Дурная привычка

Рожок в автомате опустел. Я бросил свой «Калаш» и поднял дробовик. Пара картечных зарядов остановила кабана, он припал на передние лапы, будто танк, наткнувшийся на бетонную преграду, и завертелся на месте, потеряв ориентацию. Я уже сталкивался с таким: через некоторое время свинья придет в себя и вновь ринется в атаку. Медлить было нельзя, однако приблизится к здоровенной туше, крутящейся волчком, было проблематично. Стрельба же издалека не принесет результата: чтобы завалить кабана надо попасть ему в голову, причем — несколько раз. С вертящимся юлой мутантом это сделать несколько затруднительно. Пришлось тратить еще гранату — брошенная под ноги мутанта, она разбросала останки кабана по полю.

Я выглянул из-за плиты: бойня закончилась. Туши кабанов громоздились возле укреплений. «Долговцы», все еще приникнув к оружию, озирали окрестности. Я поднялся, убрал оружие за спину и двинулся к блокпосту.

Караульные встретили меня мрачным приветствием и автоматами, направленными в грудь. Где-то в глубине моей души зашевелилось что-то холодное и липкое, предупреждая о надвигающейся опасности.

— Зайди в караулку, сталкер! — не снимая маски сказал один из бойцов, сопроводив свои слова взмахом «Грозы».

Перечить ему было глупо, мягко говоря: несколько стволов смотрели на меня с разных сторон, намекая на безвыходность ситуации. Я огляделся: следы крови и валяющиеся кое-где в глубине обороны свежие гильзы, говорили, что не так давно тут тоже была война. И не мутанты явились ее причиной.

Я пожал плечами и покорно двинулся в сторону вагончика. При входе два бойца «Долга» меня обыскали и забрали все оружие. Пока один шмонал, другой держал меня на прицеле хмуро разглядывая поверх респиратора. Я не понимал происходящего. Первый раз в жизни, в общем-то, лояльный ко мне «Долг», повел себя таким образом. Тем более это выглядело странным после того, как я помог им с гоном. Без меня они, конечно, справились бы, но не факт, что обошлось бы без потерь. Скорее всего, где-то треть, а то и половину личного состава они бы потеряли. И ребята не могли этого не понимать. Что-то было неправильно, хотя я еще не улавливал, что именно. Однако, моя интуиция все настойчивее предлагала покинуть негостеприимный блокпост.

Удостоверившись, что под костюмом я ничего не прячу, боец кивнул своему напарнику и тот освободил проход, но не опустил наведенного на меня ствола. Сбежать, в угоду интуиции, не получалось. Пришлось подчиниться направленному на меня оружию и войти в дверь.

В вагончике сидел еще один «Долговец», рангом повыше. Кто конкретно, я разобрать не мог, так как и его лицо прикрывала защитная маска. Голос, раздавшийся из-под нее, тоже казался незнакомым:

— Ты Крохаль?

— Нет. А что, вам Крохаль нужен?

— Нехорошо обманывать старших! — «Долговец» покачал головой. — Ты же взрослый мальчик, Крохаль, а ведешь себя как второклассник.

— Хорошо, пусть Крохаль, дальше что? — я нащупал ногой табуретку и сел.

— Встать! — команда прозвучала резко, однако человеку явно не хватало опыта, чтобы виртуозно использовать все возможности своего глосса. Да, сынок, до Воронина тебе расти и расти!

— Я посижу лучше, а то устал сильно, пока кабанчиков тут месил. — я посмотрел в наливающиеся красным глаза оппонента. Казалось, еще секунда и он бросится на меня. Кулаки, во всяком случае, он уже сжал. Немного успокоившись, «Долговец» продолжил:

— Ну и хрен с тобой, сталкер, сиди. Недолго тебе осталось по земле этой грешной ходить.

Я напрягся. «Долг» угрожает одиночке? С чего бы это? Вроде, нигде дорогу я им не переходил. Неужели Воронин решил посчитаться за отказ от задания? Нет, на него не похоже. Боевой офицер, которого «Долговцы» буквально боготворят, на такую низость не пойдет, не в его стиле, да и реноме после этого не восстановить. Тогда кто? Пират, что ли, злобу на меня затаил? Совсем смешно. Ответ явно не соответствует причиненным неприятностям. А больше в «Долге» мне не с кем общие вопросы обсуждать. Все это пролетело в голове быстрее молнии, а язык сам сказал:

— Все там будем. Кто-то раньше, кто-то позже. Зона всех приберет.

— Точно, — собеседник кивнул. — Только ты там будешь значительно раньше остальных.

Его менторский тон начинал раздражать. Сейчас попробуем выяснить, что у тебя на уме. Смутные подозрения, закравшиеся в мою душу, требовали подтверждения или опровержения. Кстати, я сам не знал, чего мне хочется больше: убедиться в своем мнении, или разувериться в нем.

— Ладно, будет языком чесать. Что за дело ко мне у «Долга»?

— Рановато тебе пока знать, давай поговорим, просто.

Мой собеседник тянул время, явно чего-то ожидая. И мне это не нравилось. Того и гляди, он дождется, тогда мне совсем худо будет.

— Я не в настроении сейчас светскую беседу вести. Сам понимаешь — дела. Поэтому, я пойду. Официально ты мне ничего предъявить не можешь. А наши личные терки будем в Зоне разрешать, а не тут. — я поднялся и собрался выходить. — А пока — бывай.

— Дурак ты, Крохаль! — мой визави нехорошо усмехнулся. — Думаешь, «Долг» от тебя что-то хочет? Нет, дорогой, на тебя заказ пришел.

Я чуть не сел мимо табурета. Заказ! Меня развели, как последнего лоха на Крещатнике! Это ж надо, Крохаль сам в засаду шагнул! Получается, я с «Наемниками» схлестнулся. Тогда, действительно, конец. Странно только, что они меня сразу не расстреляли. Да и блокпост, надо думать, «Долг» им не в аренду сдал. Значит, живым я им нужен. Не им лично, конечно, а заказчику. Что же я такое знаю или могу, что на меня открыли контракт, причем с условием, что я в живых останусь до определенного времени? Даже самому любопытно, честное слово.

Пока я обдумывал сложившуюся ситуацию, «Наемник» отстегнул маску и поднял очки. Не узнать характерный шрам через левую бровь и злобный прищур водянистых глаз было невозможно. На меня смотрел собственной персоны Маньяк (сокращенно — Маня), один из самых отмороженных отморозков «Свободы».

Значит, не «Наемники»?! «Свобода»?! А им-то что нужно?! Ведь они никогда по контракту не работали!

— Узнал? — пакостно оскалился Маня.

— Твою рожу не узнать, это надо полным дебилом быть.

Маня не обиделся, а только покачал головой и вновь усмехнулся. Однако, голос его, когда он ответил на мой выпад, был страшным:

— Похохми, похохми, пока тебя до места не доставили. Там смеха не будет, одни только слезы останутся. Ты еще мне задницу лизать будешь и умалять, чтобы я тебя как свинью прирезал- быстро и без мучений. Понял?

Что ж тут непонятного? Маня разъяснил ситуацию в лучшем виде. Правда, что меня могло ожидать в недалеком будущем я и без него знаю. Неясно было другое: Маня-то сам чего ждет? На его месте, я бы схватил меня в охапку и быстро-быстро делал отсюда ноги, пока «Долг» ударную группу не прислал. У меня же шанс выжить только один — сбежать. Вернее два, но второй еще призрачней, чем первый — меня отобьют. Оба варианта сомнительные. Да, Крохаль, влип ты в фекалии по самые помидоры, а то и выше. Как говорил один мой приятель: «Это же гланды по самые гланды». Что же случилось такое в Зоне, что ради меня «Свобода» открыто на «Долг» напала?

Геополитические размышления прервал еще один «Свободовец», влетевший в дверь:

— Командир, — быстро и взволнованно затараторил вестник. — Машина в аномалию попала, когда вторая будет — неизвестно. Что делать?

Маня вскочил и выматерился. Затем размахнулся и стукнул кулаком по стене, отчего вагончик закачался. Потом командир принялся крушить скудную мебель, давая выход своим чувствам. Боец сжался в комок и отступил к стене, видимо опасаясь, что начальник, по примеру древних владык, обезглавит гонца, принесшего дурную весть. Глядя на внезапно озверевшего Маньяка и бушующий вокруг него ураган, я поверил, что «Свободовец» и на такое свободен. Анархисты треклятые, «фримены» хреновы, чего вам на Складах не сидится?!

Маньяк, наконец, совладал со своим гневом и скомандовал:

— Построиться у вагончика!