Страница 14 из 38
— Так, — сказал он и ударил Гарри по макушке палочкой; Гарри почувствовал растекающееся по спине тепло — Заклинание Невидимости прекратило свое действие.
— Все стойте спокойно, пока я не наколдую здесь немного света, — прошептал Грюм.
Из-за тихих голосов остальных у Гарри возникло дурное предчувствие; атмосфера в доме была как на поминках. Он услышал легкий шипящий звук, с которым на стенах зажглись старинные газовые лампы. Дрожащие отсветы появились на облезших обоях и проеденном молью ковре в длинном мрачном коридоре. С потолка свисала люстра, вся в паутине, на стенах были криво висевшие и почерневшие от времени портреты. Гарри услышал, как что-то уползло под плинтус. И люстра, и канделябр на кривом столе были в форме змеек.
Послышались торопливые шаги, и в коридор из самой дальней двери вышла миссис Уизли, мама Рона. Она раскрыла объятия для приветствия, и Гарри заметил, что она стала гораздо стройнее и бледнее, чем при их последней встрече.
— Гарри, я так рада тебя видеть! — прошептала она, и обняла его так, что ребра Гарри захрустели; она вцепилась ему в предплечье и придирчиво осмотрела. — У тебя болезненный вид, Гарри, тебе надо хорошенько поесть, но придется подождать, пока обед будет готов.
Она повернулась к толпе волшебников и строго прошептала: — Он только что прибыл, собрание начинается.
Волшебники сзади Гарри издали звуки восторга и удивления, и поспешили войти в ту дверь, откуда вышла миссис Уизли. Гарри хотел пройти вслед за Люпином, но миссис Уизли его задержала.
— Нет, Гарри, собрание только для членов Ордена Феникса. Рон с Гермионой наверху, вы можете вместе подождать, пока кончится собрание, а потом мы пообедаем. И не говори в коридоре громко, — добавила она строго.
— Почему?
— Чтобы ничто не проснулось.
— В каком смысле –
— Мне пора, Гарри, я объясню тебе позже, мне надо быть на собрании. Пойдем, я покажу тебе твою спальню.
Она прижала палец к губам и прошла на цыпочках мимо пары дырявых от моли занавесок, за которыми наверняка была еще одна дверь; рядом стоял такой огромный зонт, что его рукоятка, казалось, была сделана из троллевой ноги. Они стали подниматься по темной лестнице, на стенах висели декоративные розетки с изображением сморщенных лиц. Гарри присмотрелся и увидел, что на розетках изображены домашние эльфы. У всех были одинаковые носы в форме свиного пятачка.
Беспокойство Гарри возрастало с каждой ступенькой. Что они делали в этом доме, судя по обстановке, принадлежавшем черным магам?
— Миссис Уизли, почему —
— Рон с Гермионой все тебе объяснят, дорогой, у меня правда нет времени. — прошептала миссис Уизли рассеянно. — Сюда, — они поднялись на второй этаж. — Твоя дверь справа. Когда все кончится, я тебя позову.
И она сбежала вниз по ступенькам.
Гарри прошел по грязному этажу, взялся за дверную ручку в форме змеиной головы и открыл дверь.
Его глазам предстала унылая, с высоким потолком комната, с двумя кроватями, потом он услышал громкий взволнованный голос, сопровожденный громким визгом, и в следующую секунду всю видимость ему закрыла копна густых волос.
Гермиона набросилась на него так быстро, что чуть не сбила с ног. Сычик, совенок Рона, порхал над их головами.
— ГАРРИ!!! Рон, это Гарри! Гарри здесь! Мы не слышали, когда ты приехал! Как ты? С тобой все в порядке? Ты не злишься на нас? Наверное злишься, мы же ничего не объясняли в письмах — мы не могли, Дамблдор попросил нас не говорить, ой, нам так много надо тебе рассказать! Да и тебе есть о чем рассказать — например, про дементоров. Когда мы узнали о слушании в Министерстве — это возмутительно, я пыталась разобраться во всем этом, тебя ни в коем случае не должны исключить! Это незаконно, в Декрете о Возможностях Применения Магии Несовершеннолетними есть пункт о применении магии в жизненно важных ситуациях…
— Гермиона, ты дашь ему отдышаться? — сказал Рон, с улыбкой прикрывая дверь. Казалось, за этот месяц он стал еще выше, он казался взрослее, но длинный нос, яркие рыжие волосы и веснушки остались на месте.
Все еще сияя от радости, Гермиона отошла от Гарри, но не успела она открыть рта, как послышался тихий, рассекающий воздух звук — с темного шкафа слетело что-то белое и мягко приземлилось на плечо Гарри.
— Букля!
Белоснежная сова щелкнула клювом и ласково ущипнула его за ухо, когда Гарри погладил ее по перьям.
— Она тебя не подвела, — сказал Рон. — Чуть не заклевала нас живьем, когда принесла последнее твое письмо. Вот, глянь-ка —
Он показал Гарри указательный палец правой руки, на котором был виден почти заживший, но глубокий шрам.
— Ах, да. — сказал Гарри. — Извини меня, мне нужен был ответ.
— Мы бы с радостью ответили, приятель, — сказал Рон. — Гермиона уже хотела написать, говорила, что если тебя оставить без новостей, ты можешь натворить лишнего, но Дамблдор запретил нам —
— говорить что бы то ни было. — продолжил Гарри. — Гермиона мне уже рассказала.
Изначально теплое чувство от встречи с двумя самыми верными друзьями теперь разбавилось каким-то холодком внутри. После месяца ожидания — невыносимого ожидания — ему хотелось, чтобы Рон и Гермиона оставили его одного.
Наступила напряженная тишина, Гарри задумчиво поглаживал Буклю, не смотря ни на нее, ни на других.
— Он думал, что так будет лучше. — сказала Гермиона еле слышно. — Я имею в виду Дамблдора.
— Ну да, конечно. — Гарри увидел, что Букля оставила шрамы и на ее руках, но ему совсем не было ее жалко.
— Он, наверное, предполагал, что у маглов ты будешь в безопасности, — начал Рон.
— Неужели? — брови Гарри поползли вверх. — На вас тоже этим летом напали дементоры?
— На нас нет…Но наверное из-за них Дамблдор приставил к тебе людей из Ордена, чтобы они следили за тобой…
Гарри чувствовал себя так, словно свалился с луны. Все, кроме него самого, знали про слежку.
— А они не так уж и сильно следили, — Гарри пытался держать себя в руках. — Легче было самому за собой следить, не так ли?
— Дамблдор был в бешенстве, — сказала Гермиона виноватым голосом. — Когда он узнал, что Миндигус удрал со своего дежурства, он ужасно взолновался.
— Что ж, спасибо Флэтчеру, — сказал Гарри злобно. — Если бы тот не удрал, Дамблдор бы оставил меня помирать на Тисовой улице до конца лета.
— Ты…Ты переживаешь на счет слушания в Министерстве? — выдавила Гермиона.
— Нет, — соврал Гарри, не моргнув глазом. Он отошел от них и стал смотреть кругом, Букля примостилась у него на плече. Вид комнаты совсем не поднимал настроения. Комната была влажная и темная. Пустой кусок холста в затейливой раме был единственным украшением на облезлых стенах; когда Гарри подошел к нему, кто-то сбежал за пределы рамки с хихиканьем.