Страница 3 из 7
Скилица при описании войн Романа Диогена говорит о Маврокастре в феме Армениака,[16] о Черной горе на юге полуострова Малой Азии,[17] продолжатель Амартола называет Черную реку в Киликии.[18] Не единичны известия о Черной реке у Херсона,[19] Ипатьевская летопись под 1170 г. говорит о Черном лесе в примыкающих к Крыму районах. Очевидно, названия с этим корнем и название самого города Маврокастр были широко распространены, как например, русский Белгород, так что одного свидетельства о Маврокастре на Днестре (или Буге) недостаточно, чтобы связывать все события с этим районом, не считаясь с другими данными.
После перехода через Днепр греки сразу оказываются в селении Ворион, крупном населенном пункте, давшем приют греческому отряду на несколько дней. Население этого села топарх называет туземным (yхwрioc), он удивляется его гостеприимству, говоря, что они смотрели на него, "как на соотечественника". Едва ли возможно подобное сравнение в случае, если бы это были греки какой-нибудь византийской колонии. Скорее топарх отмечает здесь, что не греки, туземцы, поступили с ним так, как если бы он был их соотечественником. Рассказывая о переходе через Днепр, топарх всюду называет его Данаприс (Дavапрic). В статье "Что понимать под Борисфеном в IOSPE 1,24-х", напечатанной в сборнике "Ольвия",[20] С. Жебелев на основании свидетельств многочисленных источников приходит к выводу, что под «Борисфеном» греки понимают только нижнее течение реки, более того, только Днепро-Бугский лиман, а не самое течение этой реки. Б. Граков, оценивая статью С. Жебелева, говорит, что автор доказал это совершенно.[21]
То же самое можно сказать, очевидно, и о других реках Причерноморья. Греками были даны названия только известным им устьям рек: Танаис, Гипанис, Тирас, Пирет. Даже Истр, наиболее известная грекам река, носила это название только в своем нижнем течении,[22] примерно до {119} впадения в нее реки Дравы,[23] где Истр круто поворачивает к северу. Можно полагать поэтому, что название реки Данаприс, а не Борисфен у топарха не случайно. Кроме того, описание замерзания реки с несущимися по «рассвирепевшему» Днепру льдинами, которые громоздятся, "как горы", совершенно не соответствует картине замерзания Днепра в низовьях, где он постепенно застывает ровной поверхностью. Едва ли это только риторика. Скорее прав П. Бурачков, живший долго в районе порогов и настаивающий на том, что переходили Днепр греки именно там.[24]
У историков нет данных в пользу того, что греки жили так далеко вверх по Днепру. В договорах русских с греками греки оговаривают, что русские не могут жить круглый год только в устье Днепра, где занимались рыбными промыслами херсониты.
Ворион — крупное село, по дорогам, идущим через него, не прекращалось движение и зимой. Несомненно, занятие его населения — земледелие. Когда греки выступили из Вориона, в их обозе были волы.
Наконец, Константин Багрянородный указывает на переправу через Днепр именно в районе порогов.[25] А греки делали попытку переправы, когда Днепр еще не замерз.
В первом отрывке, рассказывающем об этом трудном и опасном пути греческого отряда, идет речь о их «возвращении» (пavodoc) "к себе" (прс t okeia) к городу Маврокастру или, что более вероятно, к Климатам, лежащим далее Маврокастра.
Видеть в них возвращающихся от "царствующего к северу от Дуная" к Днестру крайне рискованно: переходить Днепр в этом случае им нет необходимости. Почти невероятно предположение, что греки идут из северного левобережья Днепра.
Во 2-м и 3-м отрывке те же греки во главе со своим топархом оказываются в древнем греческом городе Климаты, который был их постоянным местом пребывания и из которого топарх управлял вверенной ему областью. Если греки возвращаются из Киева, они могут двигаться только к Крыму или в самый Крым, где и находятся Климаты. Если же описание пути греков не имеет никакого отношения к поездке топарха осенью к "царствующему к северу от Дуная", о чем рассказывается в 3-м отрывке, то возможно только предположение, что греки возвращаются из Крыма сушей в пределы самой Византии. Но совершенно непонятно, зачем они делают в столь трудных условиях суровой зимы огромный обход в несколько сот километров к порогам, тогда как устье Днепра было издревле освоено греками-херсонитами.[26]
Наиболее вероятно возвращение греков из Правобережья, где они были "не у себя", в Крым "к себе". В. Г. Васильевский при толковании «Записки», как документа о русско-византийских отношениях во время войн Цимисхия со Святославом, выражение "царствующий надо всем северным от Дуная" (Baoiлevwv kat t Boрeia tov 'Iotрov) понимал как "царствующий на северных берегах Дуная", т. е. непосредственно на самой реке. Такая точка зрения нам не кажется совершенной.
Издревле греки считали все, лежащее за Истром (нижнее течение Дуная), находящимся по отношению к ним "на севере", независимо от {120} того, прямо на север, на северо-восток или даже на восток лежат эти области "за Истром".
Евстафий, епископ Фессалоникийский (1170–1175), комментируя географа Дионисия, говорит, что готы и сарматы живут к северу от Истра (прс Bоррv tov 'Iotрov).
"К северу от Истра, — говорит он, — живут следующие племена: германцы, саматы, т. е. сарматы, геты, вастарны, неизмеримая земля дасков, аланы, тавры или росы, живущие около Ахиллова Бега, меланхлены, геппимолги, невры, ипподы или по некоторым хазары, гелоны и агафирсы".[27]
Прокопий Кесарийский в произведении "О готской войне" пишет, что анты и славяне "широко заселили страну другого берега Истра".[28] Он же говорит об эрулах, живущих "за рекой Истром",[29] и о племени варнов, которые "поселились за рекой Истром", "вплоть до северного склона реки Рейна".[30]
Константин Багрянородный в 42-й главе "De administrando imperio" говорит о печенегах, как о живущих "по ту сторону Дуная, против города Силистрия до самого Саркела". В главе 13-й он называет русских, хазар и других "скифскими и северными народами".[31]
При такой неопределенности обозначения греками "северного от Истра", ставшего литературным трафаретом, видеть под этим выражением земли, расположенные только непосредственно по северному берегу Дуная, было бы опрометчиво.
Говоря о начале войны с «варварами», топарх написал, а потом вычеркнул начатую фразу: "Ka di tovto ka t Boрeia tov 'Iotрov". Если понимать под kai — kai соединительный союз "и — и; как — так", то перевод этого отрывка будет следующим: "и через это и все северное от Истра…". Если здесь не соединительный союз, что более естественно, так как предлог di не повторяется после второй части союза (kai), тогда перевод будет: "И поэтому все северное от Истра…". Затем топарх говорит о своем отступлении перед «варварами», превосходящими греков силой. И при первом и при втором переводе фразу эту можно закончить, как угодно.
Так что и эта вставка, которой столь большое значение придавал В. Г. Васильевский, не может быть основанием для категорических утверждений, что события, описываемые в «Записке», развертывались на Дунае или вблизи от него. Мы в свою очередь также не считаем возможным с точностью определить, в какой из черноморских колоний происходят события, описанные в «Записке».
16
Cedrenus — Sсу1itza. Compendium historiarum — Excerpta… II, Bo
17
Там же, р. 677.
18
Продолжатель Амартола. "Договоры русских с греками", т. II, 1912, стр. 82.
19
Повесть временных лет по Лаврентьевской летописи, M.-Л., 1950, стр. 19; Житие Стефана Сурожского. В. Г. Васильевский. Труды, т. III, стр. 97.
20
"Ольвия". т. I. АН Укр. ССР, Киев, 1940.
21
Б. Граков. Ольвия. ВДИ, № 1, 1946, стр. 161.
22
"Реальный словарь классических древностей по Любкеру", вып. I, СПб., 1884, стр. 371.
23
Карты к учебнику Н. А. Машкина "История древнего Рима", 1947 г.
24
П. Бурачков. О записке готского топарха. ЖМНП, ч. 192, СПб., 1877, стр. 242.
25
Константин Багрянородный. Об управлении государством. Известия ГАИМК, вып. 91, 1934, стр. 9.
26
Повесть временных лет по Лаврентьевской летописи, стр. 37. Constantinus Porphyrogenitus. De administrando imperio. Bo
27
Известия древних писателей о Скифии и Кавказе, изд. В. В. Латышев, СПб., 1820, стр. 194.
28
Procopius ex recensione Guilielmi Dindorfii. Bo
29
Там же, кн. II (VI), гл. 14, стр. 199.
30
Там же, кн. IV (VIII), гл. 20, стр. 559.
31
Известия ГАИМК, вып. 91, 1934, стр. 11.