Страница 34 из 53
Спустя месяц, 4 июля, в Париже была сделана попытка подавить растущую симпатию к Жанне. Заставили одного доминиканского инквизитора произнести слово о злых делах Жанны и о милосердии в отношении к ней ее судей: уже с четырнадцатилетнего возраста она носила мужскую одежду; увлекаемая демоном, она покинула родителей и с этого дня жила резней христиан, упиваясь кровью и огнем, пока над ней не совершилась казнь. Она отреклась от своих заблуждений; на нее тогда наложили в виде епитимьи четырехлетнее заключение в тюрьму на хлебе и воде; но она не могла снести это и один день, так как в своей тюрьме она заставляла служить себе, как важной даме. Здесь явился ей дьявол с двумя демонами и, боясь потерять ее, сказал ей: «Нечестивое создание, из страха снявшее мужскую одежду, ободрись, мы защитим тебя от всех людей!» Она тотчас же разделась и надела опять свой мужской костюм, который она предварительно спрятала в соломенном тюфяке своей постели; она так сильно верила в сатану, что заявила, будто раскаивается в том, что сняла свою обычную одежду. Убедившись, что она упорно остается в своем заблуждении, магистры университета выдали ее в руки светской власти для сожжения; когда она увидала, что ей угрожает смерть, то позвала себе на помощь демонов; но, как осужденная, она никакими заклинаньями не могла вызвать их к себе. Тогда она начала понимать свое преступление, но было уже слишком поздно. 8 августа 1431 г. одного монаха привели к Кошону и ле-Метру по обвинению в порицании процесса Жанны. Это было крупным преступлением против инквизиции. Монах просил прощения на коленях, ссылаясь на то, что в тот день, когда сказал преступные слова, выпил до потери разума. С ним поступили милостиво, заключив на хлеб и воду в доминиканский монастырь до следующей Пасхи.
Настроение умов, созданное Жанной д'Арк, было недоступно нападениям епископов и инквизиторов. Своей ужасной смертью она достойно увенчала свою миссию, и симпатия к ней, возбужденная ее испытаниями, пробуждала народное сознание.
В 1449 г. Карл VII вступил во владение Руаном, он приказал тотчас же начать расследование об обстоятельствах процесса, так как с достоинством короля Франции было несовместимо, что он был обязан престолом осужденной и сожженной Церковью колдунье. Но светская власть не могла отменить инквизиционное решение. В 1452 г. была предпринята другая попытка реабилитировать Деву руанским архиепископом д'Эстутвиллем; но хотя он и был кардиналом и папским легатом и соединился с французским инквизитором Жаном Брегалем, он мог только собрать несколько свидетельских показаний. Необходимом было вмешательство папы для пересмотра дела о ереси, рассмотренного инквизицией. Чтобы добиться этого вмешательства, мать и два брата Жанны обратились с апелляцией в Рим в качестве прямых жертв обвинения. В 1455 г. Калликст III, чтобы принять и рассмотреть апелляцию, назначил комиссарами архиепископа Руанского, епископов Парижа и Кутанса и инквизитора Жана Брегаля. Изабелла д'Арк и ее сыновья выступили с жалобами на Кошона и де-Метра, дело вели на их счет. Кошон уже умер, а ле-Метр не явился на суд. Хотя Парижский университет не был участником в деле, тем не менее были приняты тысячи предосторожностей, чтобы пощадить его, и постоянно напирали на лживый характер двенадцати пунктов обвинения, представленных на его заключение; в окончательном решении озаботились подтвердить ложность этих пунктов и приказали уничтожить их юридической власти. Наконец, 7 июля 1456 г. было вынесено решение, благоприятное челобитчикам; было объявлено, что на них не падает никакого бесчестия и что весь процесс Жанны признается не имеющим значения; было приказано обнародовать это решение в Руане и во всех городах королевства; должны были состояться торжественные процессии на места отречения и казни; на последнем месте должен был быть воздвигнут крест, чтобы увековечить память о мученической смерти Жанны. Этот крест высится на руанской площади как свидетельство деятельности инквизиции в качестве орудия самых худших политических замыслов.
Глава 6. МАГИЯ И ОККУЛЬТНЫЕ НАУКИ
Издревле человек верил, что живет в окружении бесчисленных добрых и злых духов, которые постоянно стремились спасти или погубить его, удержать на правом пути или совратить. Так объяснялась проблема происхождения зла; так создалась чрезвычайно подробно разработанная демонология, которая вскоре сделалась составною и нераздельною частью веры. Богословие определяло отношение между Богом и человеком и занималось определением природы и функций мира духов. Об этом свидетельствуют труды отцов Церкви и средневековых богословов.
Около 1270 г. аббат в Шёнгау утверждал: «Число злых духов столь велико, что вся атмосфера наполнена ими; все звуки природы — это лишь голоса духов». При каждом человеке, как считали, находилась бесчисленная армия злых духов, стремящихся навести его на грех, измучить тело его болезнью или сокрушить его материальными потерями. Мы не поймем, что руководило поступками наших предков, если не примем в расчет, как отражалось на их мышлении верование в эту личную борьбу с Сатаной и его демонами, не прекращавшуюся ни на минуту ни днем, ни ночью.
Верили, что в дурном и в хорошем постоянно существовали контакты между вещественным и духовным мирами. Легкость этих сношений неизбежно должна была укрепить веру в инкубов и суккубов, духов в виде мужчин и женщин, посещавших людей и игравших столь видную роль в средневековом колдовстве. Эта вера укрепилась еще сильнее, когда судьям удалось вырвать у своих жертв желательные признания; так, например, в 1275 г. в Тулузской провинции одна женщина призналась, что имела постоянные сношения с Сатаной и в пятьдесят три года имела от него сына-урода с головой волка и с хвостом змеи; два года она кормила его мясом годовалых детей, которых воровала по ночам; после этого чудовище исчезло. В 1460 г. колдуньи Арраса сознались, что демоны имели с ними любовные сношения под видом зайцев, лисиц и быков. Иннокентий VIII решительно подтверждает непреложность подобных сношений, отмечая, что отрицать это- безумие, противоречащее католичеству и философии.
Связь, которая устанавливалась между злым духом и его женой (или мужем), не поддавалась обычным заклинаниям и встречалась особенно часто в монастырях; это особое преступление канонисты и богословы называли «Удовлетворение дьявола». Шпренгер пишет, что страшное развитие колдовства в XV в. обусловливалось привлекательностью этого порока. Фома Аквинский утверждал, что демон, являясь то в виде инкуба (мужчины), то в виде суккуба (женщины), мог производить потомство; в подтверждение он приводит «несомненные факты»: гунны произошли от демонов; отцом волшебника Мерлина был демон.
Главным стремлением Сатаны в его борьбе против Бога было отвратить души людей от их верности Господу; и он всегда соблазнял одних — удовлетворением плоти, других — способностью предсказывать будущее, находить скрытые вещи, удовлетворять свою месть, приобретать богатства при помощи нечестивого искусства или при помощи демона-слуги. Христианин, желающий обеспечить себе помощь Сатаны, должен был отречься от Бога и оказывать почтение Князю ада. Колдуны и колдуньи заключали с Сатаной договоры делать как можно более зла и совращать как можно больше верных. Уничтожение этих врагов Бога и рода человеческого всеми доступными средствами было прямою обязанностью каждого христианина.
Такова была теория, посредством которой языческие суеверия были усвоены христианским учением и сделались догматом веры.
Церковь пустила в ход все средства, чтобы возбудить верных бороться против непростительного и трудно искоренимого зла чародейства и общения с дьяволом.
Преследование, предпринятое против чародеев уже в IV в., немедленно обрушилось на всех образованных людей и философов. Террор охватил всю Восточную Римскую империю; всякий, имевший библиотеку, торопился сжечь ее. Тюрьмы не вмещали арестованных; во многих городах было меньше людей на свободе, чем под арестом. Множество обвиняемых было предано смерти, другие лишились имущества. В Западной Империи преследование не отличалось столь жестоким характером; но все же, по крайней мере в Риме, закон применяли достаточно энергично для того, чтобы значительно сократить число колдунов. По закону 409 г. в деле принимали участие епископы: Церковь вступила в союз с государством в борьбе против преступлений этого рода. Из нескольких дел во второй половины XII в. видно, что обвинения в колдовстве и некромантии (гадание на внутренностях умерших или убитых людей) были ценным орудием для избавления от беспокойных врагов.