Конец «Крота»

— Послушайте, Питер, — сказал Вулрич своему заместителю, когда в Москву ушла радиограмма с рекомендацией агенту принять предложение разведки, а из московской резидентуры поступило сообщение о новом сигнале «Рекрута», — я думаю о серьезной долгосрочной перспективе. Мне кажется, «Рекрут» не очень хочет уходить из своего Института. Возможно, не желает прогадать — ведь, наверное, в Институте у него прочное, спокойное положение.

Да и материальное положение в таком солидном научном учреждении, как академический институт, у него неплохое. Правда, вы, наверное, заметили, его тянет к заграничным поездкам, работа в Первом Главном управлении даст ему гораздо больше возможностей в этом отношении.

— Я с вами согласен, сэр. Он умеет устраиваться, и очень солидно зарабатывает на публикациях и лекциях. Эти ученые очень капризны, особенно те, кто начинает свою карьеру. Он, несомненно, ценит себя в таком качестве. Мне приготовили список опубликованных им исследований, наверное, за них хорошо платят. Придется его уговаривать и что-то еще посулить. Он знает, как мы к нему внимательны, знает, что открыли для него счет в нашем банке. Но не знает, какими будут наши взносы. Думаю, что необходимо ему сообщить о конкретной сумме вклада и о поступлениях на этот банковский счет.

— В последующих наших телеграммах — денежную тему необходимо усилить. И постоянно показывать внимание к нему. Но не будем забывать, что он от нас зависит и будет еще долго помнить о своих делах здесь. Надо в деликатной форме напоминать ему о них. Есть еще одно обстоятельство, я над ним задумываюсь, может быть, немного забегая вперед. При всей авантюристичности характера он не отличается отвагой, скорее, его можно даже назвать слабым человеком. Пока он работает в своей стране, мы должны поддерживать в нем уверенность и демонстрировать внимание. У меня складывается впечатление, что когда он вновь окажется за рубежом, он не захочет возвращаться в Советский Союз. И мы не сможем ему воспрепятствовать в этом. Поэтому необходимо постараться убедить «Рекрута» в том, чтобы он подольше поработал в своей стране. И, конечно, побольше получить от него информации о русской разведслужбе. Он должен совершенно четко усвоить, что платить мы ему будем только за конкретную и важную информацию. А это прямая связь с его работой в Ясеневе. Необходимо это отчетливо понять. Я все же надеюсь, что мы сможем решить главную задачу — выяснить, проникли ли русские в Лэнгли. Иногда мне кажется, что они стоят у меня за спиной.

Вечером в этот же день Джеймс Вулрич подписал новую телеграмму в Москву:

«Дорогой друг!

Благодарим вас за ваш знак о получении посылки в тайнике «Руб». Наше высшее руководство довольно, что вас приглашают на ответственную работу. Ждем от вас подробностей. Это свидетельство ваших больших способностей и ума. Мы уверены, что новая работа раскроет ваши таланты. Надеемся также, что она даст возможность получить доступ к новой информации. Мы будем платить за нее согласно ее ценности. Нам кажется, что она будет намного важнее той, которую вы имеете сейчас. Наше сотрудничество должно быть взаимовыгодным. Ваш счет в банке сейчас составляет 10.550 долларов. Теперь мы будем переводить на ваш счет 1.200 долларов каждый месяц. Ваша информация будет оплачиваться отдельно. Мы рассчитываем, что вы поработаете в вашей стране не менее 2-х лет. В этом случае вы получите дополнительное вознаграждение за работу в сложных условиях. Мы уверены, что вы будете строго придерживаться наших рекомендаций. Это — гарантия вашей безопасности. Надеемся также, что вы будет осторожны с деньгами, которые мы вам посылаем, и осмотрительны насчет того, что с вами произошло здесь. Как только мы получим ваш сигнал об этой телеграмме, мы передадим вам новую посылку с новыми условиями контакта. Напоминаем вам, что ждем от вас новой информации об Афганистане. Нашему руководству важно знать, как в Москве оценивают военные и политические перспективы этого конфликта. Ваши друзья».

Лэнгли упорно рвется к «истине», и «Рекрут» может раскрыть некоторые тайны, которые скрывают в Кремле.

Глава двенадцатая

Ходы и контрходы

В кабинете директора Лэнгли

Телеграммы из Советского отдела в московскую резидентуру и из резидентуры в Лэнгли шли, не давая передышки их получателям. Большинство из тех, что поступали из Москвы, оседали в кабинете Джеймса Вулрича. Некоторые попадали к начальнику Оперативного Директората Фреду Паркинсу, а иные, напоминая о том значении, которое отводили в Лэнгли резидентуре разведки в стане «главного противника», поднимались выше — на седьмой этаж и ложились на рабочий стол директора Центрального разведывательного управления. Если шефу ЦРУ случалось в это время быть в Вашингтоне, что было не так уж часто. Или о них докладывалось директору Лэнгли там, где ему доводилось быть в данный момент.

Уильяма Кейси, в отличие от многих его предшественников, нельзя назвать кабинетным работником. He слыл он и завсегдатаем вашингтонских салонов. Столичные политические тусовки и интриги не привлекали его. «Старина Билл», как его звали в Лэнгли, предпочитал интриги совсем иного рода. И был «великим путешественником».

Высшие руководители американской разведки, как правило, не часто выезжали за границу и даже за пределы столицы Соединенных Штатов. Кейси не из этой категории домоседов. Он большой любитель встреч с иностранными политическими и военными деятелями, с руководителями зарубежных спецслужб. Особенно с теми, кого можно использовать в борьбе с «главным противником».

Уильям Кейси болен, его болезнь неизлечима. Скоро он сам об этом узнает. Но до последнего дня будет жить ответственностью за непростое дело, которое ему доверили, и ненавистью, которая будет питать его самого до конца отпущенного ему судьбой срока жизни. Путешествия по свету и встречи с нужными для дела людьми поддерживают его на плаву.

Вот и теперь он только что вернулся из утомительной для его здоровья и возраста очередной поездки в Пакистан, который уже в течение ряда лет был основной базой военных и разведывательных операций против ненавистного противника США — Советского Союза. Принадлежавший лично директору Лэнгли самолет С-141 «Старлифтер» мягко приземлился на военной базе Эндрюс близ Вашингтона, оставив позади десятки тысяч миль полетного пути и доставив в Вашингтон материалы приятных и полезных результатов встреч с президентом Зия Уль-Хаком и начальником пакистанской разведки.

Советскому лидеру Никите Сергеевичу Хрущеву, известному в мире своими экстравагантными суждениями, принадлежит обращенная к недругам СССР фраза: «Мы вам покажем кузькину мать!» Никто на Западе так и не узнал, что же это такое — «кузькина мать» и где ее можно отыскать. Президент Соединенных Штатов Америки Рональд Рейган был более конкретен. Он угрожал устроить русским в Афганистане «кровавую баню», какой в свое время был Вьетнам для американцев. Теперь эта крылатая фраза, как и «кузькина мать» Хрущева, прочно вошла в исторические летописи.

Советники американского президента постарались наполнить эту фразу своего лидера полновесным содержанием. Директор Центрального разведывательного управления Уильям Кейси был одержим идеей «пустить коммунистам кровь в Афганистане». Он мечтал о том, чтобы в Советский Союз прибывало из Афганистана как можно больше зловещих «черных тюльпанов» самолетов с телами советских солдат, убитых на территории нашего южного соседа.

В эти годы Афганистан — предмет пристального внимания директора ЦРУ, и многие заграничные путешествия шефа Лэнгли были так или иначе связаны с афганским конфликтом. «Старлифтер» всегда наготове.

Возвращаясь в Вашингтон, Кейси по телефону прямой связи напомнил из самолета о назначенной на этот день встрече с начальником Оперативного Директората и руководителем Советского отдела. У шефа ЦРУ хорошая память. И хороший помощник, напоминающий ему о всех делах, которые ему предстоит сделать. Директору Лэнгли необходимо отдать новые распоряжения. И ему очень нужна информация из Москвы.