергей начал запинаться. – Делал кое-какую работу... по дому... Мать поручила...

«Врет, – подумал я. – Папина была идейка. Хотя и не совсем по дому...»

Марина тем временем глазками в меня начала постреливать. Ощутила. Они всегда это чувствуют.

– А это Михаил, – сказал он наконец. – Потом запнулся еще раз и добавил: – Не ангел.

«Это уж точно, – подумал я. – Скоро ты в этом до конца убедишься».

– Здрасьте. – Я протянул ей руку. – Очень приятно.

– Мне тоже, – сказала она и на несколько секунд свою ручку в моей задержала. – А я собралась в институт. У наших мальчишек сегодня зачет по режиссуре. Думала посмотреть.

«Так мы, оказывается, актрисы», – догадался я.

– Не поеду, – улыбнулась она. – Все равно ни в один отрывок не попала.

Сергей мой как застыл столбом, так и продолжал стоять, пока я не вмешался:

– Ну так что, значит, в гости идем к вам, Марина? Или можно на «ты»?

– Конечно. – Глаза у нее чуть сверкнули. – Очень даже можно.

Квартирка у нее была неважнец, конечно. Прихожая тесная, потолочки низкие, темновато, ну и все такое в том же духе насчет благородной бедности. Непонятно, как это мой пацан сюда дорогу нашел. Райончик-то нельзя сказать, что престижный. Народец здесь – не самая навороченная компания для папиного Сережи. Чего это, интересно, ему здесь понадобилось? Медом, что ли, намазали?

– О, Сережа пришел! – Из комнаты появился, очевидно, папаша. Эти папаши, видимо, рождаются сразу в спортивках и в майках с длинными лямками. Еще у них всегда пузо и щетина дня этак за два.

– Здравствуйте, Илья Семенович, – сказал этот Сергей.

– А мы тебя вчера весь день ждали. Маринка от окон не отходила. Даже в институт не пошла.

Я посмотрел на нее, но она ничего не сказала. Только глаза ее в темной прихожей чуть-чуть заблестели.

– А это... мой друг Михаил. – Пацан мой опять немного запнулся.

– Ну, проходите, будем пить чай, – отозвался папаша. – Как добрались? – продолжал он, после того как мы все уселись вокруг очень скромненького стола.

– Нормально, – ответил Сергей. – Как всегда, на метро.

Я посмотрел на него, но он сразу же отвернулся.

Фиг его знает, зачем он врал. Но я решил посидеть, помолчать. Мне-то какое дело? Главное, чтобы платили. За бабки я мог подтвердить, что мы сюда доползли на карачках.

Марина тоже помалкивала. Сидела, глазами на нас смотрела. То на меня, то на Сережу этого.

– Долго пришлось идти? – не унимался насчет метро папаша.

– Да нет, – сказал Сергей. – Только грязно очень. Весна. Я все ботинки испачкал.

«Так вот зачем он пошел пешком от универмага», – догадался я.

Однако почему он врет, мне все равно было непонятно.

– Так вы на какой станции вышли? – настырно продолжал отец.

– Там, где всегда... – начал Сергей, но тот его быстро перебил:

– Так «Кузьминки» сегодня закрыты. У них там ремонт.

Я чуть не поперхнулся чаем.

– ...на «Волгоградском проспекте», – другим голосом закончил Сергей.

«Ну и рожа у него теперь! – весело подумал я. – Интересно, как он будет выкручиваться?»

– Я всегда оттуда хожу, – продолжал он. – Это очень полезно... и... и... главное...

Дальше он уже не нашел что сказать. Видимо, совсем растерялся. Лицо у него стало просто жалким. Я уже еле удерживался от хохота. Тут еще папаша решил его доконать.

– Надо было на «Текстильщиках» выходить. Так было бы гораздо ближе. Перед «Кузьминками» – «Текстильщики». А «Волгоградский проспект» раньше!

Естественно! Откуда этот Сережа мог знать порядок станций на одной из паршивых веток нашего любимого метро? Это был разгром. Десять – ноль в пользу бедных.

– Я очень часто хожу пешком... по две-три станции...

Он еще пытался держать марку, но папаша уже повернулся ко мне:

– Михаил, вам еще чаю? – И рожа у него была хитрая-прехитрая.

Через десять минут я остался на кухне один. Марина утащила моего Сергея к себе в комнату, а папаша решил выскочить за сигаретами. От «Мальборо» он отказался: «Спасибо, жидовских не курим». Заявил, что предпочитает «наши». Больше всего уважает «Яву». Желательно «явскую». Ну что же, у каждого свои приколы. Я остался сидеть и ждать.