Страница 60 из 163
Малое отлучение мало подействовало на Спинозу, и он все больше отчуждался от еврейской общины. Тогда совет раввинов решил применить к нему высшую меру наказания, имевшуюся в его власти, — отлучение и проклятие, с запрещением всем членам общины иметь с вольнодумцем какие-либо отношения. Опять, как и в случае с У. Акостой, вспыхнули черные свечи и была открыта скиния, в которой лежало „Пятикнижие Моисея“. Среди торжественной тишины и молчания главный раввин Мартейра, бывший наставник Спинозы, а теперь его неумолимый враг, прочитал перед собравшимися слова отлучения:
Господа старейшины доводят до вашего сведения, что, узнав с некоторых пор о дурном образе мыслей и действий Баруха д'Эспинозы, они старались совлечь его с дурных путей различными средствами и обещаниями. Но так как все это ни к чему не повело, а напротив того, с каждым днем получались все новые и новые сведения об ужасной ереси, исповедуемой и проповедуемой им, и об ужасных поступках, им совершаемых, и так как все это было удостоверено показаниями свидетелей… то по обсуждению всего сказанного в присутствии господ хамамов решено было, что означенный Эспиноза должен быть отлучен и отделен от народа Израилева.
Затем были опрокинуты свечи, и таявший воск начал каплями стекать в огромный сосуд, наполненный кровью. Когда же раздались слова проклятия и все свечи внезапно были погружены в кровь, из груди всех собравшихся вырвались крики ужаса и проклятий…
Да будет он проклят днем и ночью! Да будет проклят, когда ложится и встает ото сна! Да будет проклят при выходе и входе! Да не простит ему Господь Бог, да разразятся Его гнев и Его мщение над человеком сим, и да тяготеют над ним все проклятия, написанные в книге законов… Да сотрет Господь Бог имя его под небом и да предаст его злу, отделив от всех колен Израилевых, со всеми небесными проклятиями…
Предупреждаем вас, что никто не должен говорить с ним ни устно, ни письменно, ни оказывать ему какую-либо услугу, ни проживать с ним под одной кровлей, ни стоять от него ближе, чем на четыре локтя, ни читать ничего им составленного или написанного…
Баруху Спинозе была вручена копия приговора, так как самого его на церемонии отлучения в синагоге не было: он просто не придал значения брошенному ему вызову и не откликнулся на требование раввинов явиться. Более того, он написал им письмо, в котором благодарил за их решение отлучить его от еврейской общины, так как сам давно желал этого.
То, что со мной намерены сделать, вполне совпадает с моими намерениями. Я, со своей стороны, хотел уйти по возможности без огласки. Вы решили иначе, и я с радостью вступаю на открывшийся предо мной путь… Не знаю, чем буду снискивать себе пропитание… и какие бы небывальщины на меня не возводили, я хочу похвастать, что мне не в чем упрекнуть себя.
Такого раввины совсем не ожидали, а сам Спиноза отнесся ко всему так, будто его это вовсе не касалось: он не испытывал, подобно У. Акосте, мучительных сомнений и переживаний; был, как всегда, весел и остроумен. Отлучение Барух Спиноза воспринял спокойно, но против обвинений „в ужасных мнениях“ и"ужасных поступках» протестовал в написанной им на испанском языке «Апологии»[25] [Сочинение это до нашего времени не дошло, но некоторые основные мысли его впоследствии были обстоятельно изложены Спинозой в «Теолого-политическом трактате»].
Однако амстердамские раввины не ограничились только отлучением и проклятием Спинозы. Они обратились к городским властям с жалобой, в которой изображали его опасным атеистом, и добились изгнания Спинозы из города. Но жалоба их имела только частичный успех, так как городской совет постановил удалить философа всего лишь на несколько месяцев.
После отлучения Спиноза порвал со всеми своими родственниками, даже с родителями, и занялся, наряду с науками, ремеслом. Он остался без всяких средств к существованию и жил у ван ден Эндена, помогая ему в преподавательской работе. Потом стал зарабатывать на жизнь изготовлением оптических стекол для очков, телескопов и микроскопов. Оптика в то время вызывала интерес в кругах не только ученых, но и просто в среде образованных людей, и вскоре Спиноза приобрел в этом деле широкую известность. Изготовленные им линзы отличались высоким качеством, их охотно покупали, а немецкий ученый и философ Лейбниц даже писал ему: «Я узнал с немалым интересом, что, обладая многими почтенными качествами, с которыми познакомила меня молва, вы вместе с тем и превосходный оптик».
В 1660 году Спиноза переселился в деревушку Рейнсбург, располагавшуюся неподалеку от Лейдена, где продолжал заниматься полировкой стекол. Средств у него было, правда, немного, но и потребности свои он ограничил соответственно им, отклонив помощь друзей, которые охотно хотели оказать ее. Зато философ был спокоен, доволен, весел и всегда занят. Здесь Спиноза закончил свое раннее сочинение «Краткий трактат о Боге, человеке и его блаженстве», состоявшее из двух частей: первая — о Боге и его качествах, вторая — о человеке и его слиянии с Богом. В Рейнсбурге ученый начал работу и над «Трактатом об усовершенствовании интеллекта», который является своего рода введением к его «Этике». В этом труде Спиноза останавливает свое внимание на вопросе о высшем благе и ищет точку опоры в человеческом разуме Все, что является преходящим, философ признает ложными благами (богатство, слава, чувственные наслаждения); лишь поиск вечного и бесконечного может доставить человеку счастье и покой.
У Б. Спинозы был ясный ум и сильный характер, не поддававшийся влиянию никаких аффектов Более того, он полагал, что чрезмерные страсти «составляют виды сумасшедствия, хотя и не причисляются к болезням». Следуя примеру французского философа Рене Декарта, он решил освободиться от предубеждений и усомниться во всем, чтобы найти основу для собственных взглядов и не признавать ничего, что не будет ему представляться ясно и отчетливо. Поэтому и к Священному Писанию Барух Спиноза отнесся как к естественному объекту, подвергнув его рационалистическому анализу, после чего пришел к убеждениям, которые шли вразрез с взглядами его соплеменников. Для них Священное Писание, Талмуд и раввинистическая литература были не только неприкосновенны, но являлись своего рода палладиумом национального самосознания, благодаря которому еврейский народ за свою многовековую историю скитаний и страданий не превратился в кочующих цыган и сохранил свою культуру.
В Рейнсбурге Спиноза продиктовал И. Козеариусу вторую часть своих «Принципов философии Декарта, изложенных и доказанных геометрическим способом». Это было первое произведение Б. Спинозы, увидевшее свет: оно имело успех и сразу создало ему и имя, и поклонников.
В июле 1663 года философ перебирается в Ворбург — небольшую деревушку близ Гааги, куда к нему, уже как к знаменитости, стало являться множество посетителей. Дружбы его искали не только ученые, но и люди с высоким общественным положением. Например, во время вторжения французских войск в Голландию философа пожелал видеть принц Конде и просил Спинозу посетить его Однако предпринятое философом для этой цели путешествие имело для него роковые последствия. Голландцы, узнав о его сношениях с неприятелем, стали подозревать Спинозу в шпионаже. Встревоженный этим обстоятельством, хозяин дома, в котором жил ученый, стал опасаться, как бы разъяренная толпа не напала на его дом. К счастью, все закончилось мирно…
Спиноза высоко ценил свою независимость мыслителя. Курфюрст Пфальцский предложил ему, бедному философу, профессорскую кафедру в Гейдельбергском университете и даже обещал полную свободу преподавания, если тот не будет затрагивать религиозных вопросов. Спиноза наотрез отказался и заявил, что не понимает, как может существовать свобода с подобными ограничениями. По его мнению, «единственный способ способствовать процветанию искусств и наук состоит в том, чтобы дозволить каждому человеку говорить то, что он думает, на собственный страх и риск». Сам он отказался от чужих убеждений, желая иметь свои. Видя вокруг много загадочных и непостижимых тайн, Спиноза не хотел принимать ничьих объяснений, ведь Бог дал ему ум и с помощью его он сам разрешит всякую задачу… Или же останется без решения! Так обнаруживается присущее ученому чувство независимости во всем: отлученный, изгнанный и проклятый, он не обязан никому, кроме Бога, одарившего его способностями и энергией применить их к делу и не дать им погибнуть в праздности. Только в личной энергии человека видел Спиноза его достоинство и величие.
25
Сочинение это до нашего времени не дошло, но некоторые основные мысли его впоследствии были обстоятельно изложены Спинозой в "Теолого-политическом трактате"