Страница 48 из 111
язык все народы использовали, чтобы общаться друг с другом.
И что сделал Господь, чтобы наказать их? Отнял у них Священ-
ный язык".
НЕПОВТОРИМОСТЬ
Говорил равви Пинхас: "Если человек решается на что-то
великое, и решается делать это в духе истины, ему не следует
опасаться, как бы кто-либо еще не сделал того же самого. Но
если он делает это не в духе истины, но стремится лишь к тому,
чтобы стать непревзойденным, то низводит великое до степени
ничтожного - и тогда любой способен стать его подражателем".
ЕВНУХИ
Однажды равви Шмелке и его брат, ставший потом равом во
Франкфурте, отправились к равви Пинхасу, чтобы отведать у не-
го истинный вкус субботы. Они прибыли в пятницу и увидели
цадика на кухне, где, в ожидании наступающих святых часов, он
наблюдал за приготовлением рыбы. Равви Пинхас приветствовал
гостей такими словами: "Исайа говорит: "Ибо Господь так гово-
рит об евнухах", то есть о тех, кто не может насладиться священ-
ной радостью; "которые хранят Мои субботы"*, то есть блюдите
субботу, и вы насладитесь ее истинным вкусом".
ВСЕ ШУТКИ
Говорил равви Пинхас: "Все шутки - из рая, и даже насмеш-
ки, если они произносятся от чистого сердца".
СМОТРИТЕЛИ
Однажды в доме равви Пинхаса играли свадьбу. Свадебный
пир длился много дней, и за это время и число гостей не
уменьшилось, и ничего не повредили, даже не разбили ни одной
бутылки. Когда люди стали удивляться этому, равви Пинхас
сказал: "Чему вы удивляетесь? Мертвые - хорошие смотри-
тели!" Тогда все поняли, почему во время танца равви закричал:
"Эй вы, мертвые! Почему вы ничего не делаете? Присматривай-
те-ка за тем, чтобы ничего не разбилось!"
НА ПРОЩАНИЕ
Равви Лейб бен-Сара приезжал к равви Пинхасу несколько раз
в год. Между ними не было согласия о мирских делах, ибо равви
Лейб совершал свое служение тайно и по всему миру, а равви
Пинхас считал, что никто не в состоянии совершить свое служе-
ние хорошо, если не будет находиться в каком-то одном оп-
ределенном месте, предназначенном только для него. На проща-
ние равви Пинхас всегда говорил своему другу: "Мы никогда не
придем к согласию, но цель твоего служения - Небеса, и цель
моего служения - Небеса, так что мы едины и то, что мы
делаем, - это одно и то же".
Как-то равви Лейб приехал в город Острог на празднование
Йом-Кипура. По окончании службы он пошел к равви Пинхасу
обменяться с ним пожеланиями на грядущий год. Они закрыли
дверь и какое-то время беседовали наедине. Когда равви Пинхас
вышел, лицо его было мокрым от слез, еще капавших из глаз.
Когда он провожал равви Лейба, хасидим услышали такие слова:
"Что мне делать, если воля твоя - уйти первым?" В тот год
равви Лейб на исходе зимы скончался на горе Адар, равви же
Пинхас скончался на исходе лета на горе Элул.
ТРАУР
Спустя много лет хасидим рассказывали о таком случае.
На последнем повороте дороги, ведущей к Западной Стене
Храма, "Стене Плача", некий цадик однажды вечером видел
высокую женщину. Она пала ниц и горько плакала. Тут и его
глаза наполнились слезами, и какое-то время он ничего не мог
видеть. Когда слезы высохли и зрение вернулось, женщина уже
исчезла. "О ком могло так рыдать Божественное Присутствие,
если не о равви Пинхасе!" - воскликнул цадик, обратившись
к душе своей. Разорвав на себе одежды, он произнес в память об
умершем слова благословения.
СВИДЕТЕЛЬСТВО
Равви Рафаэль Бершадский был широко известен своей чест-
ностью. Однажды его свидетельство должно было стать решаю-
щим при обвинении некоего еврея в преступлении. Равви Рафаэль
знал, что этот человек виновен. В ночь перед судом равви не
ложился спать, но, молясь, до утра сражался сам с собой. А на
рассвете он лег на пол, закрыл глаза и скончался.
ИЕХИЭЛЬ МИХАЛ ИЗ ЗЛОЧОВА
ЖЕЛАНИЕ
В молодости равви Иехиэль Михал жил в великой бедности,
но счастье не покидало его даже на час.
Некто однажды спросил его: "Равви, как ты день за днем
можешь молиться "Багословен Ты... утоляющий всякое-мое же-
лание?" Ибо ты лишен всего, что необходимо человеку для
жизни!" Иехиэль Михал ответил: "Главное мое желание - бед-
ность, и оно удовлетворяется вполне".
НА ДВУХ СТУПЕНЯХ
Когда равви Михал был еще очень беден и учил детей в горо-
де Брусилове, к нему в пятницу вечером пришел какой-то на-
смешник и задал такой вопрос: "Сколько усилий должен прило-
жить бедняк, сколько преодолеть трудностей, прежде чем он
соберет все необходимое для субботы! А у состоятельного бюр-
гера, с другой стороны, нет никаких сложностей. Но когда насту-
пает суббота и бедняк начинает изучать субботний трактат,
первое, о чем он читает, - это о том, что бедняк, который берет,
повинен в осквернении субботы, а богач, который дает, считается
неповинным. Почему с самого начала говорится о вине бедняка?"
Задавая свой вопрос, этот человек хотел лишь позабавиться,
но равви Михал отнесся к нему очень серьезно. "Приходи ко мне
на вечернюю трапезу, - сказал он. - К тому времени я обдумаю
твой вопрос". После трапезы равви Михал повторил вопрос
и дал на него такой ответ: "О вине бедняка говорится вначале,
ибо он первым протягивает руку, прося подаяние".
#к * *
Многие годы спустя, когда к своему учителю, равви Михалу,
Злочевскому маггиду, приехал равви Мордехай из Несхижа,
к ним пришел какой-то благочестивый книжник и попросил
немного денег. Маггид сказал равви Мордехаю дать ему денег.
Вскоре после этого пришел бродяга, простоватый и грубый,
и также попросил милостыню. На этот раз сам равви Михал дал
ему денег. Когда его спросили, почему он так по-разному отнесся
к этим двум людям, равви ответил: "Каждый акт милосердия
приводит к священному союзу, если рука дающего касается руки
берущего. Но когда берущий - человек ничтожный, то достичь
этого союза гораздо сложнее".
КОРОВА
Рассказывают.
В те годы, когда святой маггид из Злочова еще не был
признан, он был столь беден, что у его жены не было даже обуви
и она ходила в башмаках, которые сама же и делала. В то время
маггид часто постился от субботы до субботы и по целой неделе
не выходил из Дома Учения (Бет-мидраша). Каждое утро жена
продавала молоко от единственной коровы, которая у них была,
и на вырученные деньги кормила себя и детей. Но однажды
в пятницу утром корова, не дав молока, легла и больше не
двигалась. После того как все усилия оживить ее оказались
напрасны, опечаленная женщина позвала одного крестьянина,
чтобы тот снял с коровы шкуру. Но еще до того, как крестьянин